Он обращался к Хозяину как к отцу – на «ты» и, если бы тот сказал сверху: возьми штатский галстук и собственноручно удавись, Л.З. немедленно удавился бы восторженно и аккуратненько… да… аккуратненько… после того, как схамил ему по телефону… приятного вампиршества… обвинил черт знает в чем, а главное, не разгадал далеко идущего… мало убить… убить мало… прости…
С трудом встав на ноги, подтянулся на цыпочках, поцеловал угол фотографии и приложился к ней лбом… прости… спасибо… я докажу… умру за тебя… прости…
Так и стоял некоторое время. А все случившееся за эти дни обрело в его голове окончательный смысл в свете изумительно счастливой догадки и потрясло непостижимой глубиной и стройностью… хорошо, что заквасил и глотнул коньячку… прости за подозрение в ядах… сейчас врезал бы уже дуба раньше похорон и сразу же после кремации… клянусь, Иосиф Виссарионович, подробно описать свой антипартийный сон и понести любое партийное взыскание вплоть до… клянусь… а ты, Семен, все равно – ничтожество…
Л.З. почуял вдруг необыкновенное благодушие и даже пожалел, что сгорел лагерный адрес… как его?… вражеская фамилия… Клопшток?… Золлинген?… это была, я вам скажу, бритва… Бенц?… Фольксвагенов?… впрочем, таких, как этот тупой слюнтяй… полна Колыма… найдем работников поскромней, поумней и без ленинского аппендицита в черепе… Мехлис не искал, понимаете, подрывной работы… не клянчил и не надоедал писульками… работа сама нашла Мехлиса… а теперь… Хватит соплей, говнюк. Соберись с мыслями. Не забудь написать докладную в ЦК насчет поломанной мебели, уничтоженных произведений искусства, часов и прочего трофейного имущества… подлец… я бы на егоместе после всего, что… никаких похорон… никаких словопрений и залпов… вон из партии – и гей навек в автономную еврейскую область…
Л.З. вынужден был прилечь. Прилег и подумал, что, если бы каждый настоящий советский человек мог увидеть при жизни собственные похороны, мы бы уже давно жили при коммунизме…
Ничего более чудесного, легкого, пьянящего, словно в юности бабы и удачи карьеры, давно уж не испытывал Л.З., чем валяться вот так… плевать на полный разор… на измождение… начинается новая жизнь и деятельность… подремон-тируемся… чем валяться вот так и лакомиться… другого слова не подберешь… подробностями замысла Хозяина, за частичное постижение которых даже не жаль выглядеть в собственных глазах скудоумной, запаниковавшей крысой… но эту врачиху… дрянь сионистская… я не прощу… вот до этого Мехлис не опустится ни-ког-да… тут уж вы будьте уве-рочки… не задумываясь дам на блядей показания… столько лет орудовать, понимаете, рядом с…
От размышления о Верлене и Версте Л.З. постарался отвлечься. Их роль во всей этой истории была ему совершенно не ясна… все откроется само собой… вполне возможно – они будут засланы вместе со мной… хотя там полно свежа-тинки… Восток… как бы то ни было… в принципе и строго между нами… ебал я верность Ленину и Сталину в лице этих моих многолетних личных провокаторш… Ильичу с Малиновским было не так приятно, как Мехлису… и то…
Л.З. не помнил более тяжких дней в своей жизни. Бывали в ней смертельные опасности, провалы, удручающиеошибки, немыслимые, соответственно, взлеты и спасительные повороты, но таких вот дней, вытянувших из жил почти все силы жизни, сводивших с ума и, по сути дела, форсированно уничтожавших его личность… что-то, дорогие товарищи, Мехлис не припомнит… Все немыслимые для превозможения нормальным человеком унижения, а их Л.З. перенес немало и от самого,и от политбюровской шоблы, не говоря уж о кадровых военачальниках, показались ему вдруг дерьмом по сравнению со значением, придававшимся ему… вот что оказывается… Хозяином, с колоссальным доверием партии и, конечно, с важнейшей порученной ролью… будьте уверочки – кто-кто, а Мехлис наведет тампорядок в последней инстанции…
Встать Л.З. уже не мог. Но он и не понимал, в каком физическом состоянии находится. Ему и не нужно было этого, как он полагал, понимать, потому что он и теперь под тщательным наблюдением… Сталин всем им оторвет головы, если… в свой час подремонтируемся…
Вот он лежал и в полудреме обозревал поразительный замысел Хозяина… поколения будут славить его организаторские способности и умение работать с людьми… над Мехлисом, конечно, похохочут, но я им не желаю… в моей шкуре десяти минут… и в основных чертах замысел этот, любовно реконструированный Л.З., выглядел приблизительно так…
Рябая лапуля, бэ-зус-лов-но, признал правоту Мехлиса, откровенно изложившего свое резко отрицательное и принципиально враждебное отношение к содействию СССР… в области, понимаете, образования этого клерикального Жидостана… снимите, Иосиф Виссарионович, умоляю вас, галифе с любого Бен-Гуриона и с Голды Меир – и вы увидите, что каждый социал-демократ в первую очередь еврей, сионист и расист… уверяю вас: Голда – тщательно законспирированный гермафродит. Это данные английской и таиландской разведок… если бы, поверьте мне, наша Фурце-ва с Мариэттой Шагинян тоже были двуснастными, то они не были бы такими дурами… кроме того, некоторых советских евреев начнет тянуть, как магнитом, в родной Жидо-стан, потому что – это объективные данные своевременно запрещенной нами генетики – так называемый «еврейский вопрос», давно ушедший в небытие, продолжает смердеть не в социально-этнической плоскости, а кое-где, понимаете, поглубже… поглубже… что мы будем делать с учеными, композиторами, писателями, инженерами, администраторами и даже с талантливыми жуликами-снабженцами? Придется сажать в первую очередь врачей, бухгалтеров, различных Бусей… есть – не трогать Бусей, Иосиф Виссарионович… всяких Ойстрахов, Пляттов и прочих Райкиных с Кобзончиками, пока они еще пребывают в змеенышах… Зачем нам совать в рот совевреям соску вековечной мечты о Земле Обетованной, когда мы имеем незаселенной одну шестую часть света, понимаете… я верну вам все ордена Ленина, если через два-три года Бен-Гурион не продаст Израиль США. И мы придем гораздо раньше к коммунизму, чем к ключевым позициям Персидского залива…
Много еще чего излагал во время памятного разговора с Хозяином Л.З., излагал с лакейским рвением, смущающим зачастую даже крайне циничных хозяев. Уверял, что трудовая и коммерческая практика хитрых кибуцев перечеркнет и резко скомпрометирует гениальную идею тотальной, насильственной коллективизации. Что евреи неизбежно организуют мобильные вооруженные силы, оснащенные последними новинками американской и советской техники, отбитой у арабов. Что в конце концов этот проклятый, предательский Жидостан, не задушенный нами, понимаете, еще в колыбели, станет опасным средоточием в смертельной борьбе с главным противником – США и их сателлитами…
Сталин, казалось, пропускал мимо ушей и точные аргументы Л.З., но непонятно почему то и дело интересовался различными проблемами, связанными с феноменом гермафродитизма в некоторых отдельно взятых гражданах.
Л.З. вынужден был, потакая, очевидно, тайным, далеко идущим интересам Хозяина, выдумывать на ходу научно-похабные сведения и байки.
Так, например, когда он просто уморил Сталина рассказом об интеллигентной беседе голых Крупской, Розалии Землячки и Стасовой в номенклатурном номере Сандунов-ских бань, тот вызвал Поскребышева и приказал что-то записать. Л.З. обмер от ужаса, поняв, что погиб, если Хозяин решил проверить его разведданные о банном разговоре трех больших интеллектуалок нашей партии.
Надо сказать, что Сталин, с неясной для самого себя и подпитанной смутно-ассоциативной мыслью железной логикой, приказал тогда секретарю срочно наладить производство технических гермафродитов, то есть отечественных амфибий с широким назначенческим профилем… на базе танка «KB», но не «ИС»… Ход мысли вождя был, как всегда, непредсказуем.
После ухода секретаря попросил Л.З. еще раз повторить донесение наших замечательных разведчиц, работающих в бане. Л.З. подумал, что… начинается та самая партконференция о народорождаемости с Пушкиным и Бусей под столом. Сам был не рад, что изоврался, но, рассказывая второй, третий, одиннадцатый раз, странно уверовал, что все так оно и было в Сандунах на самом деле, и мог бы чистосердечно подкрепить большевистскую уверенность партийной клятвой…
