Ничего.

Спокойствие, только спокойствие… в прошлый искры явились тоже далеко не сразу…

Вз-з-з…

Я проводил взглядом появившийся огонек и дико завопил на весь лес, подпрыгивая, зашелся истерическим хохотом…

Надо попробовать еще какое-нибудь заклинание. Блин, почему я, дурак, не читал фэнтези… У Джулии, у Светки, у Тохи не было бы ни малейших проблем, сюда их вместо меня – и моментально освоятся, я уверен…

Ладно. Я же тоже помню. Книг читал немного, заклинания, понятно, не запоминал, но фильмы-то, игры на «волшебные мотивы»!.. Огненный шар, файербол… может быть, в другой раз попробую, спички детям не игрушка, особенно в лесу.

Руны. Магические жесты. Хитрые пальцесплетения. Нет, не вспомню.

Что-то же должно застрять между извилин, кроме огненного шара!.. Ага, стихии.

Земля. Призыв земляных големов, древесных существ. Круто… слишком круто.

Вода. Вызов дождя – из-за зеленого купола леса мне даже туч не видно. Что еще? Какая-нибудь Ледяная Бритва… только нет здесь воды. То есть, конечно, вода есть, в земле, деревьях и воздухе, но… в общем, воду пока к земле.

Воздух. Порыв ветра, воздушный толчок. Какое-то время я толкал воздух ладонями, пытаясь поколебать листву поодаль. Кажется, получается. Или это я шатаюсь.

Ладно, стихии пока отставим. Что еще? Руны. Не помню я их, а корябать самому… можно попробовать. Но потом.

Оглушающее заклинание. Некого здесь оглушать. С обезоруживающим – тоже. Связывающее – веревки, липкая паутина… не верю я, что материал для них возникнет из ничего по моей воле. А раз не верю, не смогу сделать. Одно дело – невесомые светляки, их мое воображение приемлет.

Что еще? Некромантия, разумеется. Искусство темных волшебников, которые вызывают мертвых духов, поднимают скелеты… Знакомые ролевики хвастались пластиковыми черепами-костями, платьицами черными (это мантия!.. – обижался Тоха).

Погодите-ка. Светлячков я создаю, используя образ света. А как насчет некромантского колдунства? Образ тьмы, вестимо, – и представить легко. Надо придумать волшебное слово, ужасное, страшное и жуткое. Ключ к магии – воображение… Сосредоточить волю… воззвать к Темной стороне, угу…

Желающих Дед обучал и мысленным практикам. Разум первичен, втолковывал он. Я обычно пропускал мимо ушей, полагая себя практиком…

Кажется, получилось. Мое сознание заполнилось образами тьмы, холода, зла и смерти. Когда мысленное упражнение достигло максимальной визуализации, я зачерпнул из черной дыры в своей груди ее черноты и сделал магический пасс, выдыхая чувства из себя вместе со словом:

– Дыханиесмерти!..

Ногти оставили за собой в воздухе белесые непропадающие следы. Порыв ледяного ветра плеснул по кустам, вокруг стало сыро, в корнях деревьев сгустился туман, и они стали похожи на кости. Горло перехватило, волосы встали дыбом на всех частях тела.

Передо мной появился призрачный парящий череп с полыхающими холодным зеленым огнем глазницами. Страшно зевнул, из пасти вырвались клубы зеленого дыма…

Выругавшись от испуга, я торопливо взмахнул перед собой руками, указывая, в каком направлении ему следует отправляться. Череп щелкнул пастью, обдав меня промозглым холодом, повернулся и медленно полетел прочь.

Я смотрел, как он вилял между стволами деревьев, наконец скрылся. Тьма отступала медленно, неохотно.

– Так… некромантию пока отставим тоже, – сипло пробормотал я. – Лучше пошли отседова…

И свое предложение показалось мне очень дельным.

Магия детям не игрушка – убедился я скоро.

Похоже, некая мана все же существует. И я ее израсходовал. Усталость лежала на плечах, как свинцовый воротник.

И насчет расплаты за обращение к Темной стороне книги-фильмы не врали. Из меня будто литр крови выкачали, а потом выставили на мороз. Кожа лица потеряла чувствительность, кисти рук болели, смотреть на них было страшновато – белые с четкими голубыми венами. В пальцах разбегались ледяные мурашки.

Все прошло нескоро. Если каждое темное заклинание подобным образом пьет человека, то ну ее, эту Темную тропу… Или тут все дело в тренировке? Нет, отставлять несветлое колдунство погодим…

Ручей попался очень кстати. Я спустился чуть ниже по течению, рассмотрел в небольшой заводи свое отражение. Бег по лесу не пошел мне на пользу. Набрал побольше слюны во рту и осторожно плюнул в свою чумазую и поцарапанную бледную физиономию. Резко укололо ощущение дежавю – все на свете возвращается на круги своя…

Нельзя пить воду, если по ее поверхности не расплывается плевок. Из той городской лужи пить было нельзя. Здесь же, убедившись, что белая пена расплылась, я отогнал ее руками в бегущую воду. Жаль, нельзя было так же отогнать от себя мысли о кишечных палочках. Но делать нечего – я осторожно напился, стараясь сдерживать себя и не наглотаться ледяной воды, вымыл руки и лицо. Недурно было бы набрать в запас, но – куда?

Я омыл царапины на руках, которые заработал во время своего панического бегства от вызванного мной же света. Вот уж не думал, что пробираться через дикий лес так трудно. Зализывая раны, я стал ползать по траве, разыскивая подорожник.

Не нашел и только сейчас заметил то, что следовало бы заметить давным-давно – вся зелень вокруг, от самой маленькой былинки до огромных серостволых псевдососен и квазидубов, была мне совершенно незнакома. Мягкий сырой мох, в который я проваливался чуть ли не по колено, тоже не походил на привычный мне, он был с мелкими листочками и источал совсем другой запах.

– Массаракш, – пробормотал я любимое ругательство Джулии. – Далеко же меня забросило…

Некоторое время бродил, изучая флору. Ну и ну и ну и ну. Такого ни в одном ботаническом саду не встретишь. Например, шипастая елкоподобная черемуха – серый шершавый ствол, мясистые грубые листья, поросшие снизу… мехом, что ли?

Особенно меня заинтересовало растение-паразит, вьющееся вокруг дерева. Можно было бы назвать это горохом, но усики его не вцеплялись в кору, а врастали, а вместо стручков росли гроздья кровавых ягод.

Как там учил Дед? Примотать к запястью, подождать несколько часов, если реакции на коже не проявится, осторожно попробовать, еще подождать…

– Да я раньше с голоду топталки отброшу… – Сорвав несколько ягод, я осторожно принюхался…

«НЕЛЬЗЯ!!!» — грянуло набатом в моем разуме.

Я уронил ягоды и крутанулся на месте, хватаясь за карман, словно ковбой за кольт. Мгновенное движение кистью, брякнул пижонский нож-бабочка. Да, разумеется, тренировался для понта…

Я принялся оглядываться, выставив перед собой тусклое лезвие. А? Кто? Где?

Никто. Нигде. Вокруг – только лес… Я опустил взгляд на нож в своей руке, вздрогнул, увидев на пальцах красное. Порезался? Инстинктивно я поднял руки к лицу, чтобы слизнуть кровь.

«НЕЛЬЗЯ!!!»

Я подскочил, прикусил язык, уронил нож, завертелся волчком. Твою мать! Что за дела?! Кто здесь, покажись!

Никто не показался.

Боль запульсировала в кончиках пальцев, я достал носовой платок и промокнул ранки. И, тупо созерцая пальцы, понял, что нет никаких ранок. То, что показалось мне кровью, было соком растения…

Я попятился от обвитого паразитом дерева и возблагодарил Бога, Аллаха и съеденный дома бутерброд. Будь я голоднее, обязательно бы поторопился попробовать соблазнительно выглядевшие ягоды.

Ранок не было. Боль была. Резкая, пульсирующая боль, как от глубокого пореза. Закружилась голова. К горлу подкатила тошнота. Я чихнул. Опять чихнул – сочно, с подвыванием. И начал задыхаться…

Видимо, я на автопилоте отошел на приличное расстояние и только тогда очухался, хватая ртом сырой воздух леса. На кончиках пальцев, обожженных красным ягодным соком, густо выскочила алая сыпь, мелкие прыщики. Надо же, какое злое растение…