Твое последнее письмо, где ты рассказывала о проделках своей „подруги“ леди Прунеллы Блитерингтон, было шедевром, которого я не ожидала даже от тебя. Как эта женщина может жить в ладу со своей совестью, после того как свела на нет твои попытки сделать вашу жизнь в этом феодальном анклаве светлее, остается для меня загадкой! (Я толкнул Джейн локтем, чтобы она заострила внимание на этом предложении. Джейн пробежала глазами по строкам и совершенно не по-женски фыркнула.) Впрочем, ее манию величия мы уже обсуждали ранее, не так ли, дорогая Эбигейл?

Судя по всему, в этом году чудесный цветочный фестиваль обязан своим успехом твоему превосходному судейству! Ты прямо-таки урчала от удовольствия, когда писала об этом. Прими мои поздравления, дорогуша!

Меня также поразило твое описание симпатичного молодого человека, который стал новым владельцем вашего книжного магазина. Иногда жизнь удивляет меня неожиданными совпадениями, поскольку нет никаких сомнений, что твой Тревор — это именно тот самый Тревор Чейз, с которым я как-то преподавала в деревенской школе неподалеку. (Ах, что это были за чудесные деньки перед пенсией!) Все мои коллеги женского пола увлеклись тогда молодым Тревором. Такой молоденький, такой красивый, только-только из университета… м-м… мы все вздыхали по нему. Но, увы, очень скоро мы выяснили, что его предпочтения лежат, скажем так, в другой области. (До сих пор не могу заставить себя произнести это ужасное слово, но уверена, ты прекрасно понимаешь, о чем я.) Все раскрылось, когда мы застали Тревора в очень компрометирующем положении с сыном мэра. Мэр не был бы мэром, если бы не смог замять дело, но Тревору пришлось искать себе другую работу. Что он и сделал. Я слышала, что он устроился где-то на юге. Остается только надеяться, что он научился чему-нибудь после всего этого!»

Письмо на этом не заканчивалось, но дальше ничего интересного или связанного со смертью Эбигейл Уинтертон не было. Я посмотрел на Джейн, она тоже оторвалась от чтения.

— Думаешь, еще один гвоздь в крышку гроба? — спросил я, намекая на Тревора.

Джейн поморщилась:

— Я бы попросила тебя не приводить подобных сравнений в моем присутствии, Саймон. Это напоминает мне об одной ужасной истории, что приключилась со мной во Франции во времена революции. Когда-нибудь, быть может, я расскажу тебе об этом.

— Прости, — сказал я. Она заинтриговала меня. Мне еще не приходилось писать роман, действие которого происходило во Франции той эпохи. Чудная возможность наверстать упущенное!

— Спустись с небес на землю, Саймон, — резко сказала Джейн. — У тебя еще будет время украсть у меня кусочек моей жизни, но позже!

Да, здорово Джейн раскусила меня. А ведь мы познакомились совсем недавно.

— А что касается твоего предположения, — Джейн кивнула на письмо Партенопы Фоксуэлл, — то да, это еще больше бросает тень на Тревора Чейза. И это, пожалуй, еще унизительнее, чем его домогательства Джайлза Блитерингтона.

— И еще опаснее для него, ведь об этом многие знали, — заметил я.

Как ни обидно было признавать правду, но Тревор Чейз превращался в нашего подозреваемого номер один по делу об убийстве Эбигейл Уинтертон. А ведь он произвел на меня такое хорошее первое впечатление. Как быстро можно поменять точку зрения, узнав лишь несколько деталей.

В коллекции Эбигейл оставалось еще много интересного, и мы стали смотреть дальше. Из одной статьи мы узнал и, что сэр Босуорт Блитерингтон провел в Кении два месяца по заданию правительства. Датировалась статья третьим марта. Следующая статья гласила, что у сэра Босуорта и леди Прунеллы Блитерингтон родился сын, Джайлз Адриан Блитерингтон. Эта статья была датирована тридцать первым октября того же года.

Поначалу я не мог понять, в чем связь между двумя статьями. Но тут меня осенило, и то, что я понял, ошеломило меня.

Я посмотрел на Джейн, а она посмотрела на меня, и в глазах ее я прочел такое же удивление.

— Так, значит, вполне возможно, что Джайлз вовсе и не Блитерингтон, — констатировал я.

Джейн кивнула:

— Да, Саймон, очень похоже на то. Либо он родился позднее срока, что гипотетически тоже возможно, либо леди Прунелла изменяла мужу и забеременела в то время, как сэр Босуорт пребывал на другом конце земного шара.

Вот так сюрприз! Это было осложнение, которого я и представить себе не мог. А не было ли это причиной, по которой Джайлз жаждал смерти Эбигейл Уинтертон? Еще как было! Он лишался наследства в случае, если будет доказано, что он незаконнорожденный ребенок. Это расстроило меня больше, чем я сам того хотел.

Затем меня посетила еще одна мысль. Быть может, его мать, которую огласка этого факта унизила бы еще больше, убила Эбигейл Уинтертон. Я предпочитал видеть ее в числе подозреваемых.

Джейн долго смотрела перед собой, задумчиво покусывая губу.

— Это будет очень непросто доказать, Саймон.

— Что вы имеете в виду? — спросил я, не понимая, к чему она клонит.

— Никто не сможет просто так взять и подойти к леди Прунелле с вопросом: «А кто отец вашего ребенка, муж или любовник?»

— Да, теперь я понимаю, что вы имеете в виду, — согласился я. — Но ведь должны быть какие-то объективные доказательства. Например, схожесть. Джайлз напоминает сэра Босуорта?

Джейн покачала головой:

— Судя по фамильным картинам, которые мне доводилось видеть, Джайлз скорее похож на своего деда по материнской линии. А тот, кстати говоря, был очень симпатичным мужчиной.

— Может, какие-то черты проявятся позже, — сказал я, тяжело вздыхая. — Дело становится все туманнее.

— Прямо как один из сюжетов твоих романов, надо полагать, — сказала Джейн.

— Ха-ха, — сказал я кисло.

Я перевернул следующий лист и увидел очередные счета. По крайней мере мне показалось, что это счета, но, приглядевшись, я понял, что было в них нечто странное. На сей раз вверху были только инициалы, но, поразмыслив, я решил, что «ЛБМ» может означать только Летти Батлер-Мелвилл. И зачем Эбигейл Уинтертон понадобилось шантажировать жену викария? Что можно найти, чтобы опорочить таких безупречных людей?

Джейн тоже внимательно всматривалась в листок. Не было никаких цифр или сносок. Только какие-то стенографические знаки, которые я не мог расшифровать, как ни старался.

— Что это может означать, Джейн? — спросил я, бросив все попытки.

Джейн поморщилась:

— Это похоже на список предписаний для членов комитета. Например, «ГД» может означать график дежурств в церкви Святого Этельвольда. Долгое время Летти Батлер-Мелвилл дежурила там, и, надо сказать, она отлично справлялась. И вот представь себе, в один прекрасный момент Летти приходит на заседание комитета и объявляет, что отныне Эбигейл берет на себя эту обязанность, чтобы освободить ее от этой трудной работы на благо общины.

Я посмотрел на листок. Напротив «ГД» стоял год, который, по словам Джейн, соответствовал знаменательному событию. Джейн также расшифровала мне еще несколько сокращений, и становилось понятно, что Эбигейл постепенно прибирала к рукам власть в деревне.

— Это объясняет многое из того, что удивляло меня в последнее время, — сказала Джейн. — Раньше мне казалось, что это леди Прунелла рвется к власти, смещая всех со своих маленьких постов, но теперь становится очевидным, что за всем стояла Эбигейл Уинтертон.

— Каким же образом? — воскликнул я, но Джейн лишь покачала головой.

В коллекции Эбигейл мы не нашли ни единой подсказки, кроме тонкой ниточки, связывающей смерть сына полковника Клидеро с Невиллом Батлер-Мелвиллом.

— Знаешь, не исключено, что твое предположение о том, что Невилл подстроил несчастный случай Лестера Клидеро, имеет под собой кое-какие основания, — признала Джейн. — Летти пошла бы на все, чтобы защитить мужа, даже на убийство.

— А он бы даже не узнал, что она сделала, — добавил я, и Джейн кивнула.

— Летти защищала его от всего, в том числе и от шантажа, готова биться об заклад, — хмуро сказала она.