Как ни странно, Чейз не просиял от счастья, когда услышал мое предложение помощи.

— Мы пока не знаем, доктор Керби-Джонс, какая именно помощь нам понадобится от каждого. — Ух ты! Это поставило меня на место. — Смерть мисс Уинтертон вполне могла стать следствием естественных причин, но мы должны все проверить. — Он улыбнулся. — Но я не забуду о вашем предложении. — Он нервно пригладил усики.

Я улыбнулся в ответ.

— Все, что в моих силах, старший инспектор.

— Для начала, — ответил Чейз, — расскажите нам, что вы делали прошлой ночью после окончания собрания.

— Вы имеете в виду — на тот случай, если мне понадобится алиби?

Чейз кивнул.

Я рассказал ему все увлекательные подробности своего вечера, объяснив, что мне нужно было поспать немного, а затем поработать в одиночестве.

— Таким образом, старший инспектор, как вы сами видите, никакого алиби у меня нет, кроме разве что глав, которые я написал за ночь. Не желаете взглянуть?

Хм… Я размышлял, насколько откровенным мне стоит быть с ним. Надо ли рассказывать ему о своих подозрениях по поводу того, что здесь происходит? Или он решит, что я назойливый сплетник?

Я погрузился в описание вчерашнего собрания, решив, что таким образом смогу поделиться с ним своими впечатлениями. Несомненно, что я, будучи новичком в этих краях, обладал непредвзятым и свежим взглядом на все, что происходило вокруг. Кроме того, в отличие от остальных меня Эбигейл Уинтертон не шантажировала, а посему я мог говорить совершенно искренне. Насчет шантажа это, конечно, всего лишь мои предположения, но все же.

Глаза Чейза сузились, когда я рассказал ему о фразе Эбигейл Уинтертон насчет непривлекательной действительности деревенской жизни, о которой шла речь во второй пьесе.

— Как вы думаете, доктор Керби-Джонс, на что она намекала этой фразой?

Я пожал плечами:

— Определенно вчера вечером на собрании имели место какие-то скрытые от меня подводные течения, и посему я не могу с уверенностью сказать, о чем шла речь. Но мне показалось, что она угрожает остальным членам собрания, за исключением меня, да и то лишь потому, что я здесь новенький. Если честно, то я и представить себе не мог, что леди Блитерингтон может сдаться так легко. По моим недолгим наблюдениям, эта женщина готова ответить на любой вызов, а мисс Эбигейл Уинтертон определенно предлагала ей нечто подобное.

Чейз кивнул:

— Ясно. Что ж, доктор Керби-Джонс, мы непременно учтем все это, проводя наше расследование. Не исключено, что нам понадобится еще раз допросить вас, если вы, конечно, не возражаете. — Он поднялся, и его напарник тоже.

— Нет-нет, что вы, конечно, нет, старший инспектор, — сказал я, вставая со своего места. — Буду рад помочь в любое время, как и говорил, всем, чем смогу. — Я любезно улыбнулся ему и в награду получил ответную улыбку.

Я проводил офицеров до двери и прищурился немного от яркого полуденного солнца. Я стоял и смотрел, как они шли по залитому солнцем переулку к центру деревни. Какой чудесный вид. Да и деревушка в общем-то не такая уж и захолустная.

Я посмотрел через двор на коттедж Джейн Хардвик. Никаких признаков жизни я не увидел, но решил, что стоит, пожалуй, переодеться и проведать соседку, чтобы, если повезет, побеседовать с ней об убийстве. Я, видите ли, нисколько не сомневался, что Эбигейл Уинтертон убили. После того как она угрожала каждому, я ожидал что-то подобное.

По пути наверх, где я собирался нарядиться в более пристойный костюм, я размышлял над словами старшего инспектора Чейза. Он говорил о «сомнительной» пьесе. И это показалось мне странным. Может ли так статься, что полиция уже располагает копией сценария? Может, убийца выкрал рукопись?

Ух ты! Я начал переодеваться. Но тут я остановил себя. Получалось, что я уже распутал преступление, хотя еще не известно наверняка, убита ли бедная Эбигейл Уинтертон.

Несколько минут спустя я постучал в парадную дверь коттеджа Джейн Хардвик и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая, когда же она откроет. Я уже собирался было ни с чем возвращаться домой, когда замок щелкнул и Джейн появилась на пороге.

— Добрый день, Саймон, — сказала она, отступая немного, и жестом пригласила меня войти. — Уверена, что ты сгораешь от желания обсудить новости. Бедная Эбигейл. Это ужасно!

Я извинился за то, что пришел без приглашения, но она с ходу отмела мои извинения. Она проводила меня в гостиную, где я неплохо устроился на заваленном разными вещами диване. Комната выглядела, как с обложки журнала о сельской жизни. Снаружи коттедж Джейн очень походил на мой, от кирпичных стен до дорогой черепицы на крыше. Не вызывало сомнений, что оба дома перестраивал один и тот же человек или фирма где-то лет сто назад. Но вот ее интерьер был гораздо разнообразнее и вычурнее моего. Не ожидал такого от Джейн Хардвик, если честно, но ее гостиная была обставлена, как английский вариант этого тошнотворного стиля кантри, так популярного сейчас среди американских яппи. И позвольте добавить, что эта американская молодежь в глаза не видела корову, не говоря уж о том, чтобы подоить ее. Придется пересмотреть свое отношение к вкусу Джейн, а точнее, к полному отсутствию такового, по крайней мере в сфере дизайна интерьера.

— Меня только что посетили старший инспектор Чейз и его напарник, и они сказали мне, что смерть Эбигейл вызывает у них подозрение. Но я-то абсолютно уверен, что ее убили, Джейн!

— А я нисколько не сомневаюсь в том, что ты прав, Саймон. — Джейн нахмурилась. — Не могу сказать, что сильно удивлена, что кто-то так поступил. Эбигейл иногда бывала невыносимо неприятной женщиной. А в последнее время она еще и вела себя странно. По правде сказать, я удивляюсь, что убийце понадобилось так много времени, чтобы решиться на этот шаг.

— Так, значит, вы не считаете, что я увлекся предположениями?

Джейн покачала головой:

— Деревенские сплетники уже работают на полную катушку. Я слышала три различные версии произошедшего. Первая — Эбигейл отравили. Вторая — что ее избили до смерти и вся кухня была залита кровью. Третья — что ее задушили. — Она пожала плечами. — Не знаю, как скоро полиция предоставит официальную информацию.

— Старший инспектор Чейз не очень-то откровенничал со мной, хотя я очень старался разговорить его, — пожаловался я.

— Я уверена, что ты сделал все от тебя зависящее. А сейчас скажи мне вот что, Саймон: какое у тебя сложилось впечатление о светловолосом Робине? — Джейн откровенно забавлялась.

Я вздохнул.

— Робин, да? Славное имечко. Спору нет, он симпатяга. — Я примолк, так как меня посетила прелюбопытнейшая мысль. — Его фамилия Чейз. Он, случайно, не родственник Тревору Чейзу?

— Они троюродные братья, — сказала Джейн. — Тревор как-то говорил, что у них общий прадедушка или даже прапрадедушка.

— Не знаю, как вы, Джейн, но меня очень беспокоит наш потенциальный убийца. Вчера вы пропустили очень интересное собрание.

— Вот и расскажи мне о нем, — подтолкнула она меня, а я с удовольствием принялся излагать факты и домыслы.

Когда я закончил, Джейн посмотрела на меня.

— А ты ведь, пожалуй прав, Саймон, — сказала она. — Она осмелилась угрожать тем, кто не выберет пьесу, которую она предлагала. Я вот только не понимаю… — Джейн задумалась и так долго молчала, что я не выдержал.

— Что? — затормошил я ее, и Джейн удивленно посмотрела на меня.

— Я уверена, что Эбигейл сама написала пьесу, — сказала Джейн.

Я обдумал эту идею.

— Хм… звучит разумно. — Тогда я сообщил Джейн о том, что Чейз назвал пьесу «сомнительной». — Должно быть, ее украли, а это уже прямой мотив преступления, вы так не думаете?

— Очень даже может быть, — сказала Джейн. — До меня доходили слухи, что Эбигейл злоупотребляет служебным положением у себя на почте.

— Вы хотите сказать, что она читала чужие письма?

— Так мне говорили, — ответила Джейн. — Очевидно, она нашла что-то против каждого жителя деревни, а единственный способ сделать это — читать их корреспонденцию.