За что я люблю Порто–Франко? А черт его знает, люблю ли вообще. Хотя, можно и так сказать. По крайней мере, этот город мне нравится. Атмосферой своей, а может, вкусом свободы, который так и витает в воздухе. Ну и запах прибылей чувствуется — главное, знать, когда и где подсуетиться, чтобы их заполучить. Я вот знаю, ну, или думаю, что знаю. А мой напарник Вова так и вовсе умеет делать деньги чуть ли не из воздуха. Иначе как объяснить его поразительную способность ввязываться в различные авантюры в погоне за барышом? Да чего далеко ходить — вот оно, доказательство, прямо передо мной стоит. Подержанный и серьёзно искуроченный «Сузуки–Самурай», маленький простенький внедорожник с практически вечным двигателем и минимумом удобств в салоне. Где Вова его взял, я без понятия. Важно другое — отдал он за него такие смешные деньги, что до сих пор не верится. Учитывая тот факт, что автомобильчик приехал в нашу мастерскую своим ходом, можно с уверенностью сказать — такого просто не бывает. Это как в лотерею выиграть. А я в счастливый случай верить разучился уже давно. Были причины.

Итак, клиент осмотрен и подготовлен к хирургическому вмешательству. С вечера мне показалось, что внедорожник чуть ли не новый, и повреждён не очень сильно. Однако более вдумчивый по причине утра анализ состояния пациента показал, что вчера я был излишне оптимистичен. Поработать придётся достаточно серьёзно, одной жестянки на пару недель. Ещё силовой каркас править, да и дверь с правой стороны восстановлению не подлежит. Фары новые нужны, стекло лобовое. Радует, что двигатель и трансмиссия целы, только радиатор придётся хорошенько перетрясти и запаять — течёт немилосердно. Да, ещё с правой стороны пружина лопнула в подвеске — тоже тот ещё гемор. Вообще складывалось впечатление, что на бедной машинке кто‑то устроил гонки по саванне, напоследок ещё и кувыркнувшись пару раз. Слава богу, все проблемы решаемы относительно легко и с небольшими затратами. Окупится «самурай» с хорошей прибылью, когда в нормальный вид его приведу.

Мысль о будущем барыше немного согрела меркантильную часть души, а она в моем случае ответственна за все авантюры, в которые я когда‑либо впутывался. Конечно, масла в огонь в подавляющем большинстве случаев подливал Вова, но совсем спихивать ответственность на напарника было бы не правильно. Сам виноват, как говорится.

Ну–с, больной, приступим. Вооружившись пилой — «болгаркой» с отрезным диском, я примерился к покорёженному крылу. Вот тут сейчас пару пропилов сделаю, а дальше кусок листовой стали сам отвалится.

Скрипнула ржавыми петлями входная дверь, пропуская посетителя. Блин, сколько раз уже собирался её смазать. Всё руки не доходят. С другой стороны, сразу слышно, что кто‑то пришёл. Хорошо бы Вова, я ему выскажу пару ласковых. Пристроив «болгарку» на капот «самурая», я снял защитные очки и обернулся на звук шагов. Слегка удивился, встретившись взглядом с незнакомым парнем. За спиной у него прятался второй — в зеркальных очках. Идиот. Мастерская у нас хоть и достаточно просторная, но окошки маленькие и располагаются под самым потолком на высоте около четырёх метров. Поэтому с естественным освещением проблемы. Я‑то уже привык, тем более днём и в грубых работах типа распиловки покорёженных железок это не очень мешает, а вот ему в таких очках видно вообще не очень. А снимать не стал — понты мешают.

Про понты я понял буквально с первого взгляда. Больше всего нежданные посетители напоминали мелких бандитов–латиносов из америкосовских фильмов. Стандартная униформа — грубые мешковатые штаны, майки–алкоголички, второй ещё напялил клетчатую рубашку навыпуск, застёгнутую на верхнюю пуговицу. В нашу‑то жару. Первый с усиками и коротким ёжиком, с непонятной татуировкой на щеке. Руки до самых плеч тоже покрыты разноцветными рисунками. Второй, который в очках, ещё более типичный — бородка–эспаньолка, волосы стянуты в хвост. Сам весь как на шарнирах. Телосложения оба сухощавого, но жилистые и мускулистые, особенно первый. Интересно, чего им тут надо? Может, машину починить? А что, очень на новичков похожи. Местные крутые бандюки так не одеваются.

— Добрый день, господа! — поприветствовал я посетителей по–английски.

Я не полиглот, инглиш кое‑как за два года в Порто–Франко освоил, хватает для общения. Если не понимают, пусть переводчика ищут. Хотя, как утверждает Вова, из‑за ярко выраженного русского акцента даже коренной британец не разберёт, что я говорю. Ничего удивительного. Порто–Франко как большой проходной двор — кого тут только не увидишь, и большинство транзитом. А уж каких диалектов языка международного общения тут наслушаешься — мама дорогая! Мой акцент ещё не самый ужасающий.

— Привет, браток, — отозвался на том же языке татуированный. — Ты тут босс, браток?

Точно, говорит как латиносы из боевиков категории В. Вообще, парочка производит странное впечатление. Я за время проживания в городе повидал много всякого народу, и по внешнему виду и поведению могу почти безошибочно отличить новоприбывшего от человека, прожившего в Новой Земле хотя бы несколько месяцев. Эти одеты как новички, но держатся достаточно уверенно — не зажимаются, не озираются, вид имеют самый пофигистский. Но при этом экипированы явно не для путешествий. На местных не похожи — те так не одеваются. В Порто–Франко даже у сутенёров свой уникальный стиль одежды уже сложился, а более серьёзные бандиты вообще стараются не привлекать лишнего внимания, либо маскируются под одну из здешних социальных прослоек. Такое впечатление, что эту парочку два–три месяца назад провели через ворота откуда‑нибудь из Штатов и увезли прямиком в Нью–Рино, где они дальше ворот бандитского анклава не выходили. Основные правила поведения освоили, но к местным реалиям ещё не адаптировались. Занятные хлопцы.

Я задумчиво посмотрел на посетителя. И как ему отвечать? Босс наполовину? Или партнёр по бизнесу? Или главный специалист?

— Че молчишь, пендехо?! — начал терять терпение татуированный. — Ты босс?

— Предположим, — не стал я конкретизировать своей роли в управленческой структуре предприятия. — А с какой целью интересуетесь?

— Где машину взял?! — татуированный пнул колесо «самурая».

— Это конфиденциальная информация, — я начал терять интерес к посетителям.

И чего припёрлись? Явно не за услугами по моему основному профилю. Хотят узнать про «самурай» — пусть с Вовой разговаривают. Я тут вообще не при делах.

— Ты не прав, браток! Конкретно не прав! — встрял очкарик. — Мы тебя вежливо спрашиваем — где взял машину?

— Купил, — отрезал я, пристально глядя в глаза татуированному. — Ещё вопросы?

— У кого?

— Я у него паспорт не спрашивал.

— Как он выглядел, пендехо?!

— Машину мне продал месяц назад двухметровый китаец блондин. Говорил по–английски с немецким акцентом.

Спокойно, ребятки. Сами напросились. Ишь, как татуированный побагровел!..

— Зря грубишь, пендехо, — зло бросил очкарик. — Придётся с тобой поговорить жёстко.

Ага, щаз! Не вы первые, не вы последние. По сравнению с братвой на моей родине вы щенки беззубые. От тех бы я уже давно словил в бубён и выложил все подробности. А вас насквозь видно даже не вооружённым глазом. Шпана обыкновенная, шестёрки в командировке. Пока очкарик меня разговором будет отвлекать, татуированный перейдёт к активным действиям. Точно, сейчас врежет с правой.

Вот тут они просчитались. Я обычно на таких типов произвожу обманчивое впечатление. С виду типичный молодой увалень, крупный, но рыхловатый, с заметным пузом. Ага, это у меня наследственное. Плюс паталогическая ненависть к спорту и лень, которая вперёд меня родилась. Тяжёлый я на подъем. Дома вообще ничего не делаю, из‑за чего имею постоянные проблемы с женским полом. Ни одна пассия дольше пары месяцев совместной жизни не выдерживает.