Тем временем общий разговор зашёл о бое с драконом, скелетом которого могли любоваться все желающие. Световид много рассказать не мог, так как значительное время пребывал в беспамятстве, Яромир не был хорошим рассказчиком, у Докии получался не рассказ, а краткий отчёт — рапорт руководству ордена. Неудивительно, что всеобщим вниманием завладел Урторио, а уж у него получилась героическая былина. Слушатели пооткрывали рты, особо впечатлительные охали и с восхищением смотрели на краснеющего Яромира и невозмутимую ведьмачку. Даже когда Урторио закончил, его обступили и просили повторить некоторые моменты такого удивительного и героического сражения. А седой и могучий мужчина, въехавший на поляну рядом с князем, подошёл к Докии, та, перекинувшись с ним несколькими словами, подозвала Листика.

— Вот истинная героиня, если бы не она, то не спасти нам Светолану, да и дракона не победить, — сказала ведьмачка, развернув девочку лицом к собеседнику и положив ей руки на плечи. Седой мужчина, выражая сомнение, поднял бровь. А Докия погладила Листика по голове:

— Можешь показаться, Гремислав поймёт, он не враг.

Листик заулыбалась, а вот с лица старшего ведьмака сползла улыбка. Листик, выспросив Докию — что же ей показалось странным в ауре, научилась прятаться, и теперь определить, что Листик не человек, было невозможно. Сейчас же маленькая рыжая девочка медленно открывала свою ауру.

— Кто ты… вы? — хрипло спросил ведьмак.

— Дракон, — просто ответила девочка и кивнула в сторону скелета: — Только не такой. Это не дракон, это разновидность виверн. У вас тут нет драконов, настоящих драконов.

— Это же легенда… Истинные драконы… — начал Гремислав, Листик покачала головой:

— Не–а, я не истинный, просто дракон, ещё маленький. Истинные драконы подобны богам, а может они и есть боги… — Девочка замолчала, вспомнив громовой голос и холод, пробирающий насквозь. Ведьмак недоверчиво смотрел на девочку, она снова была обычным человеком, разве что рыжим. Но он же видел! Хотя аура это ещё не всё, что‑то ещё должно быть! Опять же дракон, стоящий на поляне в виде скелета — чтоб победить такого зверя не хватило бы сил двух начинающих богатырей и одной ведьмачки, пусть умелой и опытной, значит, им кто‑то помог и этот кто‑то должен обладать большой силой. И этим кем‑то, по словам ведьмачки, была эта рыжая девочка. Ещё раз покачав головой, Гремислав, решив подробным выяснением этого вопроса заняться потом, спросил у Докии, показав на гигантский скелет:

— Ты писала, что этого дракона можно будет перевезти, я привёл, как ты и просила, четыре телеги и четыре упряжки волов.

— Я не знаю как, — ответила ведьмачка и кивнула в сторону Листика: — Это она сказала, что может. Не верить ей у меня оснований нет.

— Ага, — девочка заулыбалась ещё шире, глянув на сомневающегося ведьмака скомандовала: — Давайте, ваши возы цепляйте друг за другом, на них и будем грузить. Завтра можно будет сразу ехать.

Гремислав дал соответственную команду возничим, которые с сожалением отошли от Урторио, который очередной раз рассказывал историю о героическом бое, и направились выстраивать возы, цепляя их друг к другу. Когда всё было готово, Листик подошла к скелету и позвала:

— Вимина!

Лесная фея появилась, как и прошлый раз, из кроны ближайшего дерева. Разговоры на поляне сразу стихли, и все стали кланяться духу склавонских лесов. А фея подошла к девочке и произнесла своим голосом, похожим на журчание ручейка:

— Листик, я тебе помогу, а ты станцуешь для меня? Со своей подругой?

— Ага! — кивнула девочка. Фея улыбнулась:

— Ну что ж, тогда начали!

Гремислав задохнулся от изумления, то, что показала ему девочка, не шло ни в какое сравнение с тем, что он увидел сейчас. Охнули ещё два ведьмака, находившиеся в свите князя Светомира. Охнули и все остальные, но не от того, что увидели ауру девочки. Спокойно протекавшая по краю поляны небольшая речушка поднялась и большой волной двинулась в сторону скелета дракона.

— Лови! — закричала Листику Вимина.

— Ага! — ответила девочка и вытянула вперёд руки, будто, действительно, собиралась поймать надвигающуюся на неё водяную стену. Вал воды накрыл костяк дракона и остановился, словно замёрз. Удивлённые люди увидели, что скелет заключён в большой прозрачный ледяной ящик.

— Ага, — удовлетворённо сказала девочка и напряглась, словно поднимала что‑то очень тяжёлое. Прозрачная ёмкость со скелетом дракона приподнялась, передвинулась и опустилась на соединённые большие телеги, полностью их заняв, края даже свисали по сторонам. А бледная Листик утёрла со лба пот, видно, это действие отняло у неё немало сил.

— Не холодная! И мягкая! — закричал один из возничих, потрогав эту оригинальную упаковку.

— Ага, — подтвердила девочка, — если заморозить, то пришлось бы всё время холод поддерживать, чтоб не растаяло. Да и лёд мог расколоться, а так никакая тряска и ухабы не страшны, всё будет в целости!

— Но как? — удивился Гремислав. — Как такое возможно?

— Мне Тайша показала, как со стазисом работать, а это я сама придумала! — гордо ответила девочка. Она не сказала, что делала такое сложное магическое действие в первый раз, что могло и не удастся задуманное.

— Но как? Для стазиса нужно толстые стены! Да и не будет вода так вести себя в стазисе!

— Ага! Если воду налить в ёмкость и навесить на неё стазис, то вода так и останется водой, только будет всё время свежей, — согласилась Листик и пояснила, что сделала: — А я из воды соорудила такой ящик, а потом на него стазис навесила!

— Из воды соорудила ящик? — недоумевая, переспросила Докия, Листик смутилась:

— Ну, не я соорудила, это Вимина сделала, я только стазис навесила.

Докия и Гремислав переглянулись, многозначительно качая головами. Возможности этой малышки поражали. Листик гордо задрала нос. О том, что стазис на водяной ящик навешивать ей тоже помогла Вимина, девочка не стала рассказывать.

Вечером, у большого костра сидели и обитатели пещеры, и вновь прибывшие. Урторио, у которого от рассказов уже еле язык ворочался, что‑то наигрывал на своей гитаре, Светолана и Световид сидели около своего отца. Около них же разместились Докия и Гремислав. А Листик и Карэхита о чём‑то шептались с Виминой на противоположном конце круга.

— Отец, это волшебство, когда танцует Карэхита! Человек так не может танцевать! — пылко говорил Световид. Светомир немного недоверчиво смотрел на чернокосую и смуглую девушку, уж очень красноречивые взгляды на неё бросал его сын. А Светолана попыталась восстановить справедливость или заступиться за Листика:

— Листик танцует не хуже!

Князь посмотрел на ведьмаков, словно спрашивая их мнения. Гремислав пожал плечами, показывая, что ещё очень мало знает. Докия начала говорить:

— Вы же сами видели, Листик…

— Меня сейчас интересует не эта маленькая ведунья, я видел, что она очень сильная, и слышал рассказы о её вкладе в общую вашу победу над драконом. Меня интересует эта заморская княжна — Карэхита. — Светомир многозначительно указал взглядом на своего сына, который, забыв обо всём, смотрел на черноволосую девушку. Князь озабоченно продолжил: — Действительно ли она княжна? Если да, то как здесь оказалась? Это глухой угол княжества, сюда не так‑то просто забраться, только сати ходят этим путём. А она очень мне их напоминает. Что у нас есть говорящего в пользу того, что она действительно княжна? Кроме заверений её советника, да и советник ли он?

— Ну уж в том, что он советник, у меня нет никакого сомнения, — усмехнулся Гремислав, — уж очень он пронырлив и хитёр. Вспомни, княже, Брямчемудрина! Если бы этот Утро… Уротро… Ну и имечко, язык сломаешь, так вот, если бы он не был так смугл, то его вполне можно было бы принять за родного брата твоего советника!

Ответить князь не успел, Урторио заиграл на своей гитаре в полную силу. Карэхита, выступив вперёд, изогнулась в первом танцевальном движении. Все разговоры стихли, люди заворожено смотрели, как девушка танцует. Её то плавные, то стремительные движения просто зачаровывали. Она была, одновременно, текучей водой и язычком пламени. А когда к ней присоединилась Листик — будто два язычка пламени затанцевали среди буйного водопада. Люди перестали дышать и смотрели, словно боясь пропустить хоть один миг этого чуда. Прозвучал последний аккорд, и девушка, и девочка замерли, будто застыли в последнем танцевальном движении. Свидетели этого волшебства несколько мгновений молча смотрели на них, а потом разразились восторженными криками. Князь тоже не мог скрыть своего восхищения, но сомнения у него остались, их он и высказал: