– Чего пялишься? Оставь меня в покое! Я тебя ненавижу. Я люблю Артура!

Чай в моей чашке остыл. Галя легонько коснулась моей руки – я очнулась. Она, глядя на меня наивным, каким-то рыбьим взглядом, робко спросила:

– А что, твой Артур так и не объявился во взрослой жизни? Ты не искала его в Сети, на сайтах «Одноклассники», «В контакте»?

И тут, вопреки своему решению молчать, я с торжествующим видом выпалила:

– Его и искать надобности не было! Сам объявился. Теперь засыпает мой ящик своими письмами. Только у меня времени лишнего нет с ним философствовать.

Сказав так, я тут же устыдилась своих слов. Такого со мной еще не было, чтобы похваляться тем, чего нет. Видно, устала от пощечин, полученных в эти дни!

– А про что вы пишете друг другу? – Любопытство засветилось в рыбьих глазах Гали.

– Думаешь, у меня время есть что-то содержательное ему писать? На работе не до того, а вечерами мы с Киром… – Я осеклась, ведь этого «мы» больше не существует. И менее уверенно завершила фразу: – Вот теперь, когда Кир сбежал, может, и напишу Артурчику большое любовное письмо. – После этих слов на моих глазах показались слезы, и Галя поняла, что мне хреново.

– Хочешь, я к тебе сегодня приеду, Даша? Мы тебе блог на хорошем портале заведем, познакомишься с кем-нибудь в Интернете. Я знаю, где лучше.

Я покачала головой. Обращаться к Гале за помощью я не собиралась. Как не собиралась искать женихов в Интернете или тем более пытаться оживить отношения с Артуром. Что прошло, то прошло. Я точно знала, что нельзя поддаваться ностальгии и оборачиваться назад. До добра такие попытки не доводят. Люди меняются с возрастом, и только инфантилы ищут в бывших одноклассниках «того парня» или «ту девчонку».

Надев шубку, я попрощалась с Галей и уклончиво сказала ей, что пока нет необходимости в ее помощи. Я привыкла полагаться на себя.

Я неприкаянно бродила по квартире, сломленная навалившимися на меня обстоятельствами: ни мужа, ни карьеры. Опять было взялась за бутылку, но, погладив пальцем этикетку, благоразумно поставила спиртное на место: слишком хорошо я, как психолог, знала о последствиях таких пристрастий, чтобы пренебречь этим знанием. Включила телевизор: на всех каналах или стреляли, или целовались – ни то ни другое сейчас не привлекало моего внимания.

Если бы была возможность всесторонне обговорить ситуацию с понимающим человеком! Но по-настоящему близких подруг у меня нет: Галя слишком молода и неопытна, чтобы стать советчицей, а Люсьена просто не способна задумываться над проблемами. К ней можно обратиться за конкретной помощью: пройтись по магазинам в поисках нового наряда, пожаловаться, что где-то болит. Кстати, со вчерашнего дня у меня заболела шея, с трудом поворачивается. Это тоже понятное дело – огорчения часто переходят в соматику. Может, попросить Люсьену сделать массаж, ведь массажистка она классная!

Едва я подумала о Люсьене, как зазвонил телефон, и в нем прорезался ее голос. Разговор удивил меня: вместо обычных, нудно долгих рассказов о своей особе, подруга проявила интерес к моим делам. Спросила о самочувствии, о работе, о том, что поделывает Кир. В ее голосе звучала странная тревожность: так иногда разговаривают с тяжелобольными. Что случилось с Люсьеной, откуда такая чуткость? Массажистка-то она отменная, но экстрасенсорных способностей у нее я прежде не замечала.

– Люсенька, ты прям как баба Ванга стала: чуешь, что не все ладно в Датском королевстве, – сказала я с легкой насмешкой. – Так вот, сообщаю: Кир больше не живет со мной – бросил, кинул, сбежал.

– Бедняжка! Когда это случилось? Он нашел другую женщину?

– Уехал вчера. Про женщину мне ничего не известно, но, наверно, без знойной красотки здесь не обошлось.

Люсьена замолчала, я слышала только ее вздохи в трубке. Сочувствие подруги мне было сейчас очень кстати.

– Да-а-а. Все мужики сволочи! – изрекла она и замолчала.

После паузы она переменила тему:

– Но ведь у тебя появился Артур. Ты говорила, что вы в Интернете уже личными письмами обмениваетесь. И о встрече в реале небось договорились?

– Люсьена! Ты никак ревнуешь? Уверяю тебя, для этого нет ни малейших оснований! Мы с ним просто обсуждаем на портале общие вопросы, ничего личного.

Будто не слыша моих слов, подруга с тоской продолжила:

– Эх, какую дурочку я по молодости сваляла! Сейчас была бы женой известного писателя. Но Артур, видите ли, не простил мне измены. Даже в Интернете не пожелал со мной лично общаться. Сослался на занятость, что, мол, много работы и продолжить переписку со мной он не может. И это при том, что в школе по уши был влюблен в меня. Подумаешь, ошиблась я в юности, так сколько воды с той поры утекло! Ты ведь помнишь, как нелепо все сложилось?

Эту историю я помнила хорошо, поскольку поведение Люсьены давало мне шанс на внимание Артура. Тогда по глупости я считала, что если бы не крутилась рядом Люсьена, то Артур полюбил бы меня. Он вгляделся бы в мою душу, оценил бы мой богатый внутренний мир и те де, и те пе…

Все в нашем классе считали, что после школы Артур и Люсьена поженятся. Они наметили это торжество на конец лета. Артур уехал в Москву штурмовать МГИМО, он решил пойти по стопам отца, стать журналистом-международником. А Люсьену родители отправили в Сочи, к родственникам на отдых. Она собиралась определиться с будущей профессией осенью, поскольку не рассчитывала попасть в вуз. Однако Артур не прошел по конкурсу, а вернувшись в Питер, обнаружил дома письмо от Люсьены. В нем она просила забыть ее и простить, потому что она полюбила своего дядю, живущего в Сочи, и собирается за него замуж. Только в юности возможны такие скоропалительные решения. Сорокалетний дядя, работник местной администрации, сумел вскружить племяннице голову. Ей затмили разум и его служебное положение, и богатый особняк, и внешний шарм. Девочка из рабочей семьи увидела шанс подняться по социальной лестнице без особых усилий, причем сразу, немедленно.

Артур с разбитым сердцем, вслед за Витей, уехал к родителям, в Прагу.

А Люсьена через несколько месяцев вернулась в Питер и вскоре родила ребенка. Проклиная всех мужиков, она передала сына Васю на воспитание бабушке, своей матери, и пошла учиться на медсестру. Разумеется, тогда же она рассказала мне, что жених-чиновник оказался подлецом. Дядя прямо почти накануне свадьбы переметнулся к другой невесте, дочке министра. Он, как многие политики, ставил на первое место карьеру.

Неправдоподобно быстро Люсьену постигло возмездие за ее собственную измену Артуру – но в жизни и не такое случается. Люсьена с ее легким характером горевала недолго. Помимо училища она окончила курсы массажистов, работала, заводила любовные связи. Жила, что называется, на полную катушку.

Ныне Васе было уже шестнадцать лет, и он учился в профессиональном лицее на повара.

– Все эти полудетские влюбленности сейчас кажутся такими смешными, – нейтрально заметила я.

– А тогда было не до смеха. Неужто забыла, как сама только о том и мечтала, чтобы отбить у меня Артура? – В трубке послышались легкое кудахтанье.

– Отбить Артура? Как тебе пришло такое в голову? – поспешно возразила я.

– А разве не правда?

– Правда, правда, – сдалась я и делано рассмеялась. – Но все это быльем поросло. Ручеек давно пересох, и русло травой заросло.

– Но сейчас, когда Кир тебя оставил, а Артур к тебе в Интернете прибился, ручеек вновь может водичкой наполниться! – продолжила мою метафору Люсьена. Умеет она, оказывается, умное словечко вставить.

О том, что Артур вчера приснился мне, я Люсьене не сказала.

Телефонный разговор так взволновал меня, что, повесив трубку, я сразу включила компьютер и зашла на сайт «В контакте». Меня уже ожидало очередное письмо от Артура. Я щелкнула мышью по опции «читать».