Литмир - Электронная Библиотека

– Молчать, бабирусса кастрированная!

Аулис подчинился, хотя не причислял себя к кастрированным бабируссам и даже не знал, кто это такие, оперся руками о перегородку и тотчас размазал ладонью кровяной мазок. Какая мерзость! Аулис растопырил пальцы, с отвращением глядя на выпачканную руку, и машинально, лишь бы скорее очиститься, вытер руку занавеской. И немедленно получил удар по почкам. Аулис взвыл от боли.

– Хочешь избавиться от улик?! Сейчас я сделаю из тебя циркового бабуина!

– От каких еще улик? Я только закрыл дверь!

– Молчать, сволочь!! Ноги шире!

Дурдом какой-то! Пиная ногами катающиеся по полу бутылки, в тамбур забежала Стюардесса, увидела лежащего в луже крови командира, схватилась за лицо и истошно закричала:

– Уби-и-или!! Уби-и-или!!

От этого крика у Аулиса все внутренности сжались и задрожали. Ему стало страшно. Девушка продемонстрировала, как на самом деле надо реагировать на данную ситуацию. Ей, как члену экипажа, было видней.

– Я хотел ему помочь! – говорил Аулис, стараясь поскорее оправдаться перед полицейским, чтобы избавиться от нелепых подозрений, пока те еще в зародышевом состоянии. – Он умирает!! Вы что, не видите?!

– Я все вижу, кусок кала!! Закрой рыло!

– Да как вы… – опешил от обиды Аулис. – Я гражданин России… Я буду… Я на вас…

– Я же сказал: кусок кала! – повторил полицейский, едва не касаясь толстыми губами тонкого и изящного носа Аулиса.

В тамбуре, словно тень, появился второй полицейский. В отличие от своего коллеги, этот напоминал болезненного интеллигента с садистскими наклонностями. Лицо его было спокойным, вдумчивым, источающим безусловную справедливость и решимость хирурга произвести радикальное иссечение драгоценного органа; очки с тонкими дужками съехали на середину носа, подслеповатые глаза смотрели поверх линз с нравственным осуждением и остреньким хищным аппетитом. В какой-то степени он походил на адвоката, с успехом защищающего на суде сексуального маньяка. Аулис подумал, что этот человек сейчас начнет его пытать и при этом будет улыбаться и говорить тихо и вежливо.

– Обыщи его! – приказал Боксер.

Интеллигентный полицейский принялся водить своими тонкими ладонями по спине и джинсам Аулиса. Прикосновения его были нежными, но Аулис корчился от щекотки. Стюардесса, негромко повизгивая и царапая лицо, ходила между пилотской кабиной и лежащим на полу командиром.

– Опио!! – взывала она. – Опио!! Где ты? Где ты, господи? Это конец! Это апокалипсис…

– Ты где таких слов нахватала, дура?! – прорычал Боксер и толкнул ногой неподвижно лежащего командира. – Лучше перевяжи его! И проверь сортир.

– Я туда сразу заглянул на всякий случай, – сказал интеллигентный полицейский.

– Черт!! А кто в таком случае управляет самолетом?!

– Опио! Его выкинули наружу!! – снова взвыла Стюардесса, заламывая худосочные руки над головой. – Это теракт! Это заговор против моего милого, дорогого Опио!

Боксер тяжело вздохнул и двинул тыльной стороной ладони Аулиса по затылку. Голова молодого человека ударилась о перегородку.

– Эй! – крикнул Аулис. – Полегче! Я здесь ни при чем!

– Наручники на него!! – приказал Боксер. – И прекратите кричать! Говорю только я!

Интеллигент, несмотря на свою кажущуюся тщедушность, с натренированной изощренностью вывернул Аулису руки и ловко защелкнул на них браслеты. Боксер поднял с пола бутылку минералки, откупорил ее и вылил воду себе на голову.

– Он умер… – прошептала Стюардесса. Она сидела на корточках перед телом командира и смотрела на его перекошенное, залитое кровью лицо, словно на разинутую крокодилью пасть. – От потери крови…

– Ты глупая мартышка! – крикнул Боксер, отталкивая Стюардессу, и прижал толстый палец к сонной артерии командира. – Гм… черт подери! Похоже, что он в самом деле отдал концы… – Выпрямился, кинул свирепый взгляд на пилотскую кабину, на пустые сиденья. – Не могу понять, кто будет управлять самолетом?

– Опио… Бедный мой Опио… Кругом одни предатели… – всхлипывала Стюардесса, щипая себя за щеки. Ее качало. Несколько раз она заваливалась, как вешалка, на зеркало и оставляла на нем мокрые отпечатки.

– Туда этого гражданина России! – распорядился Боксер, кивая на Аулиса. – Сейчас я через глотку его печень буду выдергивать!

– Лучше доверь эту процедуру мне, – попросил Интеллигент.

Аулис промолчал. Эти типы не были в состоянии нормально воспринимать его слова. Интеллигент повел его по проходу в хвост самолета. Его тонкие и с виду слабые руки находили какие-то хитрые точки на спине Аулиса, отчего каждый толчок вызывал острейшую боль. Аулис извивался, вскрикивал, но Интеллигент снова и снова вонзал свои пальцы в его тело… Аулису казалось, что содержимое его черепной коробки превратилось в кашу. Все мысли смешались. Он не мог понять, что случилось и ради чего это все случилось. Второго пилота по имени Опио, мужа Стюардессы, кто-то вышвырнул наружу. А командир, похожий на Пеле, отдал концы от страшной пробоины в голове. Сейчас самолет парил сам по себе, как спущенная с горы старая автомобильная покрышка. Куда он летел? Как долго он сможет лететь без управления?

Интеллигент толкнул Аулиса на кресло рядом с горой пластиковых тарелок. По проходу промчалась Стюардесса, заглянула в уборную и снова завыла:

– Опии-о-о-о…

С заднего кресла в затылок Аулису задышал блондин, прикованный наручником к подлокотнику.

– Слышь, парень, – прошептал он. – А тебя за что?

– Сам не пойму, – ответил Аулис. Особой охоты разговаривать с плененным соотечественником у него не было.

– Чего они все всполошились? Что там стряслось?

Аулис не успел ответить, как в проходе показался Боксер.

– О-о-о! Куча слоновьего дерьма! – рычал Боксер. Он двигал впереди себя воздух с запахом крови. В руке держал радиостанцию, тряс ее, прикладывал к уху, снова тряс.

– Опио нигде нет!! – истерично крикнула Стюардесса. – Вы это понимаете или нет?! Нигде!! Как я буду без него?!

– Запрессуй клюв! – огрызнулся Боксер. – Я знаю. Это террористический акт. Будем проводить операцию «Перехват».

– Лучше операцию «Быстрые руки», – возразил Интеллигент, поправляя очки. – Она более мобильная. Сейчас я начну допрос главного подозреваемого. Под протокол. С соблюдением всех формальностей…

Аулис, вытаращив глаза, смотрел на Интеллигента. Какой протокол? Какие формальности?

– Вы понимаете, – проговорил он, часто дыша от волнения, – что самолетом никто не управляет? Никто! Протокол подождет, а вот самолет ждать не будет…

– Не надо меня пугать! – махнул на него рукой Интеллигент.

– Я не понял, – снова зашептал Соотечественник в затылок Аулису – мокро и горячо. – Почему никто не управляет самолетом?

– Молчать, антилопы винторогие!! – крикнул Боксер на белых пленников и кинул крышку от бутылки в лицо Аулису. – Всем замереть и заткнуться! – Он повернулся к Стюардессе и направил в ее мокрое, зареванное лицо свой сосисочный палец. – Ты член экипажа?

– Член, член… – кивнула Стюардесса, сморкаясь в занавеску.

– Значит, будешь оказывать содействие следствию. Надо связаться по бортовой радиостанции с Интерполом и объявить второго пилота в розыск.

– Но я не умею пользоваться радиостанцией. У меня нет допуска…

– Тьфу, мумия занзибарская! А к чему у тебя есть допуск? Только к уборной и кофеварке?

– Давайте соблюдать спокойствие, – предложил Интеллигент. – Работаем в установленном порядке. Сейчас во всем разберемся. Я предлагаю для начала допросить главного подозреваемого.

И он пошевелил своими тонкими и длинными пальцами так, словно натягивал на руку тесную хирургическую перчатку.

– Какое спокойствие?! Какое спокойствие?! – на высокой ноте воскликнул Аулис. – Мы с вами не в баре, не в кинотеатре! Вы представляете, где мы находимся? Мы летим черт знает куда со скоростью триста миль в час! Это конец!! Мы сейчас разобьемся!! Мы…

– До сих пор не разбились и, дай бог, еще протянем! Во всяком случае, я успею выбить из тебя признание! – перебил Боксер и, шумно втянув ноздрями воздух, схватил своей ручищей его за горло. – Зачем ты это сделал, вредитель? Ты у меня сейчас посинеешь, как турмалин! Признавайся во всем!

7
{"b":"182496","o":1}