- Да, - задумчиво произносит Дуся, - говорила.

   Наконец-то ее рыжая голова хоть немного начинает включаться в происходящее! И тут появляется предмет нашего обсуждения.

   Кир без куртки. Почему я отмечаю именно это? Он него пахнет дымом. Он весь какой-то взъерошенный.

   - Все в порядке? Я слышал, здесь что-то произошло? С тобой ничего не случилось?

   Он бросается ко мне, кладет ладони мне на плечи, заглядывает в глаза.

   - Ханна, с тобой все в порядке?

   А я смотрю на Дусю, поднимающую тапок, и понимаю, что сделать уже ничего не могу. Не осмелюсь. И вот уже, как там говорила эта ненормальная, шатен моей мечты плавно сползает на пол.

   - Чем ты его? - грустно спрашиваю я.

   - Ай, - досадливо отмахивается Дуся, - всего лишь оглушающим по нему врезала. Жить будет. Давай положим его на кровать.

   А он тяжелый! Но нам удается поднять тело полковника и водрузить его на постель. Лежит, бедный, в черной своей рубашке. Стоп, а это что?

   - Дуся, он ранен!

   - И что?

   - У него кровь на руке.

   _ А может, это не его?

   - Дуся, - рычу я и пытаюсь порвать рукав на рубашке Кира. Рукав мокрый, ткань плотная. Не поддается.

   - Дай, я! - говорит княгиня. Легкий взмах тапком, и вот уже Кир вообще без рубашки. Мамочки! Это что же с ним делали? Он весь в синяках и царапинах, а на правом плече - рана. Может быть, и неглубокая, но мне все равно страшно.

   - Ну, - говорит Дуся, а в голосе скепсис, - твой полковник с кем-то подрался.

   - Лечи его, - велю я.

   - Деточка, а ты не попуталась?

   - Лечи!

   - Я не в том смысле, что это хамство с твоей стороны, хотя это тоже верно. Я - некромант, дорогуша. У меня лечение не то, что через раз, на восьмой раз только получается.

   - Ну попробуй! - канючу я, а сама лицо воина этого глажу.

   Дуся хмыкает и начинает махать тапком. Долго так взмахивает, однообразно, и, наконец, рана на руке Кира начинает затягиваться, а синяки бледнеть.

   - Спасибо, - говорю я и всхлипываю.

   - Дура ты, - ласково отзывается Дульсинея, - пусть хоть у кого-то из нас мужик останется. Кстати, я не просто так полковника твоего оглушила. Мы его будем брать в заложники. Если он - сын Кардагола, пусть папаша его воскрешает Терина. И не агу. И Дуся снова начинает махать тапком.

   - Что ты делаешь? - спрашиваю я.

   - Заклинание к нему привязываю.

   - Какое?

   - Ядовитые сети, чтоб их.

   - Ты с ума сошла?!

   - Нет. Не бойся, ничего рыцарю твоему не грозит. Обыщи его.

   - Зачем?

   - Затем, что у него могут быть амулеты всякие! Обыщи его.

   - Я?

   - Нет, блин, я. Чего ради я буду чужих мужиков лапать? Мне, может, моего еще удастся обратно получить!

   Хм. Обыщи. А как это делается?

   Склоняюсь над Киром и начинаю осторожно ощупывать его оставшуюся одежду.

   Дульсинея стоит у меня над душой, руки в боки - наблюдает.

   - Ты ему эротический массаж решила сделать? - интересуется Дуся, отталкивает меня в сторону и быстро, деловито, обшаривает Кира.

   - Только вот это, - заявляет она, протягивая мне какую-то странную шестиугольную монету.

   - Быстро ты, - выдыхаю я.

   - Не первый год замужем! - гордо отвечает княгиня. - Ну что, я орла твоего привожу в чувство?

   - А что мы дальше будем делать?

   - Как что? Пойдем Кардагола шантажировать.

   - Киром?

   - Ну да, Киром.

   - Я не хочу.

   - Что?! - верещит Дуся, - я сейчас и тебя... оглушу нафиг! И оставайся здесь до скончания веков! Мне нужен муж, живой и невредимый, тебе - к маме с папой. А твой полковник - ключ ко всему этому.

   Да, может, он и ключ. Но вдруг с ним что-нибудь случится? Я не хочу, чтобы он вот так как Терин... Но придется рискнуть.

   Дуся легонько бьет Кира тапком по лбу. Полковник открывает глаза.

   - Вставай, родной, - воркует Дуся, - у нас дела.

   - Что случилось? Меня кто-то ударил? - спрашивает Кир.

   - Ага, - радостно улыбаясь, подтверждает Дуся, - это я шваркнула по тебе оглушающим заклинанием. Голова болит?

   - Очень.

   - Ничего. Пройдет. Вставай, давай. Давай, солнышко, поднимайся над горизонтом.

   Кир морщится, но садится на кровати.

   - Лучше бы вы мне плечо не лечили, - проговаривает он, - оно болело меньше, чем голова.

   - А ты поной, - советует Дуся, - вот чем больше будешь ныть, тем легче тебе станет.

   - Кир, прости, - говорю я.

   - Да ладно. Вы собрались отца моего шантажировать?

   - Редкая проницательность! - восклицает Дуся.

   - Ну так у вас ничего не получится, - тут же отвечает Кир, - поверьте, вам лучше этого не делать.

   - Нам лучше знать, что делать стоит, а что нет, - заявляет Дульсинея.

   Кир смотрит на меня. Так заглядывает в глаза, будто хочет там что-то найти. Видимо не находит, отворачивается. Вздыхает.

   - Вставай, герой, - говорит Дуся, - и не дергайся. Я на тебя "ядовитые сети" повесила. Попытаешься сбежать, сдохнешь.

   Я все еще молчу. Не потому, что сказать нечего, а потому что боюсь рот открыть и высказать Дусе, какая она сука, а Киру - что я его люблю и боюсь потерять. Как мне кажется, обе эти сентенции будут сейчас неуместны.

   Глава 14

   Авиатор этот начертил в воздухе какой-то незнакомый мне знак, вспыхнувший на мгновение зеленым светом, и мы оказались в большом зале. Я чуть не подпрыгнул от удивления и, что уж скрывать, от волнения. Здесь все было пропитано магией моего отца. Это так сильно ощущалось, как будто он только минуту назад здесь колдовал. Я даже огляделся, рассчитывая увидеть его самого. Но там были только клыкастые. Стояли вдоль стен и зло на нас таращились.

   Смотрю, от темной стены силуэт отделился. Отец? Нет, оказалось, что не он. Хотя пока на свет не вышел, очень похож был.

   - Это они? - обратился этот человек к... хм, авиатору. Не знаю, что значит это словечко, надеюсь что-то очень обидное.

   - Они. Все живы, один, правда, в обмороке.

   - С нашей стороны потери есть?

   Так, понятно, раз требует доклада, следовательно, он и есть тот самый Кардагол - похититель девиц, который над всеми тут главный.

   - Ведьма много зоргов положила... "огненным проклятием". Не знаю, откуда она...

   - Чем положила? - перебил Кардагол, шагнул к Саффе, окинул ее внимательным взглядом, и лицо его озарила улыбка. Мне даже показалось, что в глазах его мелькнуло что-то такое, похожее на узнавание. Не может быть! Откуда ему Саффу знать? Мне просто показалось.

   - Свободен, - это было сказано нашему победителю, который тут же поспешил исчезнуть.

   Кардагол небрежным жестом снял с нас "ловчие сети". Что, страх потерял, скотина? Ну, сейчас я ему объясню, как бояться надо! Но я даже не успел определиться, чем для начала его приложу, как Саффа схватила меня за руку и отрицательно покачала головой. Пожалела его что ли?

   - Уведите не магов.

   Когда героев наших - самоубийц этих, уводили, Горнорыл ругался очень. Коля пребывал в мрачной задумчивости. Каро гордо нос задрал, типа ведите меня, ведите, я вас все равно не боюсь, а коленки у меня просто так дрожат - устали. Пардок так в сознание и не пришел, его один из клыкастых просто на плечо закинул и понес. Спасибо, что хоть не за волосы по полу поволок, а то мне за испытателя этого еще перед Брианной отчитываться предстоит.

   - А Вас, господа маги, сейчас обезвреживать будем, - злорадно улыбаясь, поведал Кардагол, вперил тяжелый, взгляд в Юсара и уверенно поставил диагноз, - ты слабак, с тебя обычной клятвы будет достаточно. Сам догадался, какой, или подсказать?

   - Клянусь, что не буду магию использовать, - быстренько произнес Юсар.

   Да лекарь он хороший, но трус первостатейный.