Смыв с подбородка мыльную пену, я отложил бритву и пригладил волосы. Зеркало в ванной было маленьким, предназначенным исключительно для бритья, но его хватило, чтобы нанести удар по моему самомнению. Даже после всех ухищрений я не выглядел писаным красавцем. Все-таки годы брали свое. Еще лет двадцать и я превращаюсь в ворчливого старика, а Мелл поймет, какую страшную ошибку она совершила, выйдя замуж за человека вдвое старше ее. Но возможно моя любовь к ней сделает мое общество для нее не столь тягостным? Слабая надежда, но все же лучше, чем ничего.

В воздухе приятно запахло чем-то аппетитным. Странно. Мелл любит готовить, но не умеет. Какой-то злой демон вселяется в посуду и продукты стоит ей заняться готовкой. То, что жарится, обязательно пригорает, то, что варится — выкипает, оказывается пересоленным, переперченным и так далее. Вдобавок какой-то коварный человек давным-давно внушил ей, что овощи очень полезны, продляют жизнь, и она, как и положено любящей жене, пытается увеличить их долю в моем рационе. А я овощи терпеть не могу, всем им предпочитая телячью отбивную. Поэтому с тех пор как мы женаты споры на этот счет не прекращаются.

Заглянув в кухню, я понял, что сегодня овощи отменяются. Стол был уставлен исключительно мясными блюдами. В ранениях тоже есть свои преимущества. Весельчак почтительно подвинул стул и я занял свое место за столом. Передо мной был отличный выбор: жаркое, отбивные, котлеты и холодные ломти ветчины.

— А как же тушеные кабачки? — спросил я, не удержавшись от усмешки.

— Ну, если ты просишь… — Мелл тут же с невозмутимым видом поставила передо мной тарелку с кабачками.

— Язык мой — враг мой.

Последние приготовления были закончены и мы начали обед. Весельчак обедал вместе с нами. Поначалу он робел и отказывался садиться за стол, говоря, что не достоин этой чести, но вдвоем с Мелл мы убедили его прекратить эти глупости. Весельчак был моим другом, а не слугой, чтобы он там не говорил по этому поводу.

Мелл с некоторой тревогой смотрела как я уминаю жаркое. Только после того как я попросил добавки, выражение ее лица смягчилось.

— Очень вкусно, — сказал я.

— Это целиком заслуга Весельчака, — призналась Мелл. — Это он приготовил, я только наблюдала.

— Серьезно?

— Да. Он мне все уши прожужжал как ему хочется сделать для тебя что-нибудь хорошее, поэтому я пустила его к плите.

Помощник скромно потупил взор. Он нередко помогал Мелл на кухне, но в основном занимался чисткой овощей и разделкой мяса.

— Из тебя получился бы неплохой повар, — заметил я, наливая обжигающий медовый напиток.

— Мой генерал… — Весельчак покраснел. — Готовить — это недостойно мужчины.

— Пф… Кто тебе сказал это? По-твоему мужчина должен только мечом махать? Ты же брал читать «Деяния славных воинов»?

— Да.

— Все прочел?

— Конечно.

— В таком случае ты должен знать, что многие великие воины прошлого в свободное от битв время занимались искусствами. Дойо Рыжий сочинял музыку, собрал огромную коллекцию музыкальных инструментов, а Людвин Громовая бочка любил вышивать гобелены и делал это особым способом — крестиком. Но несмотря на это никто не ставит под сомнение их воинские заслуги. Поэтому если в тебе дремлют какие-то скрытые таланты, будет лучше, если ты позволишь им проснуться.

— Я мог бы попробовать, — осторожно сказал Весельчак и добавил. — Если госпожа не будет возражать.

— Не буду, — улыбнулась Мелл. — В этом случае мне станет проще свалить всю вину на тебя за несъедобные блюда. — Она повернулась ко мне. — Что ты собираешься делать теперь?

— Надо подумать, — ответил я, пожимая плечами.

— Но ведь ты не оставишь покушение без внимания?

— Нет, конечно. Если бы меня вызвал на поединок страшный черный маг или древнее чудовище, я бы еще смирился, но ведь меня едва не убили двое обыкновенных разбойников. Задето мое самолюбие, а такое не забывается.

— Может попросить Карела приехать?

— Зачем?

— Он же твой друг. Я больше не пущу тебя в лес одного.

— То, что он мой друг, еще не означает, что он обязан бросать все свои дела. Я сам разберусь с разбойниками.

— Эдвин, ты слишком самоуверен и меня это пугает, — Мелл нахмурилась. — Ведь знаешь, что я желаю тебе добра и все равно упрямишься. Ты хороший маг, но понятия не имеешь кто твой противник. Вдруг он если не сильнее, то хитрее тебя? Ведь ты сам говорил, что разбойники собирались тебя посадить в мешок и отнести своему нанимателю. Неужели ты думаешь, что ушел бы от него живым?

— Сомневаюсь.

— Пусть хотя бы Вольт приедет.

— Ты же его не выносишь.

— Причем тут это? Я буду с радостью слушать его идиотские шутки про мертвецов, если тебе это поможет.

— Я подумаю над твоим предложением, — кивнул я, откидываясь на спинку стула.

Оконная рама скрипнула и сама по себе принялась ходить из стороны в сторону. Мелл проследила мой взгляд:

— Домовой?

— Да. Что-то жует весьма довольный жизнью.

Наш домовой раскачивался на раме, как на качелях, только когда у него было хорошее настроение. Его беспечный вид навел меня на определенные мысли. Встав из-за стола, поцеловав жену и поблагодарив Весельчака за обед, я устремился к входной двери.

Хриплый словно простуженный голос ворчливо сообщил, что сейчас три часа тридцать восемь минут. Голос принадлежал говорящий сове Йо, живущей в напольных часах. Эта сова подарок моего друга Макинтона, тоже мага, который обитает за морем. Кроме того, что сова была говорящей, она была очень своенравной птицей: всегда называла какое-то неровное время и только тогда, когда ей этого хотелось.

— Куда это ты собрался? — Мелл нагнала меня уже в коридоре.

— Побеседую с Невидимыми Помощниками живущими около реки, и сразу же вернусь.

— Подожди, я с тобой.

— Нет. Из них и так лишнего слова не вытянешь, а в твоем присутствии они вообще откажутся разговаривать.

— Эдвин, ты не можешь идти один. Весельчак, — он схватила воина за руку, — проводи его.

— И снова нет, — я отрицательно покачал головой, — оставайся и охраняй Мелл. О своей безопасности я позабочусь сам.

Мой помощник с несчастным видом переводил взгляд с меня на Мелл и обратно. Судя по всему он жалел, что не может разорваться.

— Весельчак, не слушай его. Потом он скажет нам спасибо.

— Мелл, а ты не подумала, что они могут похитить тебя и тогда я сам приду к ним в руки?

— Подумала. Но это не значит, что ты должен подвергать себя необдуманному риску и идти в одиночку. Откуда ты знаешь, что они не сидят где-нибудь в кустах с арбалетом наготове?

— Чепуха! — я решительно взялся за дверную ручку. — Если я останусь дома, то скоро начну бояться собственной тени.

— Эдвин! Ты невыносим! Мои тетки предупреждали, что все волшебники безрассудны, я зря не верила.

— О, давай обойдемся без домыслов твоих многочисленных теток. Тоже мне, эксперты…

— Только не ругайтесь! — взмолился Весельчак. — Мой генерал, подождите минутку. Кажется, я нашел выход из положения.

— Мы не ругаемся, — ответил я ворчливо. — Просто я подтверждаю общеизвестный факт, что у магов отвратительный характер, а Мелл мне успешно подыгрывает.

— Никуда не уходите, — бросил Весельчак и побежал в свою комнату.

Я строго посмотрел на Мелл, она с вызовом выдержала мой взгляд. Вздохнув, я притянул ее к себе, потерся носом о щеку и поцеловал. Глупо, когда любовь настолько сильна, что приводит к размолвке, поэтому я попытался устранить все разногласия и преуспел в этом. Когда Весельчак вернулся, то застал семейную идиллию.

— Одевайте, — он протянул отливающий серебром сверток. В руках моего помощника была ничто иное как кольчуга.

— Ты это серьезно?

— Вполне. Я останусь с госпожой как вы пожелали только если на вас будет кольчуга. Она убережет от стрел.

— Это шантаж.

— Нет, мой генерал. Это здравый смысл.

— И откуда вы все взялись на мою голову… — вздохнул я, разворачивая сверток.