-А Юлия? Она что, не может...
-Думаю, если сама Юлия, - мягко ответил герцог, - только повторила бы вам свои прежние слова: у любого мужчины все равно есть свои границы, до которых на него можно повлиять. Именно это и делает его мужчиной. О да, - герцог Марофилл зачем-то коснулся сухих губ кончиками пальцев, - мне это тоже очень хорошо известно. Да и вам тоже, мой дорогой брат, - будто отвлекшись, он улыбнулся Томасу. - Мы ведь с вами тоже не исключение из этого правила.
-В таком случае, я удивлен, как же он не настоял на дуэли сейчас, когда вы еще слабы, - Томас говорил почти зло. - Это, пожалуй, прекрасно бы уложилось в максиму "побеждать любой ценой".
-Он хочет не победы. Он хочет полноценного отмщения. Это совершенно другое, не так ли?.. Да вы не волнуйтесь, Томас. Вы же сами знаете, что искусство опытного мага - это еще и верный выбор противника. Против Регента с его громовыми чарами мне было сложно выстоять, зато Мати это далось относительно легко. Что же касается нашего с ним поединка... думаю, не будет ошибкой предположить, что древесному магу против нашего наследственного волшебства долго не продержаться.
-Как вы его назвали, Рютгер? - Томас прищурился. - Мати?
-Правда? - Рютгер снова улыбнулся. - Как это неосмотрительно с моей стороны.
-Вы ему поддадитесь, - гневно произнес Томас, поднимаясь с пуфика. - Вот в чем дело! Именно поэтому вы такой благостный последние дни... Вы позволите ему себя убить во искупление своих прежних грехов!
-Томас, Томас! - рассмеялся Рютгер и слабо взмахнул рукой. - Ну что вы?.. Разве я похож на блаженного?..
Томас подумал, что никогда еще его порочный и непутевый старший брат не выглядел таким просветленным, как в этот момент, на фоне пуховых подушек... но не сказал вслух. Только открыл рот - и тут же закрыл, как будто воздуха глотнул.
-Не говорите ерунды, - на сей раз голос Рютгера звучал твердо, - я бы никогда не позволил себе поддаться кому бы то ни было. Что вы?.. Это против чести.
-Прошу простить меня за такое предположение, - Томас не склонил головы. - Но есть самые разные способы...
-Есть, - кивнул Рютгер. - И даже вы, Томас, при всей моей любви к вам, не можете требовать, чтобы я по-настоящему старался причинить мальчику вред. Да ведь вам тоже этого не хочется. Вам и самому нравится наш гордый неубийца Барток.
-Мне он перестанет нравится ровно в тот момент, когда он станет вашим убийцей, - сухо сказал Томас и развернулся. - Прошу извинить, у меня дела в поместье.
-Конечно, дорогой брат... И кстати, в любом случае, не беспокойтесь об этом сейчас. У нас есть еще время.
Как только тяжелая дубовая дверь, оббитая изнутри зеленым шелком, притворилась за Томасом, в нее снаружи тут же робко постучали.
-Входи, Мэри-Сью, - улыбнулся Рютгер.
Дверь чуть приоткрылась, и девочка ужом скользнула внутрь.
Когда в Варроне обстановка немного успокоилась, большинство героев превратились обратно и сделали вид, будто ничего не произошло. Часть, отчаянно краснея, убралась в свои миры. Мэри-Сью все было непочем: она почти сразу вновь превратилась в двух див, отпраздновала это в ближайшем кабаке и вернулась в фамильный особняк Гопкинсов, к изумрудноглазой пантере. И все-таки теперь каждый день в родовое поместье Марофиллов маленькая девочка, с косичками и в аккуратненьком платьице, какое положено носить юным леди. Ей даже не приходилось стучаться: слуги сразу пропускали ее в одну из гостиных, выпить чаю с леди Лаурой и Юлией, а потом - на второй этаж, в покои герцога.
-Добрый день... - девочка сделала аккуратный книксен. - Папа, а я сегодня книжку принесла новую... про геральдику. Только я ее уже сама прочитала до середины. Вам сначала читать или тоже с середины можно?
-Давай с того места, где ты остановилась, перепелка. По-моему, я уже ее читал.
-А, и еще у меня вопрос есть! Вот смотрите...
И очень скоро в коридоре за покоями герцога можно было расслышать, если прислушаться, доносящийся из-за двери детский смех и оживленный, торопливый говор.
Глава 37. Смутное будущее
Обыкновенно, желая снискать милость правителя, люди посылают ему в дар то, что имеют самого дорогого, или чем надеются доставить ему наибольшее удовольствие, а именно: коней, оружие, парчу, драгоценные камни и прочие украшения, достойные величия государей. Я же, вознамерившись засвидетельствовать мою преданность Вашему величеству, не нашел среди того, чем владею, ничего более дорогого и более ценного, нежели познания мои в том, что касается деяний великих людей, приобретенные мною многолетним опытом в делах настоящих и непрестанным изучением дел минувших.
Т. Марофилл. "О долге правителя".
Реформы в Варроне шли полным ходом.
Во-первых, юный король Антуан провозгласил себя полновластным правителем, заявив, что не будет больше никогда никаких регентов. Имя же последнего Регента силой королевского указа было предано забвению, и запрещено для упоминания как письменно, так и устно: вот почему даже в этом, самом правдивом и исторически выверенном произведении, описывающем те смутные дни и месяцы, Регент называется Человеком Без Имени.
Во-вторых, своими советниками Антуан Август назначил Томаса Марофилла (хотел Рютгера, но тот был в тот момент малоспособен к исполнению столь хлопотных и многотрудных обязанностей). Кроме того, в тайные советники он произвел Лютера Кирстгофа. Естественно, о личности тайного советника немедленно узнал весь город - это настолько не смешно, что об этом и писать-то не стоило бы - но такое назначение позволило соблюсти декорум и не вводить новых прецентов ради назначения несовершеннолетнего лица на придворную должность.
Вообще-то, юный король еще объявил о своем желании сочетаться браком с некоей Юлией Борха и даже явился к ней свататься, но получил вежливый, хотя и твердый отказ. Тогда Антуан предложил девушке придворную должность старшей фрейлины, однако Юлия осторожно сказала, что это будет зависеть от решения ее жениха: она, мол, даже не знает, останутся ли они в Варроне (про то, что она не знает, будет ли ее жених жив через месяц-полтора, Юлия не упомянула). По счастью, новость о сватовстве, роняющая королевское достоинство, никуда не распространилась - заслуга чар леди Алисы.
В-третьих, был назначен генерал-губернатор Столицы на замену вконец слетевшему с катушек Председателю городского советы. Кандидатура его должна была быть одобрена тремя четвертями Совета, и на первый раз кандидаты одобрили принцессу Фиону единогласно - возможно, причиной тому были ее выдающиеся прелести, наблюдать которые на головной трибуне куда приятней, чем высохшие стати прежнего главы собрания.
В-четвертых, немедленно была прекращена вырубка Одиноких Деревьев, Древесная магия возвращена в лоно закона, а отряды Гвардии и лесорубов, освобожденные от своего разрушительно занятия, отправлены восстанавливать Варрону.
В-пятых, разрешена была женитьба дворян на не-дворянках с сохранением первыми их статуса и достоинства, а также восстановлено старое правило производства в дворянское достоинство по выслуге лет в определенных родах войск.
В-шестых, заключены были давно обсуждаемые торговые соглашения с Заморскими колониями.
И в-седьмых - возможно, в-главных - всем детям королевства-империи Гвинаны торжественно было разрешено специальным эдиктом начинать завтрак с шоколадных конфет и не ложиться спать после десяти вечера. Его Величество хотел было заодно отменить и школу, но вовремя был ухвачен за ухо Юлией. Уже позднее девушка извлекла из этих назначений глубинный политический смысл (такой указ сразу расположил к королевской власти все Героические Лиги), но извиняться не стала.
Ах да... еще Его Величество Антуан собрал всем уцелевших в недавнем побоище говномагов и поручил им разработку проекта канализации в Варроне. Гномы тут же заявили протест и начались Шестисторонни Прении, грозящие затянуться лет на десять. Но это уже мало относится к делу.
