— Ликер, что Ник тебе с собой прихватил, когда от меня в тот вечер пошел? Он сказал: «Иду к Агате»…
— Ликер…
— Ликер. Хороший, на травах. Мне всего пять бутылок деверь из северной Чидалии прислал на Уроженье. Букет то распробовала с твоим-то нюхом? Там и майоран и фенхель и мелисса. И мята горная. М-м-м… Распробовала?..
— Распробовала… Особенно… мяту. Пока, Хью.
— Пока!..
О-хо-хо… о… хо-хо. Да мать же твою!!! И запустила мысленный вопль, вцепившись руками в перила:
— «Ник!!!»
— «Агата, ты чего?» — через томительные секунды прилетело мне назад встревожено-нервно. «Что случилось?»
— «Нам надо поговорить. Ты где?»
— «Поговорить?.. Агата, я сейчас… не могу. Давай, чуть попозже? Или…»
— «Или почему? Почему ты не можешь? Ты где?»
— «Агата, честно, сейчас — никак»
— «Ах, так? Пока!» «Ксюха!.. Ксюха!!!»
— «Агат, чего ты орешь? Защиту, вроде не завалила»
— «Откуда ты знаешь?»
— «Ну, так… логически вычислила. У тебя научилась»
— «Ага… Поговорить надо. Ты где?»
— «Агат, сейчас немного не вовремя».
— «Почему?»
— «Потому что… давай через…через…»
— «Ты с кем там?»
— «Да ни с кем. С тобой. Через четверть часа. Все, я не могу. Мне пора!»
— «Ксюха!» — и ладонью по перилам хлобысь. — Да мать же твою!.. Да что же это происходит?
— Агата, почему ты кричишь?
— О-ох… Софико.
Девушка, стоящая у крыльца, нервно поправила челку:
— А я к тебе шла. А ты — здесь.
— При-вет. Ну, хоть кто-то из нашей компании идет ко мне, а не наоборот, — набрав воздуха, шумно выдула я. — У-уф-ф… Можешь поздравить. А ты как?
— Нормально, — опустила Софико карие с поволокой глаза. — Тоже можешь меня поздравить. И про тебя госпожа Макамли справлялась — ты две примерки уже пропустила. Или на бал не идешь?
— С чего, вдруг? — соскочила я со ступеней крыльца. — А про примерки забыла… Завтра… примерку… Ну, что, куда пойдем?
— А давай просто гулять? Погода то нынче…
— Располагает, — хмуро констатировала я. — Давай. Начинай.
— Начинаю, — внимательно глянула на меня Софико и первой направилась к тротуару. Я зашагала рядом. Сосредоточенно громка сопя:
— А скажи, Софико?
— О чем мне сказать?
— Где все наши общие друзья сейчас могут обитаться?
— Понятия не имею. Я сама их давно уж не видела. Только Году… сегодня… с утра.
— А Ксюшу?
— Что, «Ксюшу»?
— Когда ты ее видела в последний раз?
— Примерно неделю назад. Она, кстати, тоже пропустила примерку. Госпожа Макамли ругается, а на меня мама ворчит. Это ведь ее любимая портниха… Агата, ты к ней обязательно завтра…
— А почему Ксю ее пропустила?
— Не знаю. Она мне записку с Годой прислала, что приболела немного. И из комнаты — ни ногой. Года говорит, что-то у нее со… — и неожиданно смолкла.
— С чем?
— Не знаю.
— Софико?!
— Со свечением. Да я в ваших нюансах плохо ориентируюсь. И Года мне лишь буркнул два слова.
— Какие?.. Софико?!
— Агата, не кричи на меня.
— Со-фико?
— Два слова и те — на латыни… «Лорем ири». Кажется, так. «Радужный компромат».
— Ага…
— И когда ее такое смущало? Оно ведь у вас…
— После акта любви… Несколько дней… И, действительно, «когда»? — встала я посреди тротуара. — А, знаешь, я уже нагулялась.
— И что? — хлопнула ресницами та.
— И пойду сейчас снова к себе… Пока.
— Агата!
Но, я ее больше не слушала, ступив из подвала сразу на…
— О-ох! А я тебя как раз жду! — поддернул ногу, замерший на казарменном крыльце Года.
— Да неужели?
— Да, жду, — приложил он к темной макушке ладонь. — Пере… хотя, и так сойдет.
— Не поняла?
— Агата, пошли.
— Да что же за день сегодня такой? Никуда я с тобой не…
— Как миленькая. Или силой попру… Ну?
— Да, подкову зубами гну! Куда?!
— Ты же сама хотела? К Нику, Ксюхе и Ло? — сильно удивился мужчина. — Так сейчас-то чего?
— А, действительно? Чего это я?
— Вот и я…
— А, по-шли. Разговаривать буду оптом со всеми, — и вновь нырнула в шустро изображенный подвал.
— С дне-м рож-денья!!!
— С днем рожденья, любимая. Это все — тебе.
— О-хо…хо… — и осела в подставленные длинные руки…
Вот бывает такое… Что-то важное крутится над головой. А вовнутрь залететь… Да что там делать — извилин то почти не осталось? И все эти странности. Нервозность моего любимого и друзей, суета, взгляды в сторону. А «радужный компромат» и «ликер»… Просто стечение не связанных друг с другом событий. Фатум. Всё — в кучу на мой воспаленный наукой мозг. И собственный день рождения. Да он у меня за последние пять или шесть лет никогда «нормальным» и не был. Все из-за этих экзаменов. Правда, переходных. А в нынешний год и подавно. Так где уж мне о нем вспомнить?.. О-хо-хо… И женская логика с ее абсолютами. А вот и у меня такой есть! Единственный! «Близким следует доверять!!!». И какое же это… счастье…
— Ты меня извини. Я тебя, кажется, нервничать заставил.
— Ага… Ник, а где это мы?
— Агата, это же сквер у нашего корпуса. Мы его на вечер арендовали. А ну, приглядись хорошо.
— Я только на тебя буду смотреть.
— Агата? Зря мы что ли всё это развешивали?
Фонарики на деревьях. И ленты по фонтанному бортику. Фантомы «любимой нечисти» бултыхаются по углам накрытого в центре стола. По-моему, со Склочных болот прототипы. Тонкий кадетский юмор. Точно. Вон тот с бантиком на рогах… И музыка. Откуда?.. А, какая мне разница? У меня ведь сегодня — день рожденья. И вся жизнь впереди. С ним…
— Я люблю тебя. Я так тебя люблю, что сердце ноет. И ноги подкашиваются.
— Это — побочный эффект от защиты, — засмеялся Ник. — Замуж за меня пойдешь?
— Пойду. Конечно, пойду. И…
— Что, «и»?
— Давай их всех бросим? Не сейчас? Чуть позже? Я хочу сегодняшнюю ночь… только с тобой.
— Агата…
— Ага…
Этот наш поцелуй на поспешные прежние был совсем не похож… Совсем-совсем…
— … И обязательно еще соберемся.
— Ну да, вытянешь тебя из твоего «божественно ветреного» Тайриля.
— Да, ради всех вас! — Ло, сверкнув глазами, взмахнул наотмашь рукой. — Э-эх! А ведь здорово мы все эти годы прожили!
— А то. Есть что вспомнить, — в этот раз согласился с ним Года. И перехватил притихшую на его коленях Софико. — Ты там не спишь у меня?
— Нет, дорогой… Агата?
— А-а? — оторвалась я в темноте от губ Ника.
— Ты про примерку бального платья опять не забудь. Три дня ведь осталось.
— Софико, не будь занудой. Завтра же. С утра. Нет, к обеду… К обеду точно, — и снова развернулась обратно к нему. — Погоди…
— Зачем? — поддел Ник своим носом мой.
— Погоди, а Ксю у нас где?
— Тут была, — заозирался с фонтанного бортика Ло.
— Надо глянуть. Я сейчас, — и нехотя вылезла из теплых объятий… — Ксюша!
— Агата!
— Ник, я сейчас… Ксю, ты где?! Мы с тобой еще торт не ели!.. Ксю!… Ксю… ты чего?
Девушка тихо сидела с другой стороны фонтана. Как-то странно сидела… И я, поведя плечами, направилась прямо к ней. Она, суетливо поддернув расстегнутое на груди платье, выпрямилась, в момент став похожей на одну из статуй, расставленных на здешних темных аллеях.
— Агата? — и шмыгнула носом.
— Ты чего? Ты… плачешь? — нависла я над приятельницей. — А что с платьем? Почему оно мокрое?
— Платье? — эхом повторила Ксюша. — А, нечаянно вином облилась и застирывала.
— Так ты же у нас — специалист по заклятиям чистоты? Или, давай я?
— Не надо. Так… высохнет.
— Ксю, что случилось?
— Агата, с чего ты взяла?
— Без причин в день рожденья приятельницы в одиночку не плачут.
— Ты мне не приятельница. Ты мне — подруга. Лучшая, — оторвала она ладонь и принялась тереть ею нос. Отяжелевшая ткань медленно съехала вниз, обнажив в темноте белоснежное девическое декольте. Я, мазнув по нему взглядом… вновь развернулась… и пригляделась…
