Обокрадена Московская Патриаршая ризница. Похищена масса исторических драгоценностей на сумму не меньше чем 1 млн. рублей.
1/14 февраля. Начался новый стиль, и продолжаются старые безобразия. Группа рабочих в 100–150 человек, конечно, по-красногвардейски вооруженных, назвавшихся анархистами, захватили купеческий клуб, якобы для «культурно-просветительных целей», и кстати обобрали находившихся в клубе посетителей, но не дочиста, а только на 1/3 оказавшихся у каждого денег.
Про украденные богатства из патриаршей ризницы говорят уже, что их было не на миллион, а на десятки миллионов и что ограбление произошло так, как будто охрана Кремля глядела на происходившее как на что-нибудь правомерное.
2/15 февраля. Хотя с переменой стиля праздник Сретения как бы прошел, и думали, что сегодня не дадут даже праздновать его в церквях, но сами Советы решили все-таки попраздновать. В чем другом, а в этом вопросе раскола не произошло; так велика любовь россиянина к безделью!
В Петрограде на улице обобрали итальянского посла: взяли бумажник, документы и сняли с него шубу, шапку и перчатки.
Увы! Алексеев разбит наголову и бежал будто бы в Новочеркасск, где он объявил, что и Новочеркасску угрожает близкая опасность от большевиков. А дальше слухи еще хуже, † Застрелился Каледин, а в Киеве банда хулиганов явилась к Митрополиту Владимиру, ограбили его, раздели, выгнали в Печерские горы и там убили. Обоим уже не житье было в такие «лукавые дни», как говорил покойный Владимир, но они были, безусловно, честные люди, честные и даровитые. Пускай политически они и не совсем были правы, но, Боже мой! — чего они не перенесли за последние годы, не желая изменить своих убеждений. Помяни их, Господи, во Царствии Твоем!
4/17 февраля. Киевская война продолжалась 12 дней. Убитых свыше 3.000 чел. В Астрахани казаки воевали с большевиками тоже почти 2 недели и в конце концов потерпели поражение. Там тоже много жертв. Вокруг Бобруйской крепости началось решительное сражение советских войск с польскими легионерами. Последние уже окружены со всех сторон большевиками. Дело тоже проигранное.
Назревают события под Ростовом н/Д. Румыны приближаются к Одессе.
В Туле революционный комитет обложил торговопромышленников контрибуцией в 3,5 млн. руб., на этой почве произошли волнения. Происходивший там 2-го февраля крестный ход был обстрелян, и даже ранен сам Епископ Ювеналий, возглавлявший процессию.
Троцкий назначен продовольственным диктатором.
В рев. трибунале судили «Утро России» и оштрафовали эту газету на 100.000 руб. Защищавший ее Н. П. Измайлов, между прочим, изрек большевикам: «Мне, например, ненавистна ваша власть. Я не верю, чтобы вы могли дать счастье не только Европе, как вы печатаете, но и России. Но в борьбе вашей с сепаратизмом России, с Керенским — я вас приветствую. Ибо Керенский, это — чахотка русской жизни, которая удушила бы страну. Большевистская же власть — спасительный тиф: ведь после тифа, если он не смертелен, организм крепнет.»
Грабят без конца и без разбора: дворцы, ризницы, особняки, клубы, богатых, бедных. Грабят анархисты, грабят вообще люди на автомобилях и с винтовками. Кто они? Бог их ведает. На днях ограбили мою мать, брата, его дочь — увезли ночью из кладовой все, что там было у них: шубы, одежду, платья, обувь — все «буржуйное» сбережение. Хорошо, что никто не видел этого ограбления, а то, спаси Бог, кого-нибудь еще убили бы при этом.
Несколько дней тому назад установилась хорошая морозная погода, продолжающаяся доныне. На московских улицах такое же безобразие: катакомбы замерзшей грязи и снега, все еще не убранные и представляющие для людей и лошадей настоящие капканы.
6/19 февраля. Война с немцами опять возобновляется. Генерал Гофман официально заявил нашему генералу Самойлову, остававшемуся в Бресте, что 18 февраля в 12 ч. дня оканчивается перемирие, и начинается снова состояние войны. Троцкий телеграфировал в Берлин «правительству германской империи», что предупреждение о конце перемирия должно быть сделано за 7 дней, а не за 2. Вообще Троцкий считает немецкую угрозу «бесчестным, даже с милитаристической точки зрения, образом действия» и «разбойничьей операцией», а потому войскам, находящимся (?!) на фронте, отдано распоряжение оказывать сопротивление разбойничьему набегу. Отдано распоряжение о приостановлении демобилизации. Бонч-Бруевичу приказано взять на себя руководство действиями по отражению германского наступления.
Принц Леопольд Баварский, главнок. против нашего фронта, отдал приказ по своим войскам, где говорится: «Мы наступаем на Россию не с завоевательной целью и не для получения там военной добычи, мы объяты стремлением водворить в Европе социальный порядок, так как Россия грозит стать источником заразы для всей Европы. Будем надеяться, что вся Европа и весь цивилизованный мир поймут, что немцы предпринимают теперь наступление и продолжают войну во имя защиты всеобщего европейского порядка.» К этому пока можно добавить, что немцы действительно завоевали и заняли уже Двинск, и идут слухи о высадке немецкого десанта в Ревеле и о занятии Луцка.
Житомир сдался большевикам. Ими окружен Ростов н/Д.
Сообщают, что в Государственном банке насчитали капиталов дома Романовых около 24 млн. Не так уж много, как принято было думать.
† Около ст. Оредеж Виндавск. дороги убит красногвардейцем бывший начальник штаба верх, главнок. генерал Янушкевич. Беднягу арестовали в Могилеве и препровождали в Петропавловскую крепость.
В «Известиях» крупнейший плакат: «В среду 20-го (7-го) февраля — день красной социалистической армии. Красная социалистическая армия — верное орудие в борьбе за революцию. Ее дисциплина — глубокое революционное сознание, ее силы — международное братство трудящихся и священная ненависть к капитализму.» Как говорится, комментарии излишни.
7/20 февраля. Встал с какими-то смутными, недобрыми предчувствиями, потому что всю ночь одолеваем был разными такими снами, которые, как говорится, — «не к добру», † И действительно: около 3-х часов дня получил известие о кончине своей матери. Она долго хворала. Кажется, нет такой болезни, которой бы она не перенесла за свою долгую жизнь. Ей почти 85 лет (родилась 24 сентября 1833 г., в дер. Чащи, Покровского уезда Владимирской губернии). Она еще 28 лет жила под крепостным игом, и все крестьянские работы, включительно с пашней, были ее обязанностью, чуть не до 35-летнего возраста. Одним словом, это была поистине трудовая жизнь, жизнь безропотная, снискавшая ей громадное уважение, прежде в крестьянском, а потом и в купеческом кругу. До последних часов своей жизни она сохранила моложавое лицо, отчетливый голос, ясные глаза, несогбенную фигуру, великолепную память и острый, пытливый и внимательный ум. В воскресенье она еще говорила со мной, интересуясь даже войной и последними событиями, но сегодня, когда я был у ней, около часу дня, она только грустно посматривала на меня и, может быть, даже не узнавала. Величайшей ее заботой было благополучие детей, внуков и правнуков. Только ихними радостями она и жила; только ихними скорбями и скорбела, хотя, вообще, была очень добра и ко всем добрым людям. Господь благословил ее очень большим потомством: 2 сына, дочь и по прямой линии 15 внучат и 11 правнуков обоего пола, из коих старшему уже 16 или 17 лет. Упокой ее, Господи, во Царствии Твоем Небесном, и да помолится она в Селениях Твоих за нас грешных.
В ночь с 18 на 19 февраля Ленин и Троцкий отправили в Берлин радиотелеграмму, заканчивающуюся такими историческими словами: «Совет народных комиссаров считает себя вынужденным при создавшемся положении заявить о своем согласии подписать мир на тех условиях, которые были предложены делегациями Четверного союза в Бресте», и вчера они получили уже такой ответ: «Сообщите письменно ваши условия нашему представителю в Двинске.» Двинск занят немцами в 5 ч. дня 18 февраля. Боя не было, гарнизон заранее разбежался, вывезти ничего не удалось. Немцы продвигаются дальше. Затем, есть известия, что шведским десантом заняты Аландские острова.
