Удивившись данному обстоятельству, майор продолжил свой путь вниз. Злотов умолял отпустить и клялся, что навсегда уедет из района. Подогретое алкоголем воображение рисовало ему новые камеры, этапы и лагеря. Выйдя на улицу, майор запомнил номерной знак рафика и, придерживая Мишку за локоть, повёл в отделение. Пройдя половину пути, Злотов опять начал буянить и вырываться, адресуя шарахающимся от него прохожим жалобы на ментовский беспредел и обещания куда-то вернуться и со всеми разобраться. Пустив в дело дубинку, участковый в очередной раз успокоил задержанного и благополучно добрался до места назначения. Но госномер жёлтого микроавтобуса начисто вылетел у него из головы.

Пройдя в помещение уголовного розыска, майор обнаружил единственного работающего в дневную смену оперативника — младшего лейтенанта Брауна — и сообщил ему любопытную информацию о квартире Земцова.

— Поехали проверим? — загорелся Браун. Будь на его месте кто-либо другой, майор, несомненно, согласился бы. Но младший лейтенант вызывал в нём постоянное раздражение своей самоуверенностью и некомпетентностью, и участковый, сославшись на неотложные дела, отказался.

— Только один туда не суйся. Попроси ГЗ, пусть ребята с тобой проедут, — посоветовал он напоследок, выходя из кабинета.

Оставшись один, Браун усмехнулся. Грузный майор, в свою очередь, раздражал его своей медлительностью и стремлением всех поучать, поэтому данный совет, будь он сколь угодно разумным, принят быть не мог. Встав из-за стола, Браун прошёл в соседний кабинет, где сержант из патрульной роты, стажировавшийся в свободное время в качестве оперуполномоченного, изучал картотеку районных рецидивистов.

— Макс! Бросай это дело и поехали. Проверим одну квартиру. Тут недалеко.

Максим послушно задвинул на место металлический ящик и, положив в карман свой личный газовый пистолет, пошёл вслед за старшим товарищем. Основным достоинством стажёра, не считая исполнительности, было наличие у него своей автомашины — бордовой «копейки», которую нещадно эксплуатировал весь оперсостав отделения. Вот и сейчас Браун решил совместить полезное с приятным — проверить квартиру Земцова и заехать домой пообедать.

Проходя мимо дежурной части, Браун толкнул застеклённую дверь и крикнул капитану:

— Саня! Я со стажёром в один адрес поехал.

По дороге Браун осознал, что поступил несколько опрометчиво, соваться в незнакомую квартиру вдвоём, с одним-единственным боевым «стволом», рискованно. Но Максим уже повернул с набережной во двор дома, и Браун решил: если перед подъездом будет стоять жёлтый рафик, то он вызовет наряд ГЗ, а если нет, то они поднимутся в квартиру вдвоём. «В конце концов, наверняка это „пустышкой“ окажется», — успокоил он себя.

Микроавтобуса не было. Вместо него стояла бежевая «Таврия», пустая. Максим остановился прямо за ней.

— Значит, так, — Браун немного приободрился. — Пятый этаж. В окна они прыгать не станут. Если есть кто в квартире — заходим, проверяем документы и дальше действуем по обстановке. Если нет никого — потопчемся по соседям, с людьми поговорим. Уяснил?

Они поднялись по лестнице, и Браун вздрогнул от неожиданности. Перед дверью пятнадцатой квартиры, вполголоса матерясь и ворочая ключом в замке, стоял высокий, атлетически сложенный мужчина в белых брюках и зелёной футболке, с лицом положительного героя из мексиканского телесериала. При появлении милиционеров он обернулся и выжидательно посмотрел на них.

Повисла пауза. Максим оглянулся на старшего коллегу, и тот наконец сказал:

— Уголовный розыск. Инспектор Браун. Предъявите ваши документы.

Мужчина бесшумно шагнул вперёд. Его левая нога, молниеносно распрямившись, поразила пах Брауна и мягко опустилась на пол. На следующем шаге боковой поверхностью ступни правой ноги он врезал по горлу Максиму и, продолжая движение вперёд, коротким ударом кулака в висок добил Брауна, не успевшего даже вскрикнуть. Два тела остались лежать у его ног. Наклонившись, он быстро обыскал Максима. Сунул себе в карман удостоверение. Выбросил магазин из газового пистолета. Перешёл к Брауну. Забрал табельный ПМ и удостоверение, отцепил от пояса наручники. Одним браслетом прикрепил к решётке перил запястье Брауна, другим — Максима. Осмотрелся. Ногой оттолкнул разряженный «газовик» подальше от распростёртых тел, под дверь тринадцатой квартиры, и бесшумно побежал вниз.

Не привлекая к себе ничьего внимания, бежевая «Таврия» спокойно выехала со двора и влилась в поток машин на набережной Красной речки.

Через час после событий у дверей пятнадцатой квартиры в дежурную часть 15-го отделения милиции опять позвонила гражданка Кваскова. Более трезвым, но не ставшим от этого приятным голосом она сообщила, что прямо перед её дверью лежат двое пьяных и она боится выходить в магазин за картошкой. На ногах стоять они уже не могут, только беспрерывно матерятся и кричат что-то про милицию. «Наверное, это их в милиции так отделали», — бессвязно предположила Кваскова и страстно задышала в трубку, ожидая ответной реакции на её слова. Капитан, только что получивший взбучку от заместителя начальника РУВД за беспорядок и грязь в дежурной части, покосился на стеклянную дверь «аквариума», где мирно дремал Злотов, посоветовал Квасковой проспаться и шлёпнул трубкой о пульт.

Вскоре она перезвонила опять. Капитан, уже немного поостыв, пообещал разобраться и даже взялся за рацию, чтобы направить в адрес наряд ГЗ — единственный мобильный наряд, работающий по территории отделения.

Угадав намерение своего начальника, помощник дежурного напомнил:

— Петрович, ты чего? Они ж на обеде!

— А-а, блин, забыл, — отозвался капитан и воткнул микрофон обратно в гнездо.

Дежурный и сам мечтал об обеде, а потому с нетерпением ждал, когда придёт подменяющий его участковый инспектор и он сможет отправиться в расположенную по соседству столовую, где знакомая повариха накормит вкусно и сытно. Воображение рисовало тарелку с густым супом, макароны с парой зажаренных котлет и чай с горячей булочкой.

Время тянулось очень медленно. Мечта все никак не осуществлялась.

Наконец пришёл участковый. Тот самый майор, который выходил в квартиру Квасковой. Положив на пульт фуражку, он добродушно сказал:

— Давай, Петрович, иди обедай. Заявок никаких не висит?

— Да двое пьяных валяются в подъезде. Когда ГЗ вернётся, направь их туда, пусть притащат. Адрес в журнале. Опять, кстати, Кваскова твоя звонила.

В голове майора, уже севшего на место за пультом, зазвенел сигнал тревоги. Придвинув к себе журнал, в котором регистрировались заявки граждан, он прочитал последние записи и заорал в спину капитану, уже дошедшему до двери:

— Петрович, стой! Подожди! Где Браун?!

Капитан, уже полностью поглощённый мыслями о предстоящем обеде, машинально пожал плечами:

— Не знаю, сказал, со стажёром поехал какой-то адрес проверять. Часа два уже как нет, так он всегда долго пропадает. А что?

— Стой! Не уходи пока!

Сорвав телефонную трубку, майор судорожно набирал номер Квасковой. Сначала долго не соединяли. Потом пошли унылые гудки. Наконец она ответила.

— Алло! — заорал участковый, от волнения даже встав со стула. — Алло! Кваскова, мать твою за ногу! Что у тебя там за пьяницы валяются?! Выглядят они как?.. Говорю, выглядят они как, ну, одеты во что?.. Вы-гля-дят!.. Так пойди посмотри!.. Да отпущу я твоего Мишку, отпущу, никуда он от тебя не денется. Иди посмотри быстрее!

В ожидании ответа майор барабанил пальцами о металлическую крышку пульта и злобно смотрел в угол, на доску с фотографиями разыскиваемых. Капитан застыл в дверях. Помдеж, оторвавшись от составления протоколов, развернулся на своём стуле и тоже ждал ответа, уже предчувствуя большие неприятности. Стрелка настенных кварцевых часов громко перескочила на следующее деление.

— Да! — рявкнул наконец майор. — Что?..Так!

Взглядом, который он направил на капитана, можно было подорвать тяжёлый танк.

— Понял!.. Понял, говорю, тебя! Значит, так: иди к двери и стой у «глазка», пока я не приеду. Ясно?.. Все!