Но Нина не собиралась легко сдаваться: ведь был же кто-то и вещи искал явно не мои, даже деньги целы. Чьи вещи могут быть у меня? Только Громова…
— И вообще, — задумчиво сказала она, — почему он к тебе так часто заходит?
Я всегда считала, что раз Андрей — друг детства, он приходит из дружеских чувств, но теперь все стало каким-то зыбким… Нет, мы друзья, и работает он неподалеку. Стал чаще появляться после разрыва с Майошей, это естественно, родных у него нет, женщину еще не завел, к одиночеству не привык. Да, черт возьми, неужели нужны какие-то специальные причины, чтобы видеться со мной?!
— А ты ко мне почему часто приходишь?
Нина удивилась, мы же подруги. А Андрея мама моя всегда называла Ольгина подружка. Даже Олег перестал ревновать… Но я понимала, что Нина строит новую версию, и терпеливо отвечала на ее вопросы.
Нет, Андрей только иногда оставляет свои железки. Забирает сам или вообще не забирает, они так и валяются, и сейчас где-то лежит прибор, тос… нет, тестер называется. Впрочем, было раза два, он звонил и просил передать оставленное коллеге. Коллега этот мне сильно не понравился, уголовник какой-то, я просила Андрея его не присылать, я ему не камера хранения. Нина при этих словах бросила на меня проницательный взгляд… Откуда я знаю, что было в сумках, — железо, приборы, сверла какие-то…
— А вдруг там не только приборы?
— Ну и что? Мне-то какое дело!
Постепенно я втягивалась в Нинино плетение и уже обсуждала, что и как может Андрей у меня прятать!
— Где прибор?
Тестер валялся уже месяца два на полу в передней, куда-то я его, когда полы мыла, переложила? Ага! Я притащила черный ящичек со шкалой из комнаты Олега — там что-то чинили или проверяли с помощью этого тестера. Потрясла — внутри что-то зашуршало…
Мы переглянулись: идеальное место для тайника! Я схватила отвертку, но открыть тестер оказалось не так-то просто! Шурупчики были такие маленькие, посредине их не канавка, как у нормального винтика, а какая-то царапина. Отвертка не подошла. Часа два мы его открывали, измучились, наконец расчекрыжили. Среди проволочных кишочек можно было спрятать колец на десять тысяч, но — увы — ничего мы не нашли…
Нина, пыхтя и чертыхаясь, завинчивала крышку, посоветовала гнать Громова в шею. Все ясно. Уголовник украл у меня ключ и начал обыскивать все очень методично, с кухни. Комната Олега осталась нетронутой, потому что там лежал тестер. Достал бриллианты и был таков! Смотри, как бы твой ювелир с тебя эти бриллианты не потребовал!
Вот это да! А ведь может.
И тут я вспомнила, что Андрей уже полгода только и говорил об алмазной огранке. Сколько лекций я выслушала: современная, старинная, индийская, голландская… Он занимался алмазной огранкой металла, помогал реставрировать старинную шпагу для музея. Да, держи карман шире, огранка металла! А я уши развесила. Он ведь и золотом не занимается, только кольца делает знакомым, очередь к нему длиною в год!.. Прекраснодушная идиотка!.. Мне было стыдно перед Ниной. Ведь я даже не могу в свое оправдание сказать, что не знала, не подозревала. В том-то и дело, что знала и не хотела знать…
Попросила Нину молчать об этой истории. Та даже обиделась: что ей, жизнь не дорога?..
Я нашла единственное утешение: ведь если бы я явилась в тот момент, когда громовский «коллега» был в квартире, он бы меня убил.
— Вполне! — сказала Нина. — Так что надо радоваться, что еще жива, могло быть хуже. Хорошие у тебя друзья, — сказала Нина, прощаясь. — Но ты была действительно на волосок от смерти, считай, что жизнь тебе подарили. Радуйся чудесному спасению.
Но у меня как-то не получалась радость. Приходишь спокойно к себе домой, ничего плохого ты не сделала, и изволь радоваться, что тебя не пристукнул неизвестно кто, неизвестно почему…
Нет, не было радости. Я чувствовала себя покинутой и беззащитной после Нининого ухода. А вдруг этот уголовник вернется? И вообще все было не так, а еще хуже! Надо сменить замок.
Подошел Рекс, прижался к ногам, лизнул руку. Пес чуткий и деликатный, догадался, что я нуждаюсь в утешении. Но защитить меня Рекс не мог. Я подобрала его на улице, лапа была сломана. Рекс людей боялся, знал, что они сильнее, есть у них камень, палка. Дрался он только с собаками, а к людям ластился, подхалимничал. Если кто-нибудь вломится в квартиру, Рекс будет вилять хвостом. Бедолага! Щенячий опыт не забывается…
А за окном сиял июнь, щебетали птицы. Я вышла на балкон. Небо было такое синее, свежее, деревья шелестели так ласково. Я почему-то успокоилась. Мы с Ниной придумали гипотезу и приняли ее за истину. А может, и не было здесь никакого уголовника и вся эта история имеет совсем простое и невинное объяснение… Почему это я так безоговорочно приняла Нинино?
Достала шкатулку, в которой хранились мои серебряные и мельхиоровые кольца, браслеты, серьги. Почти все — подарки Андрея. Залюбовалась бирюзовым браслетом под старину. Талантливый он художник, что и говорить… Чтобы Андрей, создающий такую красоту, стал подпольным огранщиком бриллиантов? Нет, не могла я в это поверить. Вот это ожерелье он мастерил полгода, получил за него первую премию на какой-то выставке, потом подарил мне. Первая самостоятельная работа, и такой успех. Сначала он делал все по эскизам старой художницы Натальи Степановны, она его и обучила ювелирному искусству. А ожерелье придумал уже сам, Наталья Степановна очень гордилась своим учеником: «Андрюшенька будет ювелиром с мировым именем, он художник божьей милостью, я его только технике немножко научила, азы преподала». Уже десять лет все свое время тратит на ювелирное дело, здесь, в шкатулке, — весь его творческий путь. Нет, не верю! В Нинину схему укладывается все, кроме самого человека… Факты! Факты можно по-разному трактовать…
…Влиятельный чиновник, к которому я пришла, был известен в наших кругах как «кладбище бумаг». Он всегда был за, но не любил подписывать документы, иногда по году к нему ходили. Я была морально настроена на победу, хотя настрой сам по себе ничего не гарантирует. Надела лучшие громовские украшения, присланный Дашкой белый костюм, взяла новую сумку — вид такой, как надо. Но уже в вестибюле я вдруг испугалась. Ведь известно, что за чертовщина произошла у меня в доме. А вдруг злоумышленники и сегодня придут? Рекс, конечно, на них кинется, а они его убьют со страху. И входя в кабинет, я думала только о том, что надо скорее домой.
Главное, заставить его скорее не подписать бумаги, ведь подписывание несколько часов потребует, он будет стонать, ахать, вести светский разговор, о выборах в академию начнет говорить. Что значат какие-то научные бумажки по сравнению с жизнью Рекса!
А чиновник глянул на мою каменную физиономию и, может, в первый и уж точно в последний раз взял да и подписал все сразу… И начался у меня долгожданный отпуск.
А поздним вечером раздался телефонный звонок.
Приятный интеллигентный голос попросил Ольгу Васильевну, назвался Сергеем Петровичем, коллегой Андрея Ивановича, посетовал, что Андрей Иванович не смог дозвониться, уехал в командировку, просил отдать Сергею Петровичу вещички, которые оставлены у меня, Сергей Петрович завтра едет вслед за Андреем Ивановичем в тот же город и должен захватить с собой оставленное, Андрею Ивановичу это просто необходимо. Извинился, что так поздно звонит, трудно с билетами на самолет, нельзя ли заехать сейчас, или это неудобно?
Я по привычке сказала «удобно» и тут же осеклась. Какого дурака я чуть не сваляла! Вежливо осведомилась у Сергея Петровича, что именно для него оставлено? Ну как же, инструменты, они им очень нужны в командировке. Сверточек такой, железки всякие, — с усмешкой.
— Никаких инструментов для вас Громов не оставлял! — Я бросила трубку. Тестер он оставил свой собственный, а не инструменты. Или тестер — инструмент? И я веду себя как истеричная стерва? Нет, врет Сергей Петрович, Громов пунктуален до тошноты, он бы десять раз позвонил, на дачу бы приехал, он же знает адрес.
