При свете факелов медленно и тяжело движется по улицам вечернего Киева похоронная процессия, спускается по Фундуклеевской, поворачивает на Крещатик. Флейты и трубы огромного оркестра заунывно выводят мелодию похоронного марша. Впервые в жизни я слышу эту гениальную, пронизывающую до глубины души мелодию Шопена — и она производит на меня неизгладимое впечатление. В свинцовом гробу возвращается фельдмаршал к себе на родину, которая стоит на пороге больших драматических событий. На Западе идут решающие сражения Первой мировой войны. Вначале победные, реляции германского штаба сменяются минорными сообщениями о большом контрнаступлении Антанты. Впервые немцы увидели движущиеся на них непонятные страшные машины — танки. Они так же ошеломили немцев, как примененный ими год назад горчичный газ ошеломил союзников. Западный фронт немцев рухнул. Четырехлетнюю ожесточенную войну Германия проиграла. И как естественный результат — Ноябрьская революция, свержение монархии и бегство кайзера Вильгельма в Голландию. На Украине, очевидно, немцам уже делать больше нечего. Правда, на улицах Киева еще кое-где стоят немецкие патрули из трех угрюмых солдат, но дни оккупантов явно сочтены. Немцы покидают город, гуманно прихватив с собою незадачливого, полностью оправдавшего свою фамилию гетмана Скоропадского. Его выносят из гетманской резиденции на носилках, забинтованным, под видом раненого германского офицера (этот эпизод очень ярко показан в пьесе Булгакова «Дни Турбиных»).

Что же происходит в самом Киеве? Трудно описать царящие в городе смятение, страх, безысходность. Оплот порядка и безопасности — германская армия — уходит, бросая население на произвол судьбы. А ведь всем известно, что Киев окружен плотным кольцом многочисленных и хорошо вооруженных петлюровских войск. Какое серьезное сопротивление могут им оказать слабые, разрозненные отряды гетманской вахты, по сути дела — остатки некогда поддерживавших Временное правительство юнкеров. Не предстоит ли Киеву небывалая «кровавая баня»? Однако эти зловещие опасения, благодарение Богу, не сбываются.

Чинно, в образцовом порядке вступает в Киев петлюровское воинство. И это уже не опереточные курени в синих жупанах и шапках с красными хвостами-шлыками, а настоящая регулярная армия. В авангарде ее не спеша выступают конные эскадроны галичан — части австрийских войск, примкнувшие к Петлюре. Сам Петлюра — на вершине власти и авторитета. Его титул сегодня: Головный Отаман Украинской Народной Республики (чем не Гетман всея Украины?). Правда, при Головном Отамане имелась некая Директория в составе четырех серых и не запомнившихся мне личностей. Но главой ее довольно неожиданно становится известный русский писатель украинского происхождения Владимир Винниченко. Еще до революции на всю страну прошумела посвященная острым семейно-половым проблемам его пьеса «Черная пантера».

Как ни странно, но эта, столь внушительная на вид военнодержавная власть недолго удерживается в столице Украины. Видимо, подчиняясь уже отмеченному мною неписаному закону «карусели властей», она почти без боя отдает Киев смело наступающим на город украинским партизанам под предводительством ставших вскоре легендарными Щорса и Боженко. Я видел, как они входили в город с Подола. Помню, как Щорс, взглянув на нас, молча стоявших вдоль тротуара, не без иронии сказал: «Слабо, слабо встречаете Красную армию, товарищи». Но скоро партизанский период советской власти закончился, обойдясь без кровавых расправ над сторонниками власти ушедшей и мирным населением. Начался период так называемой Второй Советской республики, деятели которой ничем не напоминали разнузданную солдатню, пришедшую в Киев год назад под командованием Муравьева.

Краснозвездными флагами, яркими красками плакатов и революционных лозунгов запестрели улицы Киева. Необычные для уха названия советских учреждений звучат ново и несколько загадочно: Поарм, Агитпроп, Реввоенсовет, Политпросвет… Руководящие деятели установившейся советской власти, как киевляне, так и приехавшие из Москвы, были, как правило, людьми интеллигентными и культурными. Возглавивший советское правительство Украины председатель Совнаркома (тоже красиво звучащее слово, означавшее Совет Народных Комиссаров) Христиан Георгиевич Раковский, впоследствии посол Советского Союза в Париже и Лондоне, был высокообразованным человеком, владевшим несколькими европейскими языками (между прочим, именно он возглавлял советскую делегацию на мирных переговорах с гетманской Украиной). Под стать ему были и другие члены Совнаркома: Пятаков, Затонский, Скрыпник, Подвойский, Любченко и другие. Для характеристики их, почти всех расстрелянных в пору сталинских репрессий, я позволю себе вспомнить отрывок из написанного тогда же в Киеве стихотворения поэта-любителя Валентина Стенича:

Эти стихи, конечно, напыщенны и наивны, но, как мне кажется, являются верной приметой того странного, неправдоподобного и патетического времени.

…На углу Крещатика и Прорезной улицы высится многоэтажный дом. На торцовой стене здания — огромная фигура красноармейца, нарисованная в условной, кубистической манере. Вдоль фасада протянут ярко-красный транспарант:

В бесчисленных комнатах и коридорах Наркомвоена УССР постоянное оживление, шум, деловая суета. Целых два этажа занимает Политуправление. В Политуправлении — Редакционно-издательский отдел (Редиздат), а в Редиздате — Редакционная часть. Перед кабинетом главного редактора просторная угловая комната с большими окнами на обе улицы. Здесь сидят старший секретарь, два «просто секретаря» и два младших секретаря. Один из младших секретарей только что принят на работу, он полон усердия и священного уважения к своим обязанностям. Старательно выполняет поручения «просто секретарей», а изредка — и старшего, почтительно поглядывает на главного редактора В. Ю. Мордвинкина и испытывает самое искреннее удовольствие, если случается увидеть высокую беспокойную фигуру самого наркомвоена Николая Ильича Подвойского. Этот младший секретарь — я. Мои обязанности в Редиздате довольно разнообразны и в основном связаны с выпуском всевозможных агитационных изданий: листовок, воззваний, брошюр. А в стенной печатной газете Наркомвоена «Молот и плуг» я одновременно являюсь выпускающим, корректором и даже одним из авторов.

Некоторые поручения мне особенно интересны. Помню, например, как выпускалось воззвание Съезда сельских комитетов бедноты, названное «Голос земли украинской». Было решено под воззванием напечатать подлинные подписи делегатов съезда, и меня с папкой в руках направляют прямо на съезд, где я в течение всего дня собираю подписи, в том числе, конечно, и в президиуме съезда, среди членов ЦК и Совнаркома, что дает мне возможность вплотную видеть и слышать руководителей Советской Украины того времени. Как раз при мне с трибуны выступал Раковский: «От имени Совета рабоче-крестьянской обороны приветствую вас и в вашем лице все крестьянство Украины!» Когда он закончил выступление и спустился с трибуны, я подошел к нему, попросил его расписаться на листке с воззванием.