Я встретился однажды с Эдгаром Миддлтоном, бывшим кабельным связистом, написавшим пьесу под названием «Жена Потифара» и заработавшим на ней восемьдесят тысяч фунтов. Однако ни в этой пьесе, ни в какой-либо другой напечатанной им работе не отразились воспоминания о его жизни на станции кабельной службы. Мне еще ни разу не приходилось встречаться с подобным пренебрежением к великолепной теме.
Итак, перед нами остров Вознесения — одна из заброшенных станций кабельной связи, никем не воспетая, остров, над бесплодными берегами которого витает большой знак вопроса.
Был День Вознесения, когда Жуан-ди-Нова завидел остров в дымке облаков. Шел 1501 год. Капитан направил корабль к береговым отмелям и бросил там якорь. Жуан-ди-Нова и его моряки были, несомненно, первыми, кто ступил на остров. По всей вероятности, именно они оставили здесь коз для потерпевших кораблекрушение, так как о наличии коз упоминают более поздние путешественники.
Остров Вознесения, подобно Столовой бухте, давно уже служит океанским почтовым ящиком. Наваретт, монах-путешественник нищенствующего ордена, посетивший остров в конце XVII века, писал: «Моряки всех наций имеют обычай оставлять здесь письма, запечатанные в бутылку, которую кладут в одну из расщелин в скалах, и первое же судно, которое идет в противоположном направлении, забирает эти письма». Эта расщелина на юго-восточной оконечности острова помечена бакеном и до сих пор зовется Почтовым Ящиком.
Вначале на остров заходили только португальцы, и они проделали тропу от северо-восточного залива до вершины. Ее можно проследить и сейчас. Они же, видимо, поставили на нынешней горе Крестовой, что доминирует над городом Джорджтауном, деревянный крест. В одном из манускриптов (я нашел его среди вахтенных журналов и дневников библиотеки Британского музея в Лондоне, интересуясь прошлым острова) высказано предположение, что в этом месте похоронен моряк и большой крест поставлен над его могилой.
До 1816 года остров Вознесения не принадлежал Британии, но английские корабли заходили на него за сто и больше лет до этого. Голландец Струис упоминает, что в 1673 году англичане использовали Ассеншен как место встречи судов. «Весь остров, — пишет он, — совершенно белый от помета чаек, бакланов и диких гусей, которые прилетают на остров для спаривания; прокормиться им нетрудно — берега завалены здесь дохлой рыбой».
Ровно через двести лет после открытия острова на нем появились первые жертвы кораблекрушения. Это был Уильям Дампир[109] со своими людьми. Дампир, в прошлом пират, стал со временем знаменитым путешественником. Он возвращался из долгого плавания, во время которого по поручению британского Адмиралтейства обследовал побережье Австралии. Его судно, двухпалубный «Роубак», дало течь, и насосы не могли откачать воду. Дампир вынужден был посадить судно на прибрежную мель на юго-восточном берегу острова между Пемзовой Пещерой и Столовой бухтой (в последние годы здесь были обнаружены остатки корпуса и рангоута, возможно, они принадлежали «Роубаку»). Потом он велел сделать плот и переправил на берег команду — с постелями и сундуками.
У Дампира осталось еще время, чтобы снять паруса и сделать из них палатки. Удалось спасти также большую бочку с солониной, мешок риса и тридцатишестигаллонную бочку свежей воды. К несчастью, среди команды оказались воры, и некоторые продукты пропали. Люди страдали от жажды, но на шестой день Дампир увидел в долине коз и, выслеживая их, добрался до водопоя, который до сих пор называют «Ручьем Дампира». Здесь осадки выпадают на толстый слой глины, с которого вода стекает на скалу, обросшую мхом и папоротником-адиантумом[110]. Эта струйка воды и спасла команду Дампира.
На полпути к вершине Грин находится Пещера Дампира — здесь жили потерпевшие. Они питались крабами, морскими птицами, черепахами и козами. Как полагается каждому островитянину, Дампир, по легенде, недалеко от пещеры зарыл клад. Немало моряков и сосланных на остров телеграфистов искало этот клад, но все впустую. Если вы внимательно прочтете (как это сделал я) отчет самого Дампира о гибели «Роубака», то не найдете никаких упоминаний о сокровищах. Дампир жалуется, что во время гибели корабля потерял все свои книги и бумаги, и это единственное, о чем он сожалеет. Он нашел дерево, на котором были вырезаны якорь и якорная цепь, здесь же стояла и дата: 1642 год. После сорокадневного пребывания на острове Вознесения моряков подобрала эскадра из трех военных кораблей и одного судна Ост-Индской компании. Через несколько лет мы вновь видим Дампира во главе экспедиции, той самой, во время которой на острова Хуан-Фернандес попал Александр Селкирк (Робинзон Крузо). И он же был капитаном судна, которое через пять лет забрало Селкирка.
Через четверть века после гибели «Роубака» здесь потерпел крушение и погиб еще один моряк. История эта была записана в дневнике, найденном возле его скелета. Английский капитан Моусон, плававший на судне «Комптон», нашел кости и скорбное послание (эту реликвию Ассеншена я тоже обнаружил в Британском музее). Автор дневника, очевидно, был моряком. Его бросили на острове за какие-то серьезные прегрешения, о которых он не распространяется. Ему оставили Библию, палатку, бочонок воды, немного вина, топор, два ведра, старую сковородку, охотничье ружье с небольшим запасом патронов, котелок для чая, лук, горох, рис и соль.
Вскоре начались суровые испытания. Очутившись один в пустынном месте, он все время испытывал страх за свои немногочисленные припасы. «Мне мучительно и страшно, — писал он, — я потерял всякую надежду, и пусть всемогущий господь защитит меня».
Он взобрался на скалу, надеясь увидеть судно или высмотреть что-нибудь съедобное, привязал к бесполезному теперь уже ружью свою рубашку и оставил этот маленький символ отчаяния на вершине. Теперь его неотступно преследовал, как он выражался, «сумасшедший голод».
Через некоторое время несчастному удалось убить несколько морских птиц. Он освежевал их, засолил и высушил на солнце. Скромное меню помогали разнообразить черепахи, но вряд ли существовал еще человек, которому это благородное мясо доставляло бы столь мало удовольствия. Он постоянно помнил о необходимости пополнять запасы воды, и вскоре с несколькими луковицами в кармане совершил путешествие на юг острова. Здесь моряк нашел растение, похожее на портулак, и съел его; другие же, незнакомые корешки и травы употреблять в пищу боялся.
По дороге назад он посадил в землю оставшиеся луковицы в надежде, что они взойдут. Из дневника видно, что моряк начал сходить с ума. Ему часто являлись видения, поэтому проследить за всеми его перемещениями по острову невозможно. Одно место, однако, читается достаточно ясно: «Я нашел жирную черепаху, у нее было много яиц; я приготовил отличный обед, сварив яйца с рисом. Остатки я закопал — боялся зловония, ведь черепахи на острове были настолько большими, что одному трудно съесть столько мяса за короткое время, а сохранить его из-за жары было невозможно».
Несчастный пытался ловить рыбу, но без успеха. Однажды ему удалось найти расщелину, по которой текла вода (может быть, это был Ручей Дампира), но, вероятнее всего, позже он потерял ее след. От ходьбы по застывшей лаве башмаки быстро износились, подошвы ног потрескались. Возможно, поэтому он не смог вернуться за водой. На последних страницах дневника только и говорится, что «об ужасной жажде», которую не удается утолить яйцами морских птиц или черепашьей кровью. Вот что пишет моряк в конце дневника: «Я стал ходячим скелетом, силы окончательно оставили меня, я больше не могу писать. Я искренне раскаиваюсь в грехах, которые совершил, и молю господа, чтобы никогда ни одному человеку не выпало на долю тех мук, которые я испытал. Ради спасения других я записал эту историю, чтобы люди не поддавались искушениям дьявола. Я возвращаю свою душу тому, кто дал ее мне, надеясь на милосердие в...»
