Морген остановился, прислушиваясь, постепенно подпадая под гипнотический ритм песни, под попадавшие в самое сердце фразы.

Мотнув головой, чтобы стряхнуть наваждение и, воровато оглянувшись, помассировав защипавшие вдруг непрошенной соленой влагой глаза, Морген пошел дальше, гитарные аккорды летели вслед.

Люд тем временем свистнув трех особо доверенных, старослужащих контрактников в углу двора вполголоса, опасливо озираясь по сторонам, ставил им задачу:

— Так, парни, сегодня ночью проводим акцию. Навестим старшего брата того чеха, что взяли утром. Он сейчас уже не воюет, словил пулю в колено, но до этого целый год провел в банде. Значит, крови нашей на нем хватает. Вот за это и спросим с него. Комендатура нам дает свой «УАЗик». Зяма, будешь за водителя, сейчас пойдешь к боксам и спросишь ихнего водилу. Рядовой Ковалев, запомнил? Он покажет тебе машину, и передаст ключи. Снимешь номера и выгонишь тачку из бокса, поставишь здесь у ворот. Проверь там все, заодно, поспрашивай у бойцов лопаты. Большие саперки, ну ты понял… Жердяй, пойдешь с ним, поможешь. Копыто, зайди к помощнику коменданта, майор Степченко, знаешь такого? Попросишь у него четыре намордника и левый ствол из изъятых, приличный, но такой, чтобы не жалко. Скажешь, что я тебя послал, с ним уже договорено. Вроде все… На сборы и задачи полтора часа. Через полтора часа встречаемся у машины. Все, хлопцы, разбежались!

«УАЗик» с потушенными фарами приглушенно урча мотором, медленно крался по деревенской улице, осторожно переваливаясь на ухабах и рытвинах. Черная южная ночь покрывалом непроглядной тьмы, в котором ярко светились тоненькие прорехи звезд, окутала поселок. Таинственная вязкая тишина, лишь лениво перебрехивались собаки, кругом ни души. Полночь.

— Здесь тормози, вот его дом. Приехали, — придушенно шепнул водителю сидевший на переднем сиденье Люд. — Мотор не глуши, мы быстро. Намордники наденьте, — обернулся он к развалившимся на заднем сиденье контрабасам.

Тихий шорох ткани и на месте бледных в лунном свете лиц его бойцов оказались темные упырьи маски с обшитыми красной тесьмой для пущего устрашения дырами для глаз.

— Пошли!

Приглушенно хлопнули дверцы машины, выпуская темные гибкие фигуры, разом метнувшиеся к добротному деревянному забору, окружавшему дом. Сколько-нибудь заметной преградой для ночных гостей он не стал. Бесшумно взмыли над его кромкой затянутые в камуфляж тела, мягко опускаясь уже по ту сторону. Тревожно взлаяла, громыхнув цепью псина. Дважды сухо отплюнулся, клацнув затвором ПБ.

— Собаку в машину, — коротко приказал Люд Жердяю. — В ней пули засели, ни к чему прокурорским оставлять. Гильзы тоже подбери. Копыто, со мной, к дому.

Жердяй, подцепив за переднюю лапу тушу здоровенного волкодава, волоком потащил ее к воротам, перемазанная в крови оскаленная морда безвольно билась о землю, периодически бороздя ее огромными клыками будто плугом.

Люд и Копыто подбежав к дому, прижались к стене, пригнувшись по обе стороны выходящего во двор окна первого этажа. Люд коряво перекрестившись и набрав полную грудь воздуха, осторожно постучал стволом пистолета в оконное стекло. Подождали, затаив дыхание и напряженно ловя малейший звук, долетающий из комнаты. Ничего. В доме по-прежнему тихо. Люд постучал сильнее. На этот раз его услышали. Где-то внутри зашаркали шаги, неприятно скрипнула задетая идущим к окну человеком мебель, чуть более светлый на фоне стены проем заслонил чей-то силуэт, стукнула, открываясь, форточка.

— Кто здесь? — спросил по-чеченски мужской голос.

— Это я, — на том же языке придушенным шепотом отозвался Люд.

— Это ты, Апти? Сейчас я отопру дверь…

— Не надо, — шепнул Люд. — Открой окно, я влезу.

— Хорошо. Сейчас, подожди.

После недолгой возни оконные створки распахнулись, черный мужской силуэт, перегнувшись через подоконник, тянул вниз руку.

— Давай я помогу тебе влезть!

Люд будто клещами вцепился в протянутую кисть и одним мощным рывком вытянул мужчину наружу, подскочивший сбоку Копыто с размаху опустил на затылок чеченца приклад автомата. Раздался короткий костяной стук, будто от удачного удара по бильярдному шару, и Люд почувствовал, как мускулистое тело, бившееся, отчаянно сопротивляясь в его руках, безвольно обмякло.

— Не убил? — деловито спросил у контрактника.

— Не-а, — уверенно протянул тот. — У меня на прикладе затыльник резиновый, так что череп не пробьет, а сотрясения ему опасаться нечего. Недолго мозг нужен будет!

— Смотри мне, — для порядка пригрозил Люд, короткой вспышкой карманного фонарика осветив лицо чеченца. — Вроде он… Ладно, чего гадать, потащили, пока не очухался.

Разом ухватив немало весившего мужика за обе ноги, они без лишней деликатности поволокли тело по земле, мотающаяся из стороны в сторону голова чеченца билась о камни. Створки железных, традиционно выкрашенных в зеленый цвет ворот, уже были предусмотрительно распахнуты, возле них с автоматом наготове мялся Жердяй.

— Ну? Как прошло?

— Тип-топ, как у дедушки, — натужно просипел Копыто. — Чем болтать, помог бы лучше, а то запарился совсем этого кабана тащить.

Общими усилиями, так и не пришедшего в себя чеченца, запихнули в задний, так называемый, собачий отсек «УАЗика». В данной ситуации отсек свое название полностью оправдывал, так как там уже помещался труп застреленной Людом у ворот собаки. По салону машины удушливо несло запах псины и мокрой свалявшийся шерсти вперемешку с тяжелым духом свежей крови.

— Все, поехали, поехали! — торопил Люд.

Так же, не зажигая фар и стараясь лишний раз не поддавать газу, чтобы не рыкнуть невзначай приглушенно работающим двигателем, Зяма вывел машину за село на подходящее к нему с юга шоссе. Здесь поехали смелее.

— Хорош кататься, сворачивай! — скомандовал напряженно вглядывавшийся в темноту Люд, едва они проскочили пару километров.

Подчиняясь его приказу «уазик», лихо слетев с асфальта, запрыгал по бездорожью направляясь к темнеющей чуть поодаль чахлой рощице кривых мелкорослых деревьев. Освобожденная из плена покрывших небо туч луна плеснула вокруг нереальным призрачным светом.

— Приехали. Глуши мотор, — приказал Люд, когда вокруг замелькали первые древесные стволы и густые заросли незнакомого кустарника. — Вываливай падаль из собачника.

Чеченца выволокли из машины и швырнули на землю, он еще не пришел в себя, но ударившись головой, коротко застонал, видимо, чувства постепенно начинали возвращаться. Рядом с противным хлюпом свалился окровавленный труп собаки.

— Вставай, обезьяна! Хватит уже отдыхать! — Жердяй сильно пнул тихо постанывающего мужчину в бедро.

Тот замычал и открыл наполненные болью глаза, непонимающе озираясь по сторонам с нескрываемым ужасом глядя на обступившие его темные фигуры.

— Тебя ведь Ахмедом зовут, да? — на всякий случай уточнил Люд.

— Да, — беспокойно оглядываясь, кивнул чеченец.

Дернул головой и тут же сморщился от раскаленной иглой прострелившей затылок боли.

— Хорошо, — ровно сказал Люд. — Бери лопату, копай.

Жердяй, ловко ухватив пленника за шиворот, одним резким рывком поставил его на подломившиеся ноги. Копыто несильно ткнул ему в грудь черенок извлеченной из машины штыковой лопаты.