— Положи вот сюда, - Иволга показала на скамью, покрытую половиком. Женщина сгрузила свою ношу. Мальчик лежал совершенно расслабленно. Теперь они увидели, что ножки ребенка, босые, торчащие из коротких штанин, атрофированы - непропорционально коротки и тощи. Подруги обменялись взглядами - кажется, дело безнадежно.
— Опять полиомиелит, - пробормотала Иволга на линкосе. Мать ребенка вдруг повалилась на колени.
— О проницательные, на вас только и надеюсь. Как заболел четыре круга назад, так ножки и не ходят. А мальчик умненький, хороший мальчик, отец-то у нас на заработки ушел, да так и не вернулся, я по домам стираю… вы уж простите, вот собрала все, что могла, - она стала доставать какие-то свертки из-за пазухи коты. Ильгет остановила ее.
— Нет-нет, платы мы не берем.
Иволга наклонилась к мальчику, настороженно глядящему на нее.
— На гэллани говоришь?
— Говорю, - буркнул малыш, и даже странно было от него слышать нормальную человеческую речь.
— Как тебя зовут?
— Рени.
Иволга пощупала ноги мальчика.
— Атрофия, - пробормотала она, - мы тут ничего не сможем, Иль… тут нейрохирург нужен. Нановмешательство… И то сейчас уже поздно.
Она замолчала. Даже если забрать ребенка на Квирин - не поможет. Медицина тоже не всесильна. Иволга оглянулась на подругу. Ильгет стояла совершенно неподвижно, и глаза ее вдруг стали очень большими и темными. Как в пещере с дэггером, вдруг подумала Иволга. В каком-то она трансе, что ли…
Ильгет шагнула к ребенку. Как во сне. Положила обе руки ему на голову. Иволга вдруг поняла, что подруга молится. Женщина позади замерла, считая, что происходит колдовское действие. Вдруг Ильгет резко убрала руки.
— Встань, - сказала она на гэллани. Мальчик дернулся… приподнялся… ноги его бессильно свалились со скамьи, мать бросилась было поддержать, но Ильгет жестом остановила ее. Еще секунда - и Рени стоял на своих слабых, атрофированных ножках, а в следующее мгновение он упал, но Иволга успела подхватить его.
— Ну-ка! - Ильгет поддержала мальчика с другой стороны, - шагай! Давай!
Рени, поддерживаемый с обеих сторон, так что нагрузки на ноги почти не приходилось, неуверенно сделал несколько шагов по комнате. Во всяком случае очевидно, что ногами он начал работать. Просто атрофированные мышцы еще не готовы к нагрузке.
Ильгет, очень бледная, с горящими глазами, повернулась к матери, замершей неподвижно.
— Мы объясним вам… надо будет учить его ходить. Ножки слабые, они не умеют двигаться.
Занятия с Эннори продолжались. Ильгет решила, что стоит рассказать ему всю правду. И постепенно ввела парня в курс подлинной картины мира - рассказала о том, что на самом деле представляют собой звезды, иные планеты, что и они сами явились с другого мира. И что Христос воплощался именно на Терре, прародине человечества, занимающей совершенно особое место среди других миров.
Вскоре вышло так, что Эннори остался у них - жить и работать. Ему все равно нужна была работа, а Иволга с Ильгет вполне могли заплатить.
— Слушай, Иль, так ты что, на самом деле будешь его крестить?
— Конечно, а почему бы и нет?
— Но ведь… разве ты имеешь право?
— По квиринским канонам - имею, - сказала Ильгет уверенно, - в отсутствие священника, конечно. У нас миряне тоже могут крестить.
— Не знала, - произнесла Иволга озадаченно, и помолчав, добавила, - думала, придется до Квирина ждать.
— Чего? - не поняла Ильгет.
Иволга вздохнула.
— А ты не можешь и меня заодно окрестить?
— Господи! - произнесла пораженная Ильгет, - Иволга! Ты о чем?!
— Да ни о чем… сама понимаешь… решила я вступить в вашу компанию.
— Ой… подожди… - Ильгет отставила свою чашку, - это так неожиданно! Конечно, я все сделаю…
— Просто я подумала, чего дожидаться, когда еще на Квирин попадем… и доживем ли… знаешь, сагон жив, все может случиться.
— Да, ты права, конечно!
Ильгет помолчала.
— Иволга, а когда ты решила? Когда тот мальчик… выздоровел?
— Нет, раньше, - немедленно ответила Иволга, - с дэггером.
Она опустила голову и продолжала глухо.
— Я тогда уже все поняла. Думала ведь, что все, умрем… и вдруг меня как пробило - есть Он, есть! Любит нас. И потом вот эта мысль, что надо попробовать дэггера на себя переключить. И когда мне это удалось, я поклялась, что обязательно крещусь. Я не все у вас понимаю… Только я теперь знаю, что Он есть. А вот сейчас, знаешь, тебя слушаю, и вроде бы все уже можно принять.
Синеватая, медленно текущая вода реки, склоненные ветви ив с трепещущими серебристыми листьями, сияющее, как купол храма, бездонное синее небо. И еще, казалось Ильгет, лица Эннори и Иволги наполнены сегодня каким-то сиянием, светом, радостью, какой на земле не бывает.
Ильгет назвала имя Иволги. Та медленно вошла в воду, и не просто наклонила голову, чтобы Ильгет было удобнее поливать, а прямо в воде встала на колени, полностью промочив свою одежду. Похоже, она этого и не замечала. Ильгет набрала воды полные горсти, визарское солнце сверкнуло в горстях, и струйка скользнула на склоненную светловолосую голову Иволги, терранки и бойца ДС.
Ильгет знала, что ей предстоит произнести всего лишь сокращенную формулу "необходимого крещения" - однако оно настолько же действительно, как и церковное, полноценное. Дрогнувшим голосом, стараясь говорить громче, Ильгет произнесла.
— Крещу тебя во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
Ильгет, как обычно, заснула почти сразу, едва голова коснулась подушки. Показалось, что проспала она всего одно мгновение, и тут же чья-то рука потрясла за плечо. Ильгет привычно вскочила, протирая глаза.
Ничего. Никакой тревоги. Она сидела на лавке, медленно приходя в себя. Посреди комнаты стояла Иволга, как сомнамбула, со страшно изменившимся лицом. Горели все свечи, какие только можно было зажечь здесь. Иволга слегка покачивалась, не двигаясь, глаза ее в темноте казались глубокими провалами.
— Ты чего? - спросила наконец Ильгет.
— Иль… я…- выдавила Иволга. Она, кажется, и сказать ничего не могла. Чуть повернула лицо к свету, Ильгет увидела на ее щеках подсохшие следы слез.
— Что случилось? - Ильгет вскочила. Взяла Иволгу за руку, не зная, что сказать, что сделать. Кажется, до нее начало доходить…
— Помоги, - прошептала Иволга, - помоги, мне не справиться.
— Сагон…
— Да.
Ильгет усадила Иволгу на скамью. Что же делать в таких случаях-то?
— Иволга, я с тобой, ты слышишь? - Ильгет накинула на плечи подруги стеганое одеяло: как обычно, ночью было прохладно, - Ты слышишь меня?
— Я… - Взгляд Иволги был совершенно отсутствующим.
Ментальная атака, поняла Ильгет. Надо что-то делать. Что-то делать, сагон, видимо, взялся за Иволгу всерьез. Вот он и добрался до нас… мы уже расслабились, забыли, для чего мы вообще на этой планете. Но он пока далеко.
Далеко, но все равно очень опасен. Ильгет присела на корточки перед Иволгой, взяла ее похолодевшие руки в свои. Лицо Иволги выражало внутреннее глубокое страдание, как у человека, переживающего сильную боль, идущую изнутри.
— Иволга… тебе больно? Что с тобой?
— Нет… - прошептала Иволга, - нет, ничего. Ильгет…
Она умолкла. Ее стало снова пошатывать - из стороны в сторону. Ильгет вдруг вспомнила собственный ментальный поединок с сагоном на Ярне. О чем он говорит сейчас Иволге? На что давит?
Не угадать. У каждого в шкафу свой скелет, и даже если мы увидим чужой, он покажется нам не страшным, так же, как и наши ужасы другому представятся пустяком.
— Иволга, я с тобой, ты слышишь? Я с тобой. Ты не одна, - Ильгет снова присела рядом с подругой, обняла ее за плечи. Что делать-то? Господи, что делать?
— Спасибо, - вдруг сказала Иволга. Ильгет начала про себя молитвы - "Под твою защиту прибегаем, святая Богородица…", потом - Архангелу Михаилу против сатаны и воинства его… На второй строчке она споткнулась и поняла, что больше не помнит ни одного слова. Попыталась вспомнить хотя бы "Отче наш", но и это ей не удалось… "Господи, помилуй!" - это еще помнилось. Ильгет стала повторять эти два слова беспрерывно, все больше наполняясь отчаянием и мольбой. Она вскочила, побежала в кухню, зажгла там керосинку впотьмах, стала разыскивать лекарства… Гезал, отличное снотворное. Но если во сне, пусть даже очень глубоком, медикаментозном, сагон достанет Иволгу? И проснуться ведь она не сможет? Нет, это опасно. Виталин, это еще хуже. Что-нибудь из транквилизаторов? Нет, не рекомендуют применять какие бы то ни было лекарства при ментальной атаке. Просто чаю… Ильгет запалила огонь, поставила чайник. Вернулась к Иволге, та опустилась на лавку и лежала ничком, свесив ноги. Подумав, Ильгет стала поднимать Иволгу.
