Мы дошли до столовой, где в это время не было даже домовичков. Двери в столовую были только прикрыты. Быстренько пройдя через полутемный зал, оказались перед дверью на кухню.

   - Облом! - обрадовалась Анька, подергав запертую дверь.

   - А вот и не угадала, - улыбнулся я, проводя рукой над замком. Механизм был простенький. Я лишь слегка трансформировал одну руку, выпуская длинные когти. Пара секунд и раздался легкий щелчок, открывая путь к нашей цели.

   - А если нас зажо... поймают? - быстро поправилась Аня.

   Я только ухмыльнулся.

   - Трусишка! Это не твоя забота, женщина, - я подвесил несколько файерболов для освещения и, пройдя внутрь, вальяжно расположился на табуретке. - Давай, иди уже, исполняй свое предназначение.

   Человечка уперла руки в бока и выразительно посмотрела на большую сковородку, что висела над плитой:

   - А ты уверен, что правильно понимаешь предназначение женщины?

   Наверное, ей моя фраза не понравилась, а я ничего не мог с собой поделать. Мне нравилось ее поддразнивать. Но в первое мгновение я не понял, в чем прикол, а затем расплылся в широкой ухмылке и плотоядно облизнулся, окинув ее с головы до ног вожделенным взглядом, который немного напугал мою девочку:

   - Не извольте беспокоиться, господин Азалекс, ща все будет в лучшем виде! - выпалила она, резко меняя тему, и кинулась в сторону кладовой, где хранились продукты.

   Я было поднялся вслед за ней, но затем передумал:

   - Я тебя услышал, маленькая ехидна, - многозначительно произнес я. Мой взгляд упал на корзину с яблоками.

   - От ехидны слышу, - привычно огрызнулась Анька и, обернувшись, едва успела уклониться от душистого краснобокого фрукта.

   - А если б попал?! - возмутилась она, сердито нахмурив брови.

   - Обижаешь! Зачем мне увечная кухарка? - рассмеялся я, довольный ее реакцией.

   Я наклонился, поднял яблоко, слегка потер его о штаны, отчего выступивший фруктовый воск заставил сиять румяный красный бочок еще ослепительней, и смачно надкусил.

   - Может, яблоком обойдешься? - с надеждой спросила человечка.

   Я видел, как она противиться тому, что мы собрались хозяйничать на общественной кухне. Она банально трусила. А я любил, когда в мою кровь поступал адреналин. Неважно, каким способом. По-моему, это весьма безобидно сегодня. Мне хотелось, чтобы она разделила со мной мое состояние.

   - Уку, - покачал я головой и повелительным жестом указал направление.

  Анька вздохнула и пошла искать необходимые ингредиенты.

   А я следил за ее передвижениями, надеясь, что бутерброд она мне какой-нибудь сварганит. А она достала муку, сухие дрожжи, растительное масло, соль, отмерила стаканом нужное количество воды...

   Я заинтересованно вытянул шею. Неужели она готовить умеет? Хотя, девушек, конечно, даже с магическим потенциалом, учили азам домоводства. Ах, да, - вспомнил я - у нее и зачатков магии не было, когда мы встретились впервые...

   Минут через десять, она вывалила содержимое на посыпанную мукой широкую деревянную доску и довольно ловко принялась вымешивать тесто.

   - А плиту разжечь сможешь? - вдруг усомнилась Аня в своих возможностях, покосившись на довольно большую духовку.

   - Да нет проблем! - самоуверенно прозвучал мой голос.

   Конечно, я и представления не имел, как там все устроено, но какая разница, магический это будет огонь или нет? Уж с плитой-то я как-нибудь справлюсь. Все-таки третий курс и с Огнем мы уже работали.

   - Тогда уже действуй, она должна прогреться до нужной температуры.

   Я исполнил пожелание человечки и подошел. Перед ней было выложено некоторое количество самых разных продуктов: немного сыра, десяток больших черных маслин, два маринованных огурчика, кусок копченой колбасы, небольшой кусочек грудинки. Анхель очищала большую репчатую луковицу.

   - И что это будет? - удивился я, разглядывая столь странные продукты, соображая, как они могут сочетаться. Честно говоря, воображение отказывало.

   - Пицца.

   - Пи... что?

   - Пицца, - терпеливо повторила она. - Хочешь помочь?

   - А что надо делать?

   - Лук порежь на кружочки, а я пока сыр натру.

   - Я есть хочу, а не готовить, - поморщился я.

   - А я не хочу ни есть, ни готовить, - парировала Аня. - Тем более не хочу, чтобы мои руки луком пахли потом.

   - Ладно, не могу тебе отказать, - великодушно согласился я.

   На самом деле, я и есть-то не особенно хотел. Мне было просто интересно, готова ли Анхель пойти на такую авантюру, как налет на кухню, например? Готова. Да еще и с выдумкой. Нельзя обрывать крылья в полете фантазии, надо поддержать...

   Я повертел в руках скользкую сочную луковицу. Как ее резать-то?

   Аня бросила на меня взгляд, поняла мое замешательство и, улыбнувшись уголком рта, молча поправила мою руку, правильно устроив ее вместе с луковицей на доске. Ну, с ножом-то я управляться умел.

   Она даже восторженно прицыкнула языком, следя за мелькавшим лезвием, шинкующим несчастный овощ.

  Я не опозорился. Тонкие кружочки, практически идеальной одинаковой толщины лепестками легли на разделочную доску. Только вот глаза как-то странно защипало. Я несколько раз моргнул, не понимая, что происходит. На кухне я почти не бывал. Поесть я люблю - это да, а вот с готовкой у меня как-то не сложилось.

   Аня, увидев мое состояние, сжалилась и решила просветить мою серость:

   - Это фитонциды, летучие вещества. Утверждают, что резкий запах лука и чеснока именно из-за них. Они очень полезны, так как убивают множество микробов и бактерий, защищая организм от простуды.

   - Это тебе ваш "Солитёр" сказал? Мне все равно, кого они там убивают, я же не болею простудными заболеваниями.

   - Не помню, кто сказал, - пожала она плечами, - но лук и чеснок, в самом деле, полезны. А ты не плачь, лучше отойди подальше и руки вымой с мылом.

   Вот, блин! И в самом деле, уже слезы в глазах скопились. Вот подстава! Я не помнил, что это вообще такое - плакать. Только от встречного сильного ветра иногда резало глаза почти до слез, а здесь какая-то глупая луковица. Ну, Анька! Специально ведь подсунула, чтобы я проникся. Я вымыл руки и взглянул на девушку. Она молча кусала губы, в попытке не улыбаться. И что, ничего больше ничего не скажет? Это что, не только со мной могло случиться?

   Я снова подошел к столу и, подвинув табуретку, сел напротив.

   Анины руки мелькали над продуктами до того привычными жестами, что я невольно залюбовался. Никогда не обращал внимания, как женщины готовят. Мне и ни к чему это как-то было.

   - Вытащи косточки, - кивнула она на маслины.

   Я взял одну, машинально сделал продольный надрез острым ногтем мизинца, выковырял продолговатую косточку.

   Аня скептически выгнула бровь:

   - Не очень гигиенично, ну ладно, тепловая обработка нам поможет.

   - Сама тогда делай! - чуть не обиделся я.

   - Не бухти, продолжай, - отмахнулась она, раскатывая тесто в большую тонкую лепешку на противне.

   Края лепешки она немного загнула вверх. Смазала поверхность густым томатным соусом, выложила порезанную на кружочки копченую колбасу, грудинку, огурчики, потом разделила луковые кольца и тоже рассыпала их сверху. Затем отобрала у меня готовые маслины, порезала, добавила небрежным жестом туда же, сверху все засыпала натертым сыром, побрызгала еще каким-то соусом и щедро сыпанула несколько приправ, предварительно понюхав их, так как не смогла прочесть всех названий. Пахло уже довольно вкусно. Но, помня о Никиной настойке, я все еще настороженно следил, нет ли здесь чего несъедобного?

   Закончив колдовать над своим блюдом, Аня поставила его в духовку и пошла мыть руки, кивнув на стол:

   - Прибери пока!