Она вздернула подбородок.

— Мне бы и в голову не пришло такое. Мне нечего скрывать.

Уголок его рта дернулся, как если бы это его слегка позабавило.

— Тем самым вы не только признались бы в своей виновности, — мягко сказал он, — но и ничего не достигли бы. Однажды я вас уже выследил. Если понадобится, я сделаю это еще раз.

Уэнди, замерев, стояла возле стола и не двинулась с места, пока он не исчез из виду. Затем опустилась на стул.

Как он нашел ее? Она назвала свое имя в том телефонном разговоре, но, казалось, он и не расслышал его. Он не мог знать, откуда она звонит, хотя логично было начать поиски с Финикса. Ах, какое это имеет значение! Он ее нашел, и приходится с этим мириться.

Уэнди подумала, не отменить ли собеседование; она сейчас не в лучшей форме. Но ее финансовое положение отчаянно, и если действительно есть хоть какой-то шанс получить работу, она не может позволить себе упустить его.

В любом случае до восьми часов ей делать нечего. Если она сядет и будет ближайшие несколько часов гадать, что может подумать, сказать или сделать брат Мариссы, она доведет себя до безумия. Уж лучше провести это время с пользой.

Брат Мариссы. Черт возьми, почему ее подруга никогда не упоминала о нем? Если бы Уэнди знала, с кем ей придется иметь дело… Но, разумеется, Марисса не предвидела этой проблемы, она не собиралась умирать.

Уэнди все еще думала об этом пару часов спустя, когда ожидала собеседования. Вдруг менеджер по персоналу назвал ее имя, и она споткнулась по пути в его кабинет. Собеседование не заладилось, и к тому времени, как оно окончилось, единственным чувством, которое она испытывала, было глубокое облегчение. Наконец она может пойти и прижать Рори к своей груди.

Рори, однако, была вся в слезах и совсем не в настроении улыбаться.

— В чем дело, дорогая? — спросила Уэнди, прижимая к себе ребенка.

— Она весь день капризничает, — ответила Кэрри. — Мне кажется, у нее режется зубик.

— Так рано?

Кэрри пожала плечами.

— Да, рановато, но у нее немного припухла десна. Вам стоит купить кольцо для зубов, чтобы было под рукой.

Уэнди сделала крюк в несколько кварталов, чтобы заглянуть в аптеку, торговавшую по сниженным ценам. Теперь ей придется беречь каждое пенни.

Она бросила наполненное гелем кольцо в морозилку остудить. Затем сняла с Рори свитер и положила ребенка обратно в кроватку, чтобы самой сменить костюм на джинсы и хлопковую водолазку.

Малышка совершенно недвусмысленно дала понять, что не приветствует задержку ужина. Все еще босиком, Уэнди подхватила Рори и направилась в детскую. Одежда девочки нуждалась в стирке. Но одного взгляда на лицо Рори было достаточно, чтобы понять, что стирку придется отложить, по крайней мере до тех пор, пока малышка не получит свою бутылочку. Уэнди быстро приготовила смесь и уселась с девочкой в кресло-качалку. Лишь только Рори немного утолила голод, она снова стала довольной и принялась играть с бутылочкой.

Уэнди почувствовала, как ее собственное настроение тоже поднялось. Возможно, этот Берджесс и не появится вовсе. Она посадила Рори на детский стульчик и приготовила для нее тарелку каши.

Рори больше играла ею, чем ела. И ей удалось так измазаться, что без ванны было не обойтись. Уэнди как раз вытирала малышке волосы, когда зазвенел звонок. Девочка завертела головкой, пытаясь уловить, откуда идет звук.

Уэнди вздохнула.

— Погоди минутку, сама увидишь, кто пришел. Хотя не обещаю, что ты будешь в восторге.

Рори заулыбалась и сбросила со стола погремушку.

До того как Уэнди с Рори на руках добралась до двери, звонок прозвенел еще дважды — последний раз долго и нетерпеливо. Мужчина в коридоре не спеша оглядел ее, начиная с растрепавшейся прически и заканчивая босыми ногами. Он слегка приподнял бровь.

Уэнди хотелось его ударить. Ну и что с того, что у нее в этот момент несколько неопрятный вид? Зато ребенок чистый, сухой и счастливый. Кто бы посмел сказать, что она плохо о нем заботится!

Вероятно, он удовлетворился тем, что увидел, и перенес свое внимание на Рори. В ответ малышка уставилась на него, серьезная, с широко раскрытыми глазами. Потом уткнулась лицом в плечо Уэнди.

— Она немного застенчива, да? — спросил он.

— Да нет, но ей нравятся те люди, которые нравятся мне. — Слова вылетели прежде, чем Уэнди успела остановить себя. Он взглянул на нее, и она прикусила язык, затем поспешила добавить: — У нее, кажется, режется зубик. Поэтому девочка сегодня капризничает.

Рори поглядывала на него, все еще пряча лицо в водолазке Уэнди. Брат Мариссы сунул руку в карман плаща и вынул связку пластмассовых ключей яркой расцветки. Он небрежно побренчал ими в полуметре от лица Рори и сказал:

— Эй, привет, крошка. По-моему, я твой дядя Мак.

Уэнди, конечно, понимала, что он вряд ли поверил ей, но все же его слова прозвучали ударом грома.

— Мак? — повторила она. — Я думала, ваше имя…

— Самюэль Маккензи Берджесс, — спокойно произнес он. — В нашей семье по традиции старшему сыну дают имя отца.

Рори попыталась левой рукой схватить ключи, но промахнулась. Мак Берджесс поднес их немного ближе, по-прежнему глядя на Уэнди.

Рори оттолкнулась от ее плеча и ухватила в кулачок один из ключей. Мак выпустил игрушку, а затем просунул руки под мышки девочки. Уэнди позволила ему взять ее на руки — все же ребенок не канат для перетягивания. Но внутри она почувствовала невероятную пустоту, одиночество и холод.

Мак сказал, что он большой любитель детей, и это так, подумала она с горечью. Хитрый маневр. Поглощенная своим новым сокровищем, Рори, казалось, даже не заметила перемещения. И как ловко придумано — отвлечь внимание Уэнди разговором об именах, чтобы завладеть ребенком.

— А теперь, если вы удовлетворены моими верительными грамотами, могу ли я расспросить вас о ребенке? — вежливо продолжал Мак Берджесс. — Как ее имя?

— Рори.

Он поморщился.

— Ну, по крайней мере не Снежинка или что-нибудь совсем уж вычурное.

— Вернее, Аврора.

— Вполне в духе Мариссы. Претенциозно, хотя довольно мило. Давайте-ка присядем и поговорим.

Уэнди не сознавала до этого момента, что Мак Берджесс по-прежнему стоит в коридоре, а дверь распахнута настежь. Он умно поступил, подождав, пока не завладеет ребенком; естественно, она не может прогнать его, пока Рори у него на руках.

— Проходите, пожалуйста, — мягко сказала она.

Он проследовал за ней в маленькую гостиную. Уэнди смотрела, как брат Мариссы окинул оценивающим взглядом комнату, задержавшись на небольшой рождественской елке и на скромной горке подарков под ней.

Он выбрал себе место в углу дивана.

— Видимо, она развивается нормально, не так ли? — сказал он.

— А вы ожидали каких-то нарушений?

Его голос был почти нежен.

— Ирония никуда нас не приведет, Уэнди. — Он был прав, и она понимала, что зря раздражается по пустякам. — Нет никаких сомнений, что это ребенок Мариссы, — продолжал Мак Берджесс, — и я бы нисколько не усомнился в этом, даже если бы не провел сегодня целый час в мэрии и не нашел ее свидетельство о рождении. Теперь нам нужно решить, что делать дальше.

— Не нужно ничего делать. Марисса вверила ее мне. — Это была правда, но без завещания, которое подтверждало бы ее опекунство, Уэнди нечем было доказать, что сказала Марисса или чего она хотела. И она понимала, что Мак Берджесс не поверит ей на слово.

А он просто пропустил ее заявление мимо ушей.

— А что с отцом? Имя в свидетельстве о рождении ничего мне не говорит.

Уэнди покачала головой.

— Я видела его. Марисса встречалась с ним некоторое время, но к тому моменту, как родилась Рори, они разошлись, и он не проявлял к ребенку никакого интереса. Когда Марисса… — Ей пришлось прочистить горло. Все еще трудно было смириться с мыслью о том, что подруги больше нет. — Когда она умерла, я позвонила ему, а он только поблагодарил меня за сообщение и повесил трубку.