Все мужья до жен добры,
Покупили женам бобры;
Мой муж не ласков до меня,
Не купил мне черна бобра.
Он корову купил,
Мне заботу снарядил;
Лучше б масла и муки купил,
Я б стряпейку
[64] наняла.
Стряпеюшка б постряпивала,
А я, млада, похаживала,
Каблуками приколачивала.
Вы белильца, румянца мои,
Дорогие, новокупленые,
В зелено вино возложение,
На бело лицо положенные!
Скатись с белого лица долой!
Едет добрый муж домой.
Любимые подарочки везет:
Щелкову плеть не свистанную
[65]На младу жену избалованную.
Девушка в горенке сидела,
Сквозь оконушко глядела,
Сквозь хрустальное стекло.
Не работушку работала,
Гребенем голову чесала,
Русу косу плела,
В гости милого ждала.
Не дождавши своего милого,
Постелюшку постлала
И заплакала пошла.
Почастехонько в окошко поглядывала.
Что нейдет ли, не летит ли
С поля миленький дружок?
Не ясен сокол летит,
С поля миленький идет,
Своими резвыми ногами
Мил постукивает;
Своими белыми руками
Мил помахивает;
Своими желтыми кудрями
Мил потряхивает.
Прямо, прямо, мой милый,
Ко мне в высокий терем!
Ко мне в высокий терем!
На тесовую кровать,
На правую ручку спать.
Начал парень красну девку целовать, миловать;
Целовавши, миловавши приговаривать
Над моей русой косой,
Над девичьей красотой:
— Уж ты, косынька-коса!
Не ты ль меня, косынька, повысушила?
Не ты ль меня с ног сронила?
Уж ты, Ванюша, Иван,
Ваня, братец мой!
Прилюбился разум твой,
Весь обычай дорогой.
Перестань, Ваня, пить,
Будут девушки любить,
Станут молодушки хвалить.
Уж как я, молода,
Одинокая была, в одиночестве жила:
Затопила, млада, печку,
Сама по воду пошла.
На водушке, на воде,
Гуси, лебеди сидят,
Свежу водушку мутят.
Почерпнула я, пошла,
До полугоры дошла,
До царева кабака.
У царева кабака сочинилася беда —
Загорелась слобода.
Как на этот на пожар,
Съезжались господа
Со уездного суда.
Ах, что этот за пожар!
Он не жарко горит,
Он не жарко горит,
Только смахивает.
Ах, что это за муж,
Молоду жену не бьет!
Бей жену к обеду,
К ужину снова, да опять,
Чтобы щи были горячи,
Каша масляная…
Удалая голова!
Удалая голова!
Не ходи мимо сада.
В нем тропинки не топчи
И дорожки не тори.
Ты дорожки не тори,
Худой славы не клади.
Худа славушка пройдет,
Никто замуж не возьмет:
Ни подьячий, ни купец,
Ни удалый молодец.
Отцу, матери бесчестье.
Роду племени укор,
Роду племени укор.
С плеч головушка долой!
[66]Мне нельзя идти домой!
Скажу так, скажу сяк,
Скажу изнова опять:
Я во садику была, во зеленом гуляла;
Сладки яблочки щипала, наливчатые,
Я наливчатые, сами рассыпчатые,
Я на блюдечко клала, на серебряный поднос,
В высок терем пошла
И милому поднесла.
Милый яблок не принял,
Ничего не говорит:
Ни отказывает, ни приказывает.
Только и знает мой миленький,
Что сердит на меня.
Рассержусь же я, молодёшенька,
Я сама ль на него,
Еще ль покрепче ль того.
Не огонь горит, не смола кипит,
А кипит, горит ретиво сердце,
Не по батюшке, не по матушке,
А кипит, горит по красной девушке.
Что от девушки пришла весточка,
Пришла весточка, скора грамотка:
Красна девица есть трудна, больна,
Во постелюшке, во могилушке.
Я пойду с горя на почтовый двор,
Я найму пару вороных коней;
Я поеду ли ко могилушке.
Ко могилушке, ко красной девушке:
— Ты встань-ка, красна девица!
Ты отдай-ка, отдай мой тальянский плат,
Ты бери, возьми свой злачен перстень.
Уж мне тем перстнем обручатися.
Тебе тем платком жениха дарить.
