— Надо же, я никогда бы не догадался.

— Ну еще бы — ты ведь ни разу не пробовал к нему прикоснуться.

Тем временем дети уже добрались до камзолов, рядом с которыми лежали и их мореландские хвосты.

— Вот он, камзол Кэти, — шепотом сообщила Мэвис.

— Дай его мне, — принцесса одним ловким движением одела свой камзол и, взяв камзол Кэтлин, сунула его себе за пазуху. — Быстрее одевайтесь, и не забудьте прихватить свои старые хвосты.

Дети, не мешкая, последовали ее совету. Между тем часовые, стоявшие у двери в дальнем конце зала, заметили подозрительную суету возле одного из экспонатов и направились в эту сторону.

— Скорее, скорее! — торопила Фрея. — Все одеты? Тогда на счет «три» нажимайте третью пуговицу. Раз, два, три.

Дети нажали волшебные пуговицы, и в ту же секунду стражники, торопившиеся к ним, чтобы арестовать взломщиков и похитителей музейной собственности — теперь они уже разобрались в сути происходящего, — растерянно замерли на месте. Ибо там, где только что находились четверо чужестранцев, теперь не было никого. Один лишь Ульфин неподвижно стоял перед опустошенным музейным стендом.

Вслед за тем произошло еще одно удивительное явление: вдруг откуда-то из пустоты возник маленький детский камзол и, на глазах увеличиваясь в размерах, опустился на плечи Ульфина.

— Одень и застегнись, — раздался голос из ниоткуда, и Ульфин поспешно исполнил то, что ему было велено.

А солдаты уже находились в нескольких шагах от него.

— Нажми третью пуговицу! — вскричала принцесса, но пока правая рука Ульфина ощупывала ряд пуговиц и выбирала из них нужную, один из солдат с криком: «Предатель! Ты арестован именем короля!» успел схватить его за левую руку.

В следующее мгновение Ульфин растаял в воздухе (то есть, в окружающей воде), однако солдат продолжал цепко держаться за что-то невидимое, но вполне ощутимое и даже пытающееся сопротивляться.

— Последнюю пуговицу! — сказала принцесса. — Нажми последнюю пуговицу! — и спустя миг окончательно оторопевший от изумления и суеверного страха солдат тупо уставился на свою пустую ладонь, только что сжимавшую запястье пойманного врага. Четверо пленников и Ульфин стали не только невидимыми, но и неосязаемыми. Солдаты не могли их разглядеть или обнаружить на ощупь; однако и сами они также не могли теперь определить местоположение друг друга.

— Где вы? Куда вы пропали? — первой запаниковала Мэвис.

— Тихо! — откликнулась совсем рядом с ней принцесса. — Мы можем держаться вместе только постоянно перекликаясь, но это опасно: так нас легко будет выследить на слух… А сейчас — a la porte! — добавила она уже в полный голос, что по-французски значит: «К двери!» На их счастье, ни один из солдат не понимал по-французски.

Принцесса первой добралась до выхода из зала и остановилась, поджидая остальных и время от времени тихо спрашивая: «Вы здесь? Вы здесь?» подобно человеку, поднявшему телефонную трубку и неуверенному в том, что его собеседник находится на другом конце провода. Солдаты не могли ее услышать, поскольку они все еще толпились вокруг разбитого и разграбленного музейного стенда, где их товарищ, чуть было не поймавший Ульфина, вновь и вновь рассказывал, как он ухватил негодяя за руку, но тот вдруг бесследно исчез. «Прямо-таки вытек у меня между пальцев!» — повторял солдат, в то время как его сослуживцы изо всех сил старались поверить его неправдоподобному рассказу.

— Вы здесь? — спросила Фрея в двадцать седьмой раз, и наконец-то услышала поблизости голос Ульфина: «Да, я здесь, принцесса».

— Нам необходимо как-то наладить связь, — сказала она. — Проще всего сделать это с помощью кусочков водорослей: мы не чувствуем прикосновений друг друга, но если каждый из нас возьмет в руку конец водоросли, по ее натяжению можно будет узнать, что его спутник находится рядом. Для пятерых человек нам понадобятся четыре таких кусочка. Постарайся найти хорошие крепкие водоросли вроде тех, из которых была сплетена поймавшая нас веревка.

— Ах, принцесса, — вздохнул Ульфин, — я не хочу говорить ничего дурного о наших сетях — ведь не будь их, я никогда не встретил бы тебя.

— Перестань, какой ты все-таки глупенький, — сказала Фрея, и сердце Ульфина подпрыгнуло от восторга, ибо когда девушка называет вполне взрослого мужчину «глупеньким», это значит, что она относится к нему с явной симпатией — иначе с чего бы она стала с ним так фамильярничать.

— Однако нам нельзя терять время, — спохватилась принцесса. — Где же найти водоросли?

— Их можно найти у меня в кармане, — сообщил Ульфин, невольно краснея (чего, впрочем, все равно никто не мог увидеть), — в свободное от службы время я плету сети и поэтому всегда держу в кармане моток прочной бечевы.

В тот же момент перед ними возник обрывок свитой из водорослей веревки, который Ульфин достал из невидимого кармана, до сей поры делавшего невидимым и свое содержимое. Один конец веревки подплыл к принцессе, и она, поймав его, намотала на палец.

— Где вы? — раздался рядом осторожный голос.

Это была Мэвис; следом за ней объявились и оба ее брата. Им всем были тут же вручены концы веревок и таким образом, когда солдаты подоспели к выходу из музея, они не обнаружили здесь ничего подозрительного — только четыре обрывка свившихся в жгуты водорослей медленно дрейфовали вдоль улицы. Догадаться о действительном назначении этих пустячных на первый взгляд предметов человеку непосвященному было абсолютно невозможно.

А кусочки водорослей потихоньку доплыли до кавалерийских казарм и незаметно проникли в конюшню, где невидимые руки отвязали и принялись спешно седлать пятерых морских коней. Караульный солдат, в чьи обязанности входил присмотр за конями, в это время увлекся игрой в карты с одним из своих приятелей (в отличие от наших обычных бумажных карт эти были вырезаны из бивня нарвала и украшены мелкими драгоценными камешками) и заподозрил неладное только тогда, когда краем глаза заметил стремительно удалявшихся от конюшни оседланных и взнузданных скакунов, на спинах которых, однако, не было видно наездников. Пока сбежавшиеся по сигналу тревоги солдаты седлали и выводили наружу коней, беглецы уже пропали из виду и погоня таким образом потеряла всякий смысл. А пятеро всадников вновь проделали вчерашний путь: сперва по подводной равнине, затем по тоннелю, вырубленному в скале, и перебравшись через сухопутный барьер, очутились на Водном Острове.

Был как раз вторник, и время близилось к двум часам пополудни; поэтому они застали Профессора Глубокологии за последними приготовлениями к занятиям — вот-вот здесь должны были появиться его ученики.

Подойдя к почтенному деятелю науки почти вплотную, все пятеро одновременно нажали на соответствующие пуговицы камзолов и предстали перед ним в своем нормальном обличии.

— Ха! — промолвил профессор, нисколько, впрочем, не удивленный. — Вот типичный образчик Водяной Магии. Не слишком оригинальный трюк, но проделан достаточно ловко и эффектно. Рад, вас видеть, мои юные друзья… Нет, тебе совсем необязательно снимать куртку, — добавил он, обращаясь к Ульфину, который начал стягивать с плеч волшебный камзол, — наши занятия будут носить чисто умозрительный характер и не предполагают никаких гимнастических упражнений.

Однако Ульфин все же снял камзол и протянул его принцессе, которая извлекла из потайного кармашка маленькую золотую капсулу. Согласно уже известному вам правилу Водяной Магии, никакие злые чары не могли заставить человека забыть об имевшемся против них волшебном противоядии. Поэтому едва увидев капсулу, профессор тут же взял ее с ладони принцессы, отвернул колпачок и без колебаний проглотил хранившуюся внутри пилюлю.

Через секунду Фрея очутилась в объятиях своего отца и после первых счастливых поцелуев начала торопливо и сбивчиво излагать историю его исчезновения и последовавших за тем событий.

— Я знаю, моя милая, я все знаю, — остановил он ее. — А чего не знаю, о том догадываюсь. Теперь, когда ты вернула мне мою память, я снова превратился из Профессора Глубокологии в Короля Мореландии. Но почему вы не принесли мне мой королевский камзол — ведь он лежал там же в музее вместе с вашими?