уставился на Лиурая, – ведь в первую голову, самому императору нужно сохранение

доброго имени славных служителей божьих.

– Это представляется весьма важным, – словно под гипнозом, чуть не по

слогам подтвердил Дукр. – Я, надеюсь на всяческое Ваше содействие в этом

вопросе, Ниолай.

– Хорошо, в моей канцелярии, вам передадут сопроводительное письмо,

господин первый советник, мягкость первосвященника отвердевала с каждым

словом. – Оно даст вам право на посещение всех объектов на территории храма и

поможет получить максимально откровенную информацию из уст любого

храмовника. Думаю, что именно это, и ничего более имел в виду мой император? –

теперь уже ледяные глаза Ниолая, придавили, совсем сникшего Дукра.

– Этого будет вполне достаточно, – неожиданно вмешалась в противостояние

Дива. – И, вообще, дорогой, разве у нас не на счету каждая секунда? – её

мелодичный голос с ноткой капризности, разрядил обстановку. – Действительно,

время не ждёт, – Тумак, взяв Орайо под руку, вышел из кабинета. Вслед, за ним,

слегка поклонившись императору, который, сидел, обхватив лицо руками, молча

заскользил целитель.

– Только искренняя вера, может дать надежную опору, в ненадежном мире, мой

император, неожиданно мягко и тихо произнес, вдруг, задержавшийся у выхода

первосвященник. – И никакие посулы, и соблазны, не должны смущать души рабов

божьих, в, их, устремлениях к единству с ним – Ниолай неотрывно смотрел

испытующим взглядом на закрытое руками лицо Дукра.

– Я, знаю, мой друг, знаю, – ещё более тихо произнёс император, устало,

отнимая руки от лица и делая слабый отпускающий жест, в сторону

первосвященника. Ниолай, ещё раз, с сочувствием, но внимательно посмотрел в

глаза Лиурая, затем, не произнеся ни слова, тяжело ступая, покинул кабинет.

Император, оставшись в одиночестве, неподвижно сидел, до тех пор, пока не стихли

шаги удалявшегося первосвященника. Затем, он с неожиданной живостью, выбрался

из кресла, и, подойдя к дверям, запер их изнутри, на тяжёлый засов. Потом,

прислушиваясь, постоял возле дверей и, наконец, облегченно вздохнув, вновь

вернулся к столу. Там он, тяжело отдуваясь, опустился на колени и выдвинул

потайной ящичек, спрятанный под крышкой стола. На дне ящичка, лежал небольшой

продолговатый предмет, черного цвета, усыпанный серебристыми кнопочками.

Опять засопев, Лиурай извлек его, поднялся с колен, и напряжённо шевеля губами,

принялся бить по нему толстыми пальцами.

– Я просто поражен тем, как за короткий, двухмесячный срок, мудрый

император, мощнейшего государства, истинного мира освоил трудную науку

правильного набора вызова, – сарказм сочился в каждом слове уверенного мужского

голоса, который донёсся вдруг из предмета. – Впрочем, вы могли и не утруждать

себя, – одна из стен, вместе с картинами сдвинулась, и из небольшого проёма в

кабинет вальяжно зашёл мужчина, держа в руке точную копию предмета,

хранящегося в столе императора. Одежда его состояла из полностью обтягивавшего

спортивную фигуру чёрного комбинезона, а на ногах были высокие шнурованные

ботинки из кожи. – Я присутствовал с самого начала высочайшего совета, –

пронзительные чёрные глаза на красивом, молодом лице с иронией смотрели на

Лиурая, – и не могу не отметить, беспримерное мужество и героизм императора,

проявленные им во время обсуждения острейшей темы.

– Я всё сделал согласно нашей договорённости, – хмуро произнёс Дукр,

водворяя предмет на место, – теперь ваша очередь.

– Что вы говорите? Моя очередь? Хорошо, но сначала восстановим цепь

событий. Итак, когда два дня назад ваш визжащий голос по дальней связи,

оповестил меня о полученной писульке, я прибыл к вам и предсказал всё

дальнейшее, что произойдёт, и посоветовал успокоится, так?

– Так, – нехотя буркнул Лиурай, плюхаясь в кресло.

– Тогда же, – продолжил пришелец, надвигаясь на императора, – я предложил

вам не сопротивляться на совете ни одной из сторон, а просто плыть по течению,

так?

– Так, – голова Дукра по мере приближения незнакомца всё больше

утапливалась между плечей.

– Но вы, вместо того чтобы успокоится, блевали два дня, и лишь, после

вмешательства целителя, смогли соображать, а единственным вашим достижением,

было то, что вы все же запомнили мой совет, и не остались лежать здесь, рядом с

собственным столом, напоминая подушечку для игл. Однако на совете, до вас

дошло, что мои слова о, неминуем конце вашего мира подтверждаются и что если

вы не будете сопротивляться течению событий, то это не будет забыто, вы решили,

что уже всё сделали, и обещанное императорство в одном из небольших миров, у

вас в кармане. – Увы, я должен, вас огорчить. Императором, а правильнее будет

сказать, президентом, развитого мира, запросто так не становятся, – бездонные

глаза нахлынули на Лиурая, а голос говорившего стал напоминать стук молота по

наковальне. – Вам придётся ещё много трудится…

* * *

Столица уже тихо спала, когда карета Первосвященника, запряжённая

четвёркой вороных, остановилась перед коваными воротами, перекрывающими

доступ в церковный городок. Он был расположен на окраине Льюира, и включал в

себя, помимо небольшого жилого сектора, три огромных, сделанных из белоснежных

валунов, храма, разбросанных на территории великолепного парка, который состоял

из всевозможных деревьев, и многовекового тёмно-зелёного газона. В самом конце

парка располагались конюшня и кузница. Ворота, немедленно открылись и карета

бесшумно покатилась в сторону центрального храма, отличавшегося от других лишь

большим количеством колоколов на огромной колокольни. Ниолай легко спрыгнул,

не дожидаясь пока возница установит подножи, и устремился внутрь. Пройдя в

широкие, из белого дуба, двери и, не забывая отвечать на поклоны, оказавшихся в

храме служителей, он быстрым шагом пересек богато расписанный церковный зал и,

открыв ещё одни двойные двери, размером намного меньше, входных, прошел в

свои покои. Жилище главного церковника было странной помесью из аскетизма и

роскоши. Маленькие окна, голые серые стены, и обезличенный потолок, вызывали

приступ мыслей о бренности всего сущего. Однако при взгляде на роскошные

кресла, вырезанный из кости, стол и огромную мягкую кровать, эти мысли

приобретали некую размытость и нечеткость. Ниолай подошел к столу и, вдруг

произвел действия, точно, копирующие недавнее поведение императора.

Опустившись на колени, он поднырнул под стол и открыл тайник. Разница была

лишь в том, что первосвященник при этом не сопел и не отдувался. Когда Ниолай

поднялся, в его руках, издавая слабое свечение, была маленькая и очень древнего

вида икона. Изображения на ней были почти стерты, но Ниолай и не пытался их

рассматривать. Резко встав, и сжимая икону в руке, он, прошёл в угол своей кельи и,

вновь, что-то шепча, опустился на колени перед, развешанными там образами. Так

он стоял довольно продолжительное время, затем губы его перестали шевелиться,

глаза остекленели и тело, словно потеряв стержень, безвольно распростерлось на

полу. В тот же миг, точный двойник Ниолая, только, как будто сотканный из

прозрачных солнечных лучей, появился на вершине одной из заснеженных скал, в

бесконечной гряде Елейских гор, государства Оссия. Здесь царило раннее летнее

утро, украшенное нежным восходом.

– Что за тревога на сердце брата моего? – голоса не было. Слова просто

пронеслись в голове Ниолая, когда возле него, откуда-то сверху, бесшумно

приземлилась мощная фигура. Мируэх сложил крылья за спиной и устремил взгляд

спокойных глаз в глаза Первосвященника.