- А я не помню, как, - соврала я.

   Не хватало мне еще, чтобы Терин совался в эту жопу мира из-за какого-то психованного колдунишки!

   - Очень жаль, - прорычал Терин.

   - Да ладно тебе, твоя Дуся жива и невредима, вот же скачет, как лошадь, - утешил Вальдор.

   Хотела я ему какую-нибудь гадость сказать, но маг меня нагло перебил:

   - Может быть, хозяин дворца в курсе, где остальные волшебники разместились?

   - Хозяин в курсе, - благосклонно отозвался Вальдор.

   - Не лопни от осознания собственной важности, индюк набитый, - я все-таки ввернула полагающуюся ему гадость.

   Терин бросил на меня укоризненный взгляд и обратился к принцу:

   - Надо найти Гамоса. Это последний из членов Совета, которые находились во дворце.

   - Этого найти будет нетрудно, он требовал, чтобы его разместили поближе к несравненной Тубирозе.

   На этом месте Вальдор не выдержал и опять заржал. Я вдруг поняла, что терпеть ненавижу этот его дурацкий ржач. Непонятно становится - то ли это принц, то ли конь его передо мной гарцует. Я бы ему об этом сказала, но тут Терин предложил нам поторопиться, пока не рассвело, и дворец со всеми его обитателями не проснулся.

   Искомый нами Гамос мирно почивал в своей кровати и не оказал никакого сопротивления, когда Терин врезал по нему легоньким оглушающим заклятием.

   Наблюдая, как мои мужчины тщательно затыкают ему рот и привязывают к кровати, я сделала логичный вывод:

   - Словесник. Пытать будем.

   - Дульсинея, мне известны Ваши таланты по обращению с привязанными к кровати магами, - холодно произнес Терин, - но, к Вашему разочарованию, нет, пытать мы его не будем.

   Вальдор насмешливо зафыркал. Мне показалось, или этот некромант недолеченный действительно в мой адрес ехидничает? А он, как ни в чем, ни бывало, продолжал свои рассуждения:

   - Это самый молодой из членов Совета, попробуем убедить его перейти на нашу сторону. Жаль, что он словесник, и в диалог с ним вступить будет сложновато.

   - Ничего, достаточно того, что он слышать будет, что мы ему скажем, - уверенно сказал Вальдор.

   - А что, принцев учат убеждать пленных? - поинтересовалась я.

   - Дуся, не задавай глупых вопросов, иди лучше с тапком своим поиграй, что ли, - душевно так предложил в ответ принц.

   Убью гада!

   Вальдор

   Я все еще не могу успокоиться и потому время от времени подхихикиваю. И когда это красавица наша успела мага к кровати привязать? И чем она, интересно, его пытала? Возьми меня, Терин, не то так и буду голая перед тобой танцевать? Интересно, не после этого ли эпизода он ко мне плакать прибегал и руку повредил? Вот так, чернокнижник, взрослые игры - они до добра не доводят. Один раз позволил себя привязать, и все, прощай, корона.

   Дульсинея косится на меня с подозрением. Я старательно отвожу взгляд.

   Терин покровительственно усмехается и идет к плененному нами члену Совета.

   - Гамос, - вкрадчиво произносит наш чернокнижник, - не бойтесь нас. Мы вынуждены были связать Вас в основном потому, что сами опасаемся. Мы просто хотим поговорить. Кивните нам, если Вы согласны.

   Гамос отрицательно качает головой. Терин злится. Дуся хихикает. Я вздыхаю.

   - Отстань, - говорю, - от человека. Дай я сам с ним пообщаюсь.

   Терин переводит взгляд на Дусю. Та недоуменно хлопает ресницами, после чего чернокнижник молча отходит в сторону.

   - Вот что, друг, - заявляю, присаживаясь на стул рядом с кроватью. - По большому счету мне все равно, согласишься ты с нами общаться или нет. Моя неприязнь к магам известна широко. То, что я сейчас имею дело с этим Эрраде - мера вынужденная. Мы ведь с тобой ровесники. Так?

   Маг неуверенно кивает.

   - Тогда ты должен меня понять. Мне эти все ваши фокусы, в результате которых ограничивается моя свобода, давно уже надоели. И, если честно, я даже в действенность контракта не верю. Как показала практика, правильно делаю, что не верю, его условия легко можно обойти. Ты в курсе ведь, как это произошло с чернокнижником? Да?

   Снова кивает.

   - Так вот, Гамос, ты словесник, ты умный, опытный маг, и прекрасно понимаешь, почему мы тебя связали. Так ведь?

   Гамос вздыхает и ненадолго прикрывает глаза.

   Слышу за плечами сопение.

   - А поскольку ситуация у нас сложная, мы никак не можем тебя отпустить. Верно ведь? Ну, прости, что я тебя не освободил, не могу, но я очень хотел бы видеть твою реакцию. Ведь ты понимаешь, почему мы не можем тебя отпустить? Кивни мне.

   Волшебник вздыхает. Глаза у него делаются грустные-грустные. Он снова делает вздох и кивает.

   - Ты понимаешь. Это славно. Гамос, ты еще не знаешь о том, что на данный момент исчезли уже пять членов Совета. Пять не самых слабых мага, Гамос. Понимаешь, о чем я?

   Грустное хлюпанье носом.

   - Да, это сделали мы. Дукуса убил я. Я просто снес ему голову мечом. И его голова долго катилась по полу. Такой, знаешь, звук: тук-тук, тук-тук.

   Квадратные глаза.

   - Мадлону Терин превратил в крысу с совершенно невероятными условиями освобождения. Он послал ее к Мерлину, запретив при этом разговаривать, ты можешь себе это представить?

   У парня на глаза наворачиваются слезы.

   Где-то за спиной я слышу насмешливое фырканье, но старательно его игнорирую. С этими фыркающими я потом разберусь.

   - Так вот, - продолжаю, - а Таурисара Дуся отправила через портал. Ты же знаешь, что она умеет открывать порталы? Что, не знаешь? Ну, она же дочь советника Абрама, посмотри на ее глаза, и артефакт у нее есть. Повелитель порталов. Слышал про такой? Так вот, Таурисара она отправила через портал в какой-то ужасный мир. Она сама боится об этом вспоминать.

   Фырканье становится отчетливее. Убью, заразу. Но позже. Вернее, обоих зараз я убью, потому что они по очереди фыркают.

   - Я не буду рассказывать тебе подробности того, что стало с еще двумя членами вашей милой компании. Скажу только, что мы вынуждены были это сделать, они на нас напали. Некоторые члены Совета, Гамос, я думаю, ты об этом не знал, решили захватить власть в моем королевстве, да, пожалуй, и во всем мире тоже. Они, все же, пришли к выводу о том, что маги могут править, и хотели в корне поменять мироустройство. Не отдельно взятый маг, вроде нашего Терина, а маги все, вообще. Дуся, что там за шум, иди, проверь! Так вот, Гамос, Тоури пытался меня убить. Меня, наследного принца Зулкибара. Ты думаешь, это правильно?

   Взгляд у мага становится каким-то туповатым. Он, по-моему, уже не в состоянии отслеживать, куда это я веду.

   - Но, Гамос! - патетически восклицаю я, - разве Совет был создан для этого? Он ведь призван был следить за соблюдением баланса. И он же это правило нарушает.

   Глаза волшебника становятся совсем уж непонимающими.

   - Гамос, дорогой, - произношу я, старательно придавая голосу всю мягкость, на которую я способен, - проблема в том, что у нас сейчас есть лишь два пути: убить тебя или придумать что-нибудь гораздо худшее, чем смерть. Эти два человека на это способны. Вот, Дульсинея, например, специализируется на пытках магов, привязанных к кровати. Ее в родном мире этому по специальной программе обучали. А про Терина я вообще промолчу, ты и сам знаешь, на что этот зверь способен.

   За спиной слышу возмущенное сопение и приглушенное рычание. Сами напросились, вот и получайте, гады, камень, который я держал за пазухой Нечего отвлекать меня посторонними звуками.

   - Поэтому и у тебя выбор такой: либо ты помогаешь нам сохранить равновесие, либо мы тебя убиваем. Впрочем, могу предложить и третий вариант - эти два крайне жестоких волшебника, поверь мне Гамос, это так, сами придумывают, что с тобой делать, а это может быть, что угодно. Моей фантазии не хватает. Наша миссия, Гамос, не может обойтись без жертв. Ну что, я снимаю с тебя повязку?