— Я тебе говорила, что они наняли официантку на этот вечер? — Джуди Маршалл изящными пальчиками открыла бардачок, достала лак для ногтей и захлопнула отделение. — Прошу тебя, веди аккуратнее, дорогой, — сказала она, скручивая крышку флакончика. — Резкое движение может иметь плачевные последствия для обивки.

— Какого хрена ты там делаешь? — пробасил из-под усов Роджер Маршалл, лихо проходя поворот. Маневр был далек от аккуратного.

— Лак отколупнулся, котик, надо замазать. — Джуди умиротворяюще погладила его ногу. — Ты ведь любишь, когда я выгляжу идеально.

— Для меня ты всегда само совершенство. — Роджер послал жене улыбку.

— Гляди на дорогу! — приказала Джуди тоном мегеры-учительницы.

— Извини. — Он перевел взгляд на дорогу.

— Так говорила я тебе или нет?

— О чем?

Джуди вздохнула.

— Почему я должна все повторять по двадцать раз? Говорила я тебе, что они наняли официантку?

— Правда? — равнодушно отозвался Роджер.

— Да. Выделываются как могут. В последнее время Тильда жутко задирает нос — аристократку из себя строит, не иначе.

Густые брови Роджера сошлись у переносицы.

— Мне казалось, Тильда твоя лучшая подружка.

— Так оно и есть, дорогой, так оно и есть. — Джуди завернула крышку и забросила пузырек обратно в бардачок. — Мы с ней лучшие подруги. Потому-то я и считаю себя вправе высказывать любую критику по поводу ее поведения.

Роджер резко тормознул на светофоре.

— И ты ей в глаза можешь сказать, что она «выделывается» и «задирает нос»?

— Запросто. Не просто могу — именно так и скажу, при первой же возможности. Не думаешь же ты, что я стану сплетничать у нее за спиной?

Роджер покосился на жену. Чуть наклонив зеркальце над приборной доской, она подрисовывала и без того безупречно накрашенные губы.

Он открыл было рот для ответа — но в последний миг решил счесть вопрос риторическим.

— Нам, кажется, направо. Верно, дорогой? — Джуди искала, чем бы промокнуть губы.

— Не дергайся, я знаю дорогу. — Роджер свернул за угол и замедлил ход, подыскивая место для стоянки.

— Дорогой, иногда ты бываешь жутким занудой, — капризно-детским голоском пропела Джуди. — Надеюсь, сегодня этого не случится? Вон там есть местечко, видишь? За тем вульгарным чудовищем на колесах.

Ловко вписавшись в свободное место за «вульгарным» внедорожником, Роджер почти успел стереть с лица недовольство.

— Обошелся бы и без подсказок, — только и буркнул он.

— И что это означало? — Джуди резким движением подняла козырек с зеркалом.

— Ничего. — Он дернул рукоять тормоза и выключил двигатель.

Джуди выбралась из машины и, дрожа от холода и нетерпения, дожидалась, пока муж достанет с заднего сиденья шубку. Укутывая ее мехом, Роджер наклонился и приник поцелуем к шее Джуди.

— О-о! Дорогой, ты надел этот кошмарный блейзер! — вскрикнула она, поворачиваясь к нему лицом. — Боже, да у тебя еще и перхоть! — Джуди охлопала его воротник, потом взглянула в лицо мужа и с улыбкой погладила по щеке. — Шучу, радость моя, — проворковала она. — На самом деле ты у меня просто франт. — И, фамильярно дернув его за ус, первой двинулась по дорожке, оглянувшись разок лишь для того, чтобы бросить: — Нет, ты только погляди, что за железяку Тильда водрузила у себя перед домом. Что это на нее нашло?! Ничего себе скульптурка — одни яйца чего стоят.

От очередного звонка в дверь все вздрогнули.

— Я открою! — донесся из глубины дома голос Тильды.

Появление в гостиной еще одной пары гостей, представленных как Джуди и Роджер Маршалл, отвлекло Клэрри от изучения ледяных кубиков в бокале.

Имена были пустым звуком для Клэрри, пытавшейся осмыслить, где она видела человека в синем пиджаке. В нем все казалось знакомым, даже сияющие, будто форменные, пуговицы и надраенные до блеска туфли. И эти непроглядно-черные волосы… и усы как у военного… Военный… Маршалл… Маршал! Вспомнила! Усатый человек в фуражке, с угрожающе нацеленным огромным пальцем. Точно. «Ты нужен своей стране!» Китченер[1], вот он кто! Лорд Китченер с плаката военных времен. Победоносный вояка как раз кивал в сторону Клэрри, а Алекс повторял его имя — Роджер — и говорил что-то такое про близких друзей…

— Так ты, значит, и есть та девочка, что обженила Морриса, а-а-а? Наслышан, наслышан о тебе от твоего родственника. — Вояка подмигнул Алексу.

Клэрри решила, что подмигивание ей не понравилось, и перевела взгляд на глянцево-прилизанную женскую фигуру у двери. Круэлла де Виль[2] собственной персоной: гладко затянутые волосы, острые скулы, безупречно ровные тонкие арки бровей. Королевская осанка, властные жесты. Должно быть, и непременный мундштук таится в изящной сумочке черного бархата. Клэрри заметила, что Кость тоже изучает Круэллу, причем с очевидным неодобрением. По-видимому, Кость исповедовала методизм или что-то подобное, а Круэлла была откровенной язычницей, из тех, кто, не задумываясь, зубами сдерет шкуру с беззащитного животного.

— Что будешь пить, Джуди? — прервал мысли Клэрри голос Алекса.

— Водку с лимонадом.

Круэлла сбросила меха на руки Тильде, явив взору присутствующих шокирующее красное платье почти до полу, в сравнении с которым наряд хозяйки терялся. Тильда выжидающе потопталась, пока не сообразила, что Вояка не намерен расставаться с блейзером — не сразу, по крайней мере. Сообразив же, испарилась с недовольным бурчанием насчет «бездельницы Полин, которой следовало бы лично заниматься верхней одеждой гостей».

— За что мы ей платим, хотелось бы знать, — донеслось до Клэрри.

— Я — пас, старина, — мотнул головой Вояка. — Надеюсь на пару бокалов за ужином, но ты сам видишь, машина-то за окном. Джуди заставила сесть за руль.

— А мы приехали на такси, — самодовольно встряла Кость.

— Очень удобно. — Круэлла протянула руку за своим бокалом. — У меня личный таксист. Роджер.

— Что да, то да, — беззлобно подтвердил Вояка.

— Джуди у нас спец по части управления мужьями, — заметила вернувшаяся в гостиную Тильда, немедленно ухвативши свой бокал. — Что бы я делала без ее советов — представления не имею.

Клэрри вновь погрузилась в изучение кубиков льда и черной штучки, попавшей в западню одного из них. Распознав в черной точке крохотную мушку, Клэрри прониклась к ней состраданием. Как это, должно быть, страшно — оказаться заживо вмороженной в лед. Махонькие крылышки безупречны, но мушке уже никогда не взмахнуть ими.

— А твой муж кого-то мне напоминает, — сказала Кость Тильде. — Вот только никак не могу понять — кого?

— Кристине всегда кто-нибудь кого-нибудь напоминает, — сообщил Пластилин. — И она никогда не знает, кого именно.

— Ах ты… Это нечестно! — Кость игриво ткнула Пластилина острым локтем между ребер — во всяком случае, туда, где должны быть ребра у тех, у кого они есть. — А я вот взяла да и вспомнила, кого мне напоминает Алекс. Одного актера… да его все знают, он такой известный… Кейт… как его там… Кейт…

— Кеннет Брэнна[3], — с кривой улыбкой подсказал Алекс.

— Точно, он! — Кость в восторге захлопала. — Тебе уже говорили?

— Было дело… разок-другой.

Проглотив последние капли своего джин-тоника, Клэрри наткнулась на предостерегающий взгляд Тильды. Ледяные кубики истекали слезами, чтобы ускорить таяние. Клэрри обняла бокал ладонями и подышала внутрь, так что стекло полностью запотело. Вот было бы здорово, если бы мушка ожила, вырвалась из ледяного плена и улетела!

— …Я-то? Я пластмассой занимаюсь. Лет уж… да что там, прилично, — говорил Вояка. — По молодости служил во флоте, но… сами понимаете, для семейного человека карьера неподходящая, да и доходы в бизнесе существеннее.