Макс осекся на полуслове, заметив искорки в глазах Кабрильо и кривую, чуть ли не пиратскую усмешку, заигравшую у него на губах. Хуан Кабрильо, как всегда, на шаг опередил президента своей корпорации. Рассуждая о своих чувствах из-за ухода Трюйта, Хуан просто испытывал Макса. Кабрильо ни на миг не усомнился ни в своей миссии, ни в себе самом, но момент для «Корпорации» поворотный, и Хуану требовалось убедиться, что Хэнли по-прежнему поддерживает его цели на все сто процентов.

Разыгрывая неуверенность, Хуан расставил идеальную ловушку, и ничего не подозревающий Макс угодил прямо в нее. Вот потому-то никто и не играет с председателем в покер.

—

Ну, ты хитер! — Макс издал гортанный смешок.

И как раз тут со стороны ватерлинии «Орегона» раздалось тонкое шипение. Оба перегнулись через перила поглядеть. Специальные цистерны вдоль наружной обшивки заполнялись забортной водой, чтобы со стороны казалось, будто этот неприкаянный сухогруз идет с полными трюмами. Поглядев на кильватерный след, Хуан заметил легкое изменение курса. Длинная белая линия на поверхности пустынного моря слегка изгибалась к востоку.

—

Должно быть, Мерф и Стоун нашли точку в океане, где можно разыграть из себя подсадную утку, — небрежно проронил Макс, проверив время по старинным карманным часам, прицепленным цепочкой к его комбинезону.

А Кабрильо подумал о потрясающем оружейном арсенале, спрятанном на «Орегоне», и людях, умеющих им пользоваться.

—

Подсадного тигра, мой старый друг, подсадного тигра.

Сутки спустя «Орегон» подошел к координатам, намеченным Марком Мерфи и Эриком Стоуном как наиболее привлекательные для пиратов. Хиро Кацуи согласился на условия, выдвинутые Кабрильо, ответив: «Чтобы поймать пирата, нужен пират. Доброй охоты». И передал все, что его консорциум знал о недавних нападениях. Мерфи и Стоун проанализировали информацию, отыскивая в нападениях до сих пор не распознанные закономерности. Проверили на кросс-корреляцию погодные условия, фазы луны, размеры кораблей, грузовые манифесты, размеры команд и десятки других факторов, чтобы найти в Японском море точку, где пираты атаковали бы «Орегон» с наибольшей вероятностью.

Создали легенду корабля и его груза, подсунув ее в различные базы данных на случай, если свои цели пираты намечают через них. Корабль якобы несет смешанный груз леса и электроники из Пусана в Ниигату (Япония), но соблазнительной мишенью его делает присутствие в манифесте пассажира — эксцентричного американского автора, пишущего во время странствий по миру на грузовых судах.

Ричард Гильдебранд — реальный человек, и пресса широко растиражировала его пристрастие к творчеству в открытом море. В настоящее время он трудится над очередным бестселлером на борту супертанкера, возвращающегося порожняком из Роттердама в Персидский залив, но «Корпорация» сомневалась, что пираты станут перепроверять эту деталь. Благодаря авторским отчислениям и цене, которую давали за его книги в Голливуде, Гильдебранд стал одним из богатейших писателей планеты, вполне созрев для похищения. И хотя пираты пока не пытались провернуть подобное, Мерф и Стоун, с согласия Хуана, решили, что умыкнуть Гильдебранда будет представляться им вполне логичным расширением криминального бизнеса.

На случай же, если они не рискнут брать заложника и требовать выкуп, Мерф и Стоун заодно зарегистрировали судовую роль «Орегона» численностью в пятьдесят семь человек — довольно большую по стандартам современного торгового флота, сделав его соблазнительной мишенью для пиратов, потому что в корабельном сейфе должен храниться соответственно крупный фонд заработной платы.

Вулканический пепел, выбрасываемый в атмосферу извергающимся вулканом на далеком полуострове Камчатка, сделал розово-алую закатную палитру еще более впечатляющей. Теперь кроваво-красная луна бросала на спокойную гладь моря адские отсветы, а звезды померкли до крохотных точечек. Команда находилась на боевых постах. Джулия Хаксли и ее персонал пребывали в лазарете в полной готовности оказать помощь пострадавшим от чего угодно — от занозы до множественных пулевых ранений. Вооружение корабля стояло на боевом взводе в своих потайных орудийных портах. «Орегон», подобно германским К-лодкам в Первую мировую войну, может опустить плиты на обоих бортах, открыв 120-миллиметровые орудия, использующие ту же систему управления огнем и прицеливания, что и танк М-1А1 «Абрамс». Кроме того, он несет три 20-миллимегровых многоствольных пулемета Гатлинга с радарным наведением, каждый из которых способен сделать три тысячи выстрелов в минуту. Хотя основное их назначение — противоракетная оборона, «гатлинги» могут сбить и самолет, а очередь по ватерлинии судна, не защищенного броней, наделает достаточно дырок, чтобы отправить его ко дну.

Сверх того, на палубах «Орегона» притаились пулеметы с термическими и инфракрасными прицелами. Пулеметчики могут дистанционно управлять ими из оперативного центра, глядя на дисплеи. Один из передних люков готов распахнуться для запуска четырех противокорабельных ракет «Экзосет», а еще один скрывает пару крылатых ракет российского производства для удара но целям на суше. Хотя Лэнгстон Оверхольт в ЦРУ открыл «Корпорации» зеленую улицу на покупку кое-какой американской военной техники, на ракетах он поставил жирный крест, вынудив Хуана поискать других поставщиков. На универсальные торпеды большой дальности с дистанционным управлением «Марк-48» Оверхольт тоже наложил вето. Ими не пользуется больше ни одна нация на планете, так что отследить их происхождение до Соединенных Штатов труда не составит. Поэтому рыбки, покоящиеся в паре носовых торпедных аппаратов, были куплены за твердую валюту у того же коррумпированного русского адмирала, который снабдил их крылатыми ракетами и сертификатами конечного пользователя на французские «Экзосеты».

Когда Хуан вошел в оперативный центр, уже почти пробило полночь. Он окинул взором своих людей в красном свете боевого освещения и неярком сиянии их дисплеев.

Марк Мерфи и Эрик Стоун занимали посты у передней переборки. Стоун пришел в «Корпорацию» из военно-морского флота, а Мерфи не служил вообще ни дня. Будучи вундеркиндом, он получил степень доктора, когда ему едва исполнилось двадцать, и поступил в «Корпорацию» прямо из частного промышленного сектора, где разрабатывал системы вооружения. Поначалу Хуан относился к нему с подозрением, опасаясь, что у него нет нужной жилки, чтобы стать наемником. Правду говоря, он боялся, что Мерфи превратится в психопата, упивающегося убийствами, но вереница тестов и психологических профилей показала, что Мерфи прекрасно зарекомендовал бы себя в армии, если бы его окружали люди того же интеллектуального уровня. А поскольку Хуан нанимает только самые светлые головы, Мерф вписался безупречно, хотя больше никто и не разделяет его пристрастий к панк-року и скейтбордингу.

Позади и по сторонам от их постов находились Хали Касим, следящий за аппаратурой связи, и Линда Росс перед дисплеями радара и сонара. Вдоль задней стены оперативного центра шли посты управления палубным вооружением, а также координаторов огня и борьбы за живучесть. Остальные члены команды находились на своих штатных постах: одни — для борьбы с огнем, другие — в качестве санитаров, а третьи следили, чтобы ненасытным пулеметам хватало патронов. Эдди Сэн командовал тактическими силами на палубе, готовыми дать отпор при попытке абордажа. Хуан услышал, как Макс разговаривает по громкой связи с Эриком в машинном отделении, сообщившим, что силовая установка в полном ажуре.

А на боевые посты всех пригнало объявление Линды, что объект в тридцати милях от «Орегона» внезапно изменил курс и направляется к ним. В мире мореплавания эффективность — ключ ко всему. Отклонение на градус-другой может увеличить длину пути на сотни миль, а значит, обойтись дороже. Если только приближающийся корабль не попал в беду — а раз молчит, то вряд ли, — значит, он что-то затевает. А получив предупреждение, чего ждать, команда «Орегона» сразу поняла, кто идет.