Загфуран удивился: он считал Тазраша глупее. Но тот очень быстро понял, что виновных нужно найти, а на Святую церковь — основной источник дохода на данный момент — лучше тень не бросать. Незаметно покинув тронный зал, Загфуран, отправился в кабинет гофмейстера: завещание Манчелу находилось там. По дороге он размышлял, что делать с этим вельможей: завербовать в минервалсы или наложить заклятие, чтобы он засвидетельствовал подлинность документа, подмененного минарсом. После второго бедняга вскоре сойдет с ума, но первое заклинание требует больше сил, а он скоро и сам свихнется от чесотки… Значит, второе.

Дворец бурлил, а вместе с ним закипал и город. Следовало срочно найти минервалсов — они будут опорой. Власть в стране будет принадлежать тому, кто быстрее сориентируется, Загфуран надеялся опередить всех.

Вызвав нужных людей, и еще раз растеревшись мазью, минарс дал себе небольшую передышку: обессилено упал в кресло в комнате Тазраша. Тут его нашел герцог.

— До утра можно передохнуть? — спросил тот по-военному.

— На отдых около четверти часа, — Загфуран старался не шевелиться. — А вы молодец, Тазраш, — нашел нужным похвалить он. — Подождите, лет через сто вы станете Святым Тазрашем, и вам будут возносить молитвы в случае опасности. Чтобы вы пришли со своим благословенным мечом и всех порубили.

— Не понимаю, чем заслужил вашу иронию? — недовольно пробурчал герцог, опускаясь на стул.

— Да какая там ирония, — у мага не было сил даже отмахнуться. — Все так и будет. Вы еще не знаете, как появляются святые.

26 юльйо, замок графа Зулькада

Почти неделю принцесса не вставала и не ела, только пила воду, которую тайком приносила Векира. Иногда ей становилось лучше, а потом она вновь видела тяжелые сны, от которых с трудом просыпалась. Векира сообщила, что Даут открыто заявлял, что Мирела не проживет и десяти дней. Он знал, о чем говорил. Может, напрасно они опасались, что ей будут давать отравленную еду. Походило на то, что яд дали один раз, но очень сильный. Радовало девушку одно: Сайхат реже появлялась в ее видениях и часто, пускалась в бегство, если принцесса оказывалась рядом.

Сегодня Мирела проснулась, когда солнце взошло, и почувствовала прилив сил.

— Помоги мне одеться, — велела она Векире.

Девушка посмотрела с недоумением, а затем помчалась за платьем. Затягивая на госпоже корсет, она приговаривала:

— Радость-то какая! Жаль, отец Иавин не узнает. Его вызвали к королю, может, и не вернется больше. Он-то надеялся, что еще с вами увидится. Обещал: "Встречусь с другими духовниками, обсужу кое-что, да и вернусь". И еще он сказал: "Раз она — вы то есть, госпожа, — до сих пор не умерла, то и не умрет, может быть". И ведь как с Богом разговаривал! Только он уехал — вы и поднялись. Вот Даут будет локти кусать!

Мирела вздрогнула, представив взбешенного Даута, с которым обязательно придется столкнуться. Он тут же примчится, если узнает, что принцесса встала.

Векира ушла за едой. Следом за горничной, принесшей из кухни поднос с едой, действительно вошел Даут. Напрасно она надеялась, что хоть немного придет в себя до его прихода. Граф окинул принцессу недовольным взглядом.

— С выздоровлением, леди Шедеур, — и вышел до того, как девушка успела произнести протест.

Мирела облегченно выдохнула. Девушка боялась, что если придется спорить, она не выдержит и снова потеряет сознание. Вспомнилось, что в последнем разговоре отец Иавин упоминал о возможности верховых прогулок. Это очень ободрило. Она воспользуется разрешением, когда немного окрепнет.

Векира, едва дверь за графом закрылась, зашептала:

— Вы смотрите, не кушайте это. Я как граф Бернт велел, это принесла, чтобы все думали, что вы кушаете. А вы кушайте другое, — она подала сверток. — Пища не такая изысканная, но без яда точно, — принцесса медлила, и она добавила. — Кушайте, кушайте. Как покушаете, я вам хорошую весть расскажу.

— Векира!

— Да-да, сначала покушайте, а то разволнуетесь, и вам плохо станет.

— Предлагаю компромисс, — с улыбкой промолвила принцесса. — Ты расскажешь мне новости за завтраком.

Горничная смирилась. Мирела откусила пирог, и Векира заговорщицким шепотом произнесла:

— Сегодня продукты в замок привезли, как всегда. И с поставщиками нашими обычными приехал один новенький. Он Щутеле передал письмо для вас.

Мирела тут же отложила пирог.

— Где оно?

— Ну, ваше высочество, — обиженно заныла Векира, но Мирела сурово сдвинула брови.

Горничная полезла за корсет, и вскоре на свет появился свернутый лист. Внимательно осмотрев печать, принцесса с волнением произнесла:

— Это же из Лейна от короля Айдамиркана!

Она быстро вскрыла конверт, прочитала письмо.

"Моя дорогая кузина. С прискорбием я узнал о том положении, в котором Вы оказались. Считаю своим долгом оказать Вам всяческую поддержку. Вместе с этим письмом я посылаю надежных людей, одного из которых Вы знаете и совершенно справедливо доверяете ему. Он вместе с достойными дворянами Лейна доставит Вас в Фаралу, чтобы я мог оказать Вам прием, достойный дочери королевы Езеты…"

Далее следовал подробный план побега. Если бы ей удалось выйти из замка и добраться до заброшенного охотничьего домика, то там в течение двух недель будет ждать надежный человек, который отведет ее в место, где принцессе обеспечат охрану и по реке отправят в порт Давраф. Оттуда на корабле ее перевезут в Лейн, где с распростертыми объятиями двоюродную сестру встретит король Айдамиркан.

Мирела прочла письмо и пересказала его Векире.

— Но вы ведь возьмете меня с собой? — восторженно прошептала девушка, прочитав послание. — И мы ведь не будем всегда там жить? Когда будет безопасно, мы же вернемся в Кашшафу?

Принцесса вздохнула. Она не знала ответов на эти вопросы. Прежде всего следовало увидеться с человеком, который ожидал в охотничьем домике.

— Векира, а ведь король разрешил мне верховые прогулки. Как ты думаешь, удастся нам вместо этого заехать в охотничий домик?

— Да кто ж его знает…

— Пойди, узнай через графиню Зулькад, отпустят ли нас гулять.

— Госпожа, но как же можно? Вы почитай первый день на ногах…

— Пойди, узнай, можно ли мне получить глоток свежего воздуха, а я пока поем. Если станет плохо — сразу вернемся. Но от таких новостей, у меня как будто прибавились силы.

Горничная вышла, Мирела принялась за завтрак. Но явно переоценила себя — после болезни много съесть не смогла и, отставив тарелку, стала ждать Векиру. Немного погодя спохватилась: попробовала походить по комнате — не кружится ли голова? Может, и тут она слишком самонадеянна? Мирела встала, убедилась, что чувствует себя хорошо. Подошла к окну, выглянула во двор в узкую щель. Увидела нескольких слуг. Затем вернулась к столу.

Векира вернулась огорченная.

— Не разрешил? — тут же спросила принцесса, уговаривая себя, принять все как есть. Значит, ее судьба навсегда остаться в этой тюрьме.

— Разрешил, но с вами поедут двое его слуг. Охранять вас будут

Мирела с облегчением выдохнула.

— Это ничего, Векира. Он мне не доверяет, но ведь впереди еще две недели. Если я буду ездить каждый день, он привыкнет, и не будет так следить. А если мы устроим охоту, то обязательно сможем оторваться от них. На охоте мужчины уже себя не помнят. Но всему свое время. Главное, начать. Немедленно прикажи Щутеле, чтобы готовил лошадей, а потом поможешь мне надеть амазонку.

Переоделась она быстро. Уже через четверть часа Мирела появилась во дворе. Соблюдая траур по матери, она надела темно-коричневую шерстяную амазонку. Из-под камзола без единого украшения виднелась пышная темно-коричневая юбка с черными кружевами по подолу. В этом наряде принцесса казалась бледнее обычного. Она погладила морду Снежки, забралась в седло и направила лошадь к воротам, не заботясь о том, готовы ли ее сопровождающие.

Она почувствовала себя свободной, как только выехала в лес. Целую вечность она не выезжала за пределы замка. Уже забыла, как поют птицы и шелестит ветер в ветвях. Не торопясь, она направила лошадь по тропинке, подставляя лицо солнцу. Неужели это возможно, и она покинет свою тюрьму? Будет свободно выходить куда захочет?