В 1229 году прислали галичане сказать князю Даниилу: «Судислав пошел в Понизье, а королевич один остался в Галиче, ступай к нам скорее». Даниил, собрав поспешно полки, послал воеводу Демьяна на Судислава, а сам пошел с малою дружиной к Галичу. Судислав не удержался перед Демьяном и побежал в Галич: Даниил подступил к этому городу и взял двор Судиславов, где нашел много вина, овощей, корму, копий, стрел. Видя, что люди его обогатились добычею, Даниил перешел на другую сторону Днестра. Сюда пришел к нему воевода Демьян со многими боярами галицкими; Даниил обрадовался его приходу, но горевал о том, как перейти Днестр, потому что мост на нем был зажжен лихим Семеном, похожим на лисицу, по красноте тела; подъехав, однако, к реке, Даниил увидал, что конец моста погас, и была большая радость; на другой день перешли мост и стали по берегу Днестра. На другое утро Даниил объехал город и осадил его в силе тяжкой; осажденные изнемогли и сдали город. Даниил, взяв город, вспомнил прежнюю любовь короля Андрея, отпустил сына его и проводил до реки Днестра; с королевичем выехал один только Судислав; жители бросали в них камнями, крича: «Ступай вой из города, мятежник земли». Когда королевич Андрей пришел к отцу и брату, то Судислав не переставал говорить им: «Ступайте на Галич и возьмите землю Русскую; если же не пойдете, то они укрепятся на вас». Король Бела вооружил огромное войско и выступил к Галичу, говоря: «Теперь уже никто не избавит его от руки моей». Но как скоро вошел он в горы, полились дожди, кони тонули, люди взбегали на высокие места; однако Бела не оставил своего намерения и обступил город; жители не сдавались, Бела изнемог и отступил.

Теперь начнем рассказ о бесчисленных ратях, о великих трудах, о частых войнах, о многих крамолах, восстаниях и мятежах. Завели крамолу безбожные бояре галицкие, совещались убить князя своего и передать землю. Когда сидели они в думе и хотели зажечь двор княжеский, молодой князь Васильке вышел вон и в шутку обнажил меч на слугу королевича; крамольники, увидав это, испугались, говоря: «Совет наш разрушился», — и побежали, как окаянный Святополк. Князья Даниил и Василько ничего не знали об этом, и Василько поехал во Владимир, а Филипп безбожный позвал князя Даниила в Вишню: здесь уговорились убить его. Когда он въехал в Браневичев, приехал к нему посол от тысяцкого Демьяна с известием, что боярин Филипп вместе с племянником Данииловым, Александром, хотят убить его. Услыхав это, князь возвратился назад и послал сказать брату своему Васильку: «Ты ступай на Александра», — а Ивана, седельничего своего, послал на неверных бояр. Василько взял Бельз, волость Александрову, а Иван переловил 28 бояр; Даниил простил их. Однажды на пиру один из этих безбожных бояр залил лицо ему из чаши; Даниил и то стерпел.

В 1231 году Даниил созвал вече: осталось у него только 18 верных отроков с тысяцким Демьяном; князь сказал им: «Хотите ли быть мне верны и идти со мною на врагов?» Они воскликнули: «Верны богу и тебе, господину нашему, ступай с божиею помощию!» А сотский Микула сказал: «Господин! не подавивши пчел, меду не есть». Помолившись богу, Даниил выступил с малым войском; к нему на помощь пришел Мирослав, так же с немногими отроками, присоединились и неверные бояре, показывая вид, что верны. Даниил подступил к Перемышлю; Александр не стерпел и побежал в Венгрию, оставив все имение свое. Судислав взялся хлопотать за него и поднял короля венгерского; король подступил к Ярославлю. Здесь затворился боярин Даниилов Давыд Вышатич с Васильем Гавриловичем; венгры бились даже после захождения солнца, но город отбился. Несмотря на то, Давыд испугался, теща его была на стороне Судислава, который называл ее матерью; она стала говорить зятю: «Ты не удержишь этого города». Василий же Гаврилович говорил ему: «Не погуби чести нашего князя; эта рать не может взять города». Василий был муж крепкий и храбрый; но Давыд не слушал его и хотел сдать город и сдал, вышедши сам цел со всем войском. Король, взявши Ярославль, пошел к Галичу. Климята с Голых гор убежал от князя Даниила к королю, и за ним все бояре галицкие передались венграм. Оттуда король пошел ко Владимиру Волынскому; пришедши, удивился красоте города и сказал: «Такого города не находил я и в немецких странах». Ратные люди в полном вооружении стояли на стенах, щиты их блестели, как солнце. В городе сидел воеводою Мирослав: прежде был он храбр, но тут бог ведает, что с ним сделалось, смутился умом, заключил мир с королем без совета с князем Даниилом и братом его Baсильком; тут же, по договору, уступил Бельз и Червей Александру. Король посадил сына своего Андрея в Галиче, по совету неверных галичан, а Мирослав стал запираться, что в договоре не передавал Червена венграм; укор был ему большой от обоих братьев: «Зачем заключил мир, когда у тебя было столько войска?»

В 1233 году умер королевич венгерский в Галиче; галичане послали за Даниилом. В 1235 году отнял у Даниила Галич князь Михаил Черниговский и посадил здесь сына своего Ростислава. Получив весть, что Ростислав пошел на Литву с всеми боярами, Даниил вышел из Холма и на третий день был у Галича. Здешние граждане любили его; подъехав под город, он сказал им: «Граждане! долго ль вам терпеть державу иноплеменных князей?» Те воскликнули в ответ: «Вот наш держатель богом данный» — и пустились к нему, как дети к отцу, как пчелы к матке, как жаждущие воды к источнику. Епископ Артемий и дворский Григорий не хотели пускать Даниила в Галич, но, видя, что не могут удержать города, вышли навстречу с слезными глазами, осклабляясь и облизываясь, и по неволе сказали: «Приди, князь Даниил, возьми город». Даниил вошел в город свой, помолился святой богородице, принял стол отца своего и объявил победу, поставив на Немецких воротах хоругвь свою. Бояре, пришедши, пали к ногам его, прося милости и говоря: «Согрешили пред тобою, другого князя держали». Даниил отвечал: «Милость вы получили, так вперед опять того же не делайте, чтобы не было вам хуже».

В 1237 году пришли от восточной страны на Рязанскую землю, лесом, безбожные татары с царем Батыем и послали послов своих, жену-чародейку да два мужа с нею, к князьям рязанским, прося у них десятины со всего, с князей, и с людей, и с коней белых, вороных, бурых, рыжих и пегих. Князья рязанские отвечали им: «Если нас не будет всех, то все ваше будет». И послали рязанские князья к князю Юрию Владимирскому просить помощи; но князь Юрий сам не пошел и не послушал мольбы князей рязанских: он хотел один воевать особо. Тогда иноплеменники обступили город Рязань и огородили острогом; а князь рязанский затворился в городе с людьми. Татары взяли Рязань и пожгли всю, князя Юрия убили и с княгинею; мужей, жен и детей рассекали мечами, других расстреливали стрелами, иных в огонь бросали, остальных вязали; многие святые церкви огню предали, монастыри и села пожгли, имение немалое собрали и потом пошли на Коломну.

В ту же зиму пошел Всеволод, сын Юрьев, и князь Роман Ингварович с своею ратью из Владимира против татар; тогда же князь Юрий Владимирский послал Еремея Глебовича в сторожах воеводою, который присоединился также ко Всеволоду и Роману. Оступили их татары у Коломны и бились крепко; была сеча великая; убили князя Романа и воеводу Еремея, а Всеволод с малою дружиной прибежал во Владимир. Татары пошли к Москве, взяли ее, убили воеводу Филиппа Няньку и князя Владимира, сына Юрьева, руками взяли, людей перебили от старцев до младенцев и, взявши много имения, пошли прочь.

Князь Юрий выехал из Владимира, урядив вместо себя сыновей своих Всеволода и Мстислава; а сам с племянниками Васильком, Всеволодом и Владимиром Константиновичами поехал на Волгу и стал станом на реке Сити, поджидая к себе братьев князей Ярослава и Святослава с полками. Третьего февраля, татары, как саранча, обсели Владимир; владимирцы затворились в городе с князьями Всеволодом и Мстиславом, а воеводою был у них Петр Ослядюкович. Татары подъехали к Золотым воротам, ведя с собою княжича Владимира Юрьевича, и начали спрашивать: «Великий князь Юрий в городе ли?» Владимирцы пустили по стреле на татар, те пустили также по стреле на город и на Золотые ворота и потом сказали владимирцам: «Не стреляйте!» Когда владимирцы перестали стрелять, татары подъехали поближе к воротам, показали гражданам Владимира и спросили: «Знаете ли своего княжича?», — потому что он был уныл лицом и изнемог от беды и нужды. Всеволод и Мстислав стояли на Золотых воротах и узнали брата своего Владимира. Князья, бояре и все граждане стали плакать, смотря на него. Всеволод и Мстислав сказали всей дружине и Петру воеводе: «Братья! лучше нам умереть пред Золотыми вратами за святую Богородицу и за правую веру, нежели быть в их воле».