— Правда? — с мрачным сарказмом спросил он.

Неожиданно Энжел вдруг оказалась на коленях у Джейка.

— Да, я тебя понимаю, — повторила она, ласково убирая волосы с его лба. — Я хочу, чтобы и ты меня понял. Я вовсе не пряталась от тебя. Встретить тебя было такой удачей, что я никогда ни за что тебя не покину. Я люблю тебя и всегда любила — еще до того, как встретила. Помнишь то время, когда я не помнила ничего из своей прошлой жизни и едва сознавала, кто я? Очнувшись на больничной койке и впервые увидев тебя, я решила, что мы близкие люди, что мы принадлежим друг другу.

Она медленно обвила рукой шею Джейка, прислушиваясь к участившемуся стуку его сердца и всем телом чувствуя, как оставляет его давнее затаенное напряжение. Он не пытался больше отстраниться, сам того не замечая, он обнял девушку за талию и привлек к себе. Она поспешно продолжила, зная, что нужно успеть высказать все, прежде чем он начнет возражать:

— Больше нет необходимости вызволять меня из беды, Джейк, и ты уже не отвечаешь за мою безопасность. Я просто собираюсь жить поблизости от тебя, быть твоей соседкой, и с этого дня ты вправе приходить ко мне в гости, когда захочешь. Возможно, тебе понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть к моему присутствию — что ж, привыкай! Это не прихоть, не каприз. Я приехала, чтобы остаться навсегда, чтобы убедить тебя, что твой мир — мой мир, что я могу в нем жить. Убедить тебя, что здесь мое место.

Не дав Джейку возможности ответить на это, она потянулась к его губам и легонько коснулась их своими.

— Я люблю тебя, — повторила она шепотом и прижалась к ним в более продолжительном, более горячем поцелуе.

После минуты полной неподвижности, похожей на колебание, Джейк с силой прижал ее к себе и ответил на поцелуй. Когда они наконец оторвались друг от друга, щеки Энжел пылали, глаза искрились, прическа растрепалась, а полурасстегнутая блузка соскользнула с плеч.

— А я? — вдруг спросил Джейк. — Надеюсь, мне тоже можно высказать свое мнение? Если все так, как ты говоришь, зачем тебе понадобилось исчезать бесследно на целый месяц? Ты знала, что я буду сходить с ума от неопределенности, и все равно ни разу не соизволила поднять трубку! Еще пара дней, и я отправился бы в Мексику разбираться, в чем дело!

— Ты мне звонил? — удивилась девушка. — Зачем?

— Сказать, что ты была полностью права, когда говорила, что ничего еще не кончено. И никогда не кончится, разве что после моей смерти — потому что я так тебя люблю, так нуждаюсь в том, чтобы ты была рядом! — Он провел кончиком пальца по припухшей от поцелуя нижней губе, и та затрепетала от прикосновения.

— Как странно… — прошептала Энжел. — Ты столько говорил о моих деньгах, о жизни, к которой я вроде бы привыкла, о том, что ты бы боялся однажды увидеть в моих глазах сожаление…

— С тех пор многое произошло и многое было переосмыслено. Твои деньги не имеют к нам никакого отношения, милая. Придется как-то смириться с их наличием, в конце концов, мы не первая пара, перед которой встала эта проблема. Главным остается то, что мы всегда были созданы друг для друга, иначе зачем бы судьба свела нас вместе? Я всегда знал это в глубине души, просто не хотел в этом признаться. Гордость, наверное… и упрямство.

Горло у Энжел перехватило, и она лишь покачала головой, не в силах ответить.

— Ну вот, теперь ты все знаешь. Остается решить, как быть дальше. Я не хочу ходить к тебе в гости. Никогда.

— Что это значит? — испугалась Энжел. Она еще не привыкла к мысли, что все высказано, и по-прежнему опасалась отказа.

— Это значит, что не мне, а тебе придется делать выбор, Энжел. Выбирай, где мы устроим свой новый дом — здесь или у меня. Почему? Хотя бы потому, что жить двумя домами ужасно неудобно.

— Ах вот о чем речь! — с облегчением воскликнула Энжел.

Лицо ее осветилось улыбкой счастья, но на глазах почему-то показались слезы.

— Надеюсь, ты не собираешься плакать? — встревожился Джейк.

— Конечно, нет! Ведь все хорошо, зачем мне плакать?

— Умница! — Джейк привлек ее ближе и спросил: — А как насчет белого платья? Надеюсь, у тебя есть такое.

Энжел с минуту растерянно смотрела на него, не понимая, при чем тут какое-то платье, когда у них впереди столько более интересных вещей.

— Белое? — переспросила она. — Кажется, есть, а что?

— Ты вовсе не умница, а глупышка, — ласково поддразнил ее Джейк. — Ведь венчаются в белом платье. Или ты этого не знала?

— Венчаются?

— Ну да, венчаются. — Джейк нахмурился. — Вот такой я старомодный, любящий условности человек. Ничто не мешает нам просто поселиться вместе, но если уж быть мужем, то законным!

Энжел тоже нахмурилась и долгое время смотрела на него, потом губы ее дрогнули в улыбке. Сердце Джейка радостно зачастило, потому что это была та самая улыбка, которой ему недоставало все это время, — улыбка, которой Энжел улыбнулась ему тогда в больнице. В ней было все тепло, доверие и любовь, какие только может чувствовать женщина по отношению к мужчине.

— Это что же, предложение?

— Именно так, — подтвердил он, стараясь справиться с нахлынувшими чувствами.

— Хм… — Энжел скромно потупилась, но потом бросила из-под ресниц лукавый взгляд. — Я согласна. — Он встрепенулся, и она быстро добавила: — Но при одном условии! Ты кое-что мне в свое время опрометчиво пообещал, и вот теперь я не выйду за тебя, пока это обещание не будет выполнено.

— А что это было? — спросил Джейк с подозрением.

— Ты знаешь.

— Честное слово, нет!

— Как?! Ты забыл, что пообещал провести неделю со мной в постели?! Хочешь, не хочешь, а придется выполнять!

Джейк расхохотался. В его серебристо-серых глазах загорелся огонек предвкушения.

— Не волнуйся, милая, я всегда держу слово!

И словно для того, чтобы скрепить договор печатью, губы прижались к губам.