- Чем лучше-то? - фыркаю я, - тем, что тебя убьют, как только ты выйдешь из дворца? Так я и здесь тебе защиту не могу гарантировать.

   - Лучше умереть человеком, чем жить вещью, - серьезно заявляет наместник.

   Пожимаю плечами.

   - Не понимаю, тебя здесь обижают? Если Терин с Лином, не обращай внимания. Да и не вечно они будут находиться в Зулкибаре. Если кто еще, ты только скажи - я разберусь.

   Ларрен невесело усмехается.

   - Хорошо Вам, Вальдор, Вы вправе не смотреть на печать. А она передо мной постоянно. Вы можете себе представить, что вынуждены и днем и ночью носить на себе табличку со словами "раб" или "вещь"? Вам не хотелось бы ее снять? Неважно, как меня называют, важно, чем я себя чувствую. А я сам уже начинаю считать себя чьей-то собственностью.

   - А я буду чувствовать себя последней сволочью, если тебя отпущу! - заявляю я и понимаю, насколько эгоистично это звучит. Я не даю парню свободу, потому что меня будут мучить угрызения совести, если его нечаянно зарежут или еще каким способом лишат жизни. А ну и что!

   - Я могу Вас как-нибудь образом убедить отпустить меня? - спрашивает Ларрен.

   - Нет. Не сейчас. Не знаю. Я постараюсь что-нибудь придумать. Да, ты можешь идти. И спасибо тебе за Иоханну.

   - Пожалуйста, - спокойно отвечает экс-наместник.

   Уже уходя, Ларрен оборачивается и спрашивает:

   - Скажите, Вы тоже считаете, что я защищал Иоханну только лишь потому, что Вы мне это велели? Что иначе я спокойно отошел бы в сторону?

   Гляжу на него недоуменно.

   - Нет, конечно! Да я и не мог о тебе такое подумать!

   Ведь правда, не мог.

   - Тогда...

   Ларрен Кори Литеи протягивает мне руку, которую я с удовольствием пожимаю.

   - Спасибо, - говорит он, грустно улыбаясь.

   Вот загнал же я себя в угол. И так я - гад, и так я - сволочь. Чудесный выбор. Ладно, побуду пока сволочью.

   Нужно срочно пойти и кому-нибудь на жизнь нажаловаться. Жене, что ли? Должна же она приносить какую-то пользу.

   А еще мне хочется выпить. Почему бы и нет? Я - богатый и никому не нужный человек. Что там еще с Арвалией получится - неизвестно. А сейчас я могу заниматься, чем хочу. М-да, вот так вот люди и спиваются. А, все равно! Ну сопьюсь я, умру. Интересно, а что тогда с Ларреном будет? По наследству к Иоханне перейдет? Жаль парня. Нет, не из-за наследства жаль, а так просто. Понимаю я его.

   Аннет, конечно, рада меня видеть, но отчего-то мысль напиться вдвоем с супругой меня несколько смущает. Не понимаю - отчего. Ситуацию спасает вовремя появившийся Иксион. Вот я, жена и кентавр - это совсем уже другое дело. Пить втроем - это уже не пьянка, а способ общения. Ну и, общаемся.

   Глава 39

   Дульсинея

   С утра мы начали собираться в кабинете Вальдора. Подтягивались по одному, по двое, физиономии у всех были не особо радостные, потому что просыпаться в такую рань никто желанием не горел. А кое-кто из нас вчера активно праздновал победу над эльфями и теперь страдал с похмелья. Вот, например, Вальдор с Иксионом явно вчера перебрали. Морды у обоих были опухшие и сонные. Икси, бедняжка, даже не уложил свои волосы, хотя всегда тщательно расчесывает их, и они у него волосок к волоску лежат. Интересно, а хвост у него тоже взъерошенный? Я привстала, чтобы посмотреть.

   - Ты чего? - мрачно буркнул кентавр, заметив мое пристальное внимание.

   Аннет оказалась более догадливой и поведала:

   - Хвост я ему расчесала, а волосы он не позволил.

   Я тихо хрюкнула, представив Ее величество расчесывающей лошадиный хвост. Кстати, Аннет тоже была слегка помятая, но держалась молодцом. Надо полагать, вчера Вальдорушка наш отмечал победу в тесной компании, состоящей из Аннет и Иксиона. Судя по безмятежной мордашке королевы, он то ли забыл ей сказать, что отрекся от престола, то ли Анюте было на это глубоко наплевать.

   - Ань, - позвала я, - а Валь сказал тебе, что он больше не король?

   - Почему же не король? - с улыбкой откликнулась Аннет, - король. Только не Зулкибарский, а Арвалийский.

   Я с минуту молчала, переваривая новость. Учитывая, что, кроме меня, мало, кто удивился, в курсе были почти все. Ну и каким способом следует убить Терина за то, что он мне не сказал? Я бросила на супруга многозначительный взгляд. Он едва заметно пожал плечами, сохраняя на лице невозмутимое выражение. Ладно, я ему вечером устрою. Узнает он у меня, зачем в сыре плесень!

   - Вальдорчик, поздравляю, дорогой! - взвизгнула я.

   Валь с Иксионом синхронно поморщились от моего визга. Что, сволочи, голова с похмелья болит? Ну и мало вам!

   - Вальдор, коль ты теперь король Арвалии, у меня к тебе претензия имеется, - заявила я, игнорируя недоумение, промелькнувшее в глазах Терина, - ты Эрраде новую кровать должен.

   Иксион возмущенно фыркнул и стукнул копытом об пол. Горнорыл грозно насупился, думая, что я не разгляжу ухмылки, которую он старательно прятал в своей спутанной бороде. Аннет откровенно хихикнула, а Лин не менее откровенно спросил:

   - Мать, ты чего, не проснулась еще?

   Все заинтересованно воззрились на меня, надо полагать, в ожидании умного и логичного ответа. Не дождутся!

   - А что? - я окинула присутствующих придурковатым взглядом, - его предшественник, Дафур этот худосочный, на нашей с Теринчиком кровати валялся непонятно с кем, так что ее только на помойку теперь. Вдруг там зараза какая-нибудь завелась?

   - Дуська, со второй специальностью твоего мужа тебе никакая зараза не страшна, - заметил Горнорыл и не выдержал, заржал.

   - Дусенька, а при чем тут я? - подозрительно ласково спросил Вальдор. - Дафур на вашей кровати валялся, с него и спрашивай. Вот сегодня на суде можешь ему иск предъявить.

   - Так с него теперь и взять-то нечего, - фыркнула я, - а с тебя вот есть чего. Так что, Валь, не упирайся. С тебя кровать! Я думала, после победы с Кардагольчика ее стребовать, он же собирался себе Арвалию забрать. Кстати, а где наш Кардаголушка?

   - Наверно, Ллиу его из постели не выпускает, - ухмыляясь, предположил Лин и по секрету сообщил всем присутствующим, - она это может.

   - Кто тут про нас говорит?

   Сначала раздался голос Ллиувердан, а потом появилась она сама под руку с Кардаголом.

   - Я тут о вас говорю, - признался Лин, - привет, Кардагол, дорогой, целоваться будем?

   - Я вам поцелуюсь! - ревниво прошипела Ллиувердан.

   - Увы, в другой раз, зайчик, - Кардагол развел руками, многозначительно покосившись на свою дракониху, и обратился к Саффе, - шептунья, тебе повезло. Мальчик хорошо целуется.

   Смотрю, Вальдора аж перекосило. Интересно, о чем он подумал? Учитывая, что о нашей вчерашней выходке с превращением Кардагола в прекрасную деву он не знал, я себе представляю, какие мысли в его похмельной голове зашевелились.

   - Даже не думай так! - на всякий случай посоветовала я.

   Вальдор бросил на меня мрачный взгляд и, наконец, сдался:

   - Саффа, будь добра, позови Юсара.

   - Да! - тут же оживился Горнорыл, - помощь целителя тут многим нужна.

   - А нефиг было вчера пить, - ехидненько заметила я.

   - Не надо Юсара, я сама могу, - заявила Ллиувердан, взмахнула руками и что-то такое прорычала.

   По помещению будто ветерок пронесся. Прохладный такой и приятный. Кажется, дракоша решила не размениваться по мелочам и вылечила всех, кто в помещении находился. Даже Гарлана, который навытяжку стоял у дверей, ожидая, когда его заметят. Страдающие с похмелья заметно повеселели, и Гарлан, вроде бы, тоже заулыбался. А с ним-то что было? От чего его дракониха вылечила?

   - Что тебе, Гарлан? - Валь, наконец, заметил своего управляющего.

   - В зале суда все готово, - доложил он.

   - Там тесно, - возразила Ллиувердан, - или вы передумали насчет того, чтобы я судила в истинном обличье?