Взламывается крупный процессинговый центр банка или торговой сети, через который проходят платежи физических (не виртуальных) магазинов, отелей, ресторанов, и достается база их клиентов. Просто покупаются у тех, кто завладел ими одним из вышеперечисленных способов.

– Дампы ведь нужно еще записать на саму кредитку…

– Конечно. Для этого необходимо специальное устройство, называемое энкодером (encoder). Продаются они совершенно легально и стоят $800-1000. Самая распространенная в кардерских кругах модель – MSR206. Подключил к компьютеру через USB-порт, вбил дамп в нехитрую программку, провел карточкой через прорезь – и у тебя в руках магнитная копия карты какого-нибудь американского «Буратино».

– Теперь можно идти в магазин? – сделала логическое заключение Галина Аркадьевна.

– Нет, в магазин пока рановато, так как дубликат реальной карточки у нас хоть и есть, но он на куске белого «пластика» (обычно марки CR-80). Продавец в магазине сильно удивится, если ты предложишь ему такую карточку.

– И что делать?

– Договариваешься с продавцом в каком-нибудь приличном магазине, типа: «Вася, у меня такая фигня есть, я приду к тебе, возьму ноутбук и "плазму", потом продадим и бабло пополам». Это работает – владельцы ресторанов, бутиков и казино отдавали нам 40–50 % наличными от той суммы, что «прокатали», а мы им говорили, что нужно отвечать своему банку, если возникнут проблемы.

– Какие, например?

– Рано или поздно реальный кардхолдер (держатель карты) платеж опротестует. Пожалуется в свой банк, те – в VISA, и вот уже в наше казино нагрянули крепкие ребята из службы безопасности банка, который устанавливал в это казино POS-терминал. Придут и скажут: «Что ж ты, негодник, поддельные карты "катаешь"?» Ну, тут наш олигарх должен глаза пошире выпучить и сказать: «Ниче не знаю. Сейчас кассира, что работала в тот вечер, позову». Зовет Машу. Банкиры ей:

– Срок действия карты проверяла?

– Конечно.

– А подпись владельца карты на обороте была?

– А то. Я ее даже с подписью в его паспорте сравнила. И на слипе он точно так же расписался.

– На каком слипе? – Моему адвокату все приходилось объяснять, как первоклашке.

– Чек, который выходит после оплаты товара по кредитке, называется слипом. На нем печатается вся информация о покупке: время, дата, название организации, реквизиты места, где была совершена покупка. Кстати, данные для слипа берутся из первого трека. И если дампу абсолютно все равно, какое имя ты укажешь в первой дорожке – реального владельца карты или имя, которое указано в твоем «левом» паспорте, то номер карты все равно надо писать оригинальный, иначе платеж (транзакция) не пройдет. А то было бы, конечно, неплохо: тупо обзаводишься «левым» паспортом, тупо идешь с ним все равно в какой банк в любой стране и так же тупо открываешь счет с дебетной картой. В результате на руках у тебя кредитка с именем Жени Соколова с $5 на ней и паспорт на то же имя с твоей фотографией. Стираешь на фиг все данные с магнитной полосы, берешь дамп из тех, что у тебя есть, меняешь в первом треке имя на Женю Соколова, пишешь этот дамп на карточку и вперед – хоть в банк, хоть в магазин. Закончились деньги на этом дампе – стираешь его, подготавливаешь и записываешь новый. И так, пока Женю Соколова не станут искать на всем земном шаре все банки и все магазины. Тогда покупаешь новый паспорт и по кругу снова. Ну а если уже в лицо начнут узнавать – то только пластическая операция тогда.

Галина Аркадьевна рассмеялась.

– Банкиры спросят, сверяла ли кассир номер карты и фамилию на чеке и лицевой поверхности карты – кассир ответит, что, конечно, да, добавит, что карта не была повреждена и признаков подделки не было, и на этом «допрос» окончен – при всех подозрениях у банка нет правовых оснований заблокировать платеж.

Конечно, если бы продавцы в минских магазинах проверяли, совпадают ли данные на слипе с цифрами на самой карте, то было бы невозможно превратить уже использованную карту в многоразовую, однако в Беларуси – стране непуганых идиотов – кассиры повсеместно «забивали» на правила по безопасному обслуживанию банковских пластиковых карт и мне нередко удавалось совершать покупки с дампов, записанных на оригинальные, но просроченные, а то и вовсе на дисконтные карты.

В работу с белым «пластиком» нередко вовлекались бизнесмены, которые задолжали криминальным авторитетам и у которых не было выбора. Конечно, мы не «доили» одну точку слишком часто, иначе обслуживающий банк мог отобрать терминал и мы бы остались вообще без работы.

– Погоди, ты сказал белый «пластик». Вот и в обвинении у тебя фигурирует этот «пластик», двадцать штук, которые якобы у тебя нашли…

– Только не у меня нашли, а у Сапрыкина. И он сказал мусорам, что это я ему их передал, назвал PIN-коды и попросил снять кэш в минских ATM (банкоматах). Надеюсь, что такое PIN – вы знаете?

– Знаю, четыре циферки, без которых наличные в банкомате не получишь.

– Верно. Но я дополню. Во-первых, PIN-код нередко требуется и при оплате покупок. А во-вторых, PIN (Personal Identification Number – «персональный идентификационный код») необязательно состоит из четырех цифр. Его длина должна быть достаточно большой, чтобы минимизировать вероятность его подбора методом проб и ошибок, а с другой стороны – достаточно малой, чтобы кардхолдер мог его запомнить. Поэтому длина PIN-кода варьируется от четырех до двенадцати цифр. Чаще, конечно, четыре.

– «Пины» ты где брал?

– «Пины»… Рядовые кардхолдеры уверены (и банкиры постоянно твердят им об этом), что PIN-код взломать или украсть невозможно, но я знаю способов десять, как это сделать.

– Ого! Рассказывай, – к этой теме Галина Аркадьевна проявила неподдельный интерес.

– Может, не сегодня? Это тема для отдельного разговора, а я устал что-то, пойду в камеру.

– Я могу передать твои письма родственникам…

– О, конечно. Сейчас напишу.

«Малява», небольшая записка, письмо «по-зеленой» (без цензуры)… Написать в ней можно много чего, и даже нужно, но вот безопасно ли это?.. Адвокат, конечно, представляет мои интересы, и в руки к следователю моя записка не попадет… Или попадет? Ведь и адвоката могут прошмонать после того, как он выйдет от меня… Впрочем, выбора особого нет, пишу:

«Здравствуй, Лисичка! Я в порядке, держусь, больше за тебя переживаю. Письмо твое получил и уже написал ответ – скоро получишь. Прошу, каждое свое письмо нумеруй по порядку, и я так же буду – чтоб не пришлось потом гадать, все ли дошло. Передачу получил, спасибо огромное. Свяжись с Кайзером (u26 – мой модератор на DM), он должен нам 10k, пусть тебе отдает. Найдите Питерского – он тоже десятку висит.

По Илье Сапрыкину. Пусть продает офис и возвращает мою часть вложенных денег, отговорки слышать я не желаю.

Диме скажи, чтобы срочно (!) сменил пароли ко всем моим "аськам" (мусора наверняка в них висят) и предупредил всех клиентов, чтобы не велись на мусорские прокладоны. Всем нашим привет. Очень люблю тебя».

– Вот, написал. Спрячьте только понадежнее, – попросил я адвоката.

– Я прочту, о'кей?

Я согласно кивнул. Галина Аркадьевна быстро пробежалась глазами по тексту, сложила «маляву» вчетверо и засунула ее… в свой лифчик.

– Ну кто к старой женщине в бюстгальтер полезет? – видя мое недоумение, сказала она.

Я согласился.

– Завтра приду, продолжим разбираться в твоих похождениях, кардер, – последнее слово она произнесла нарочито медленно, словно старалась его запомнить. – Как тебя тюрьма встретила?

– Да нормально все, спасибо. До завтра.

Ты хочешь знать, как выглядит тюрьма? Ты и вправду хочешь это знать?