Это в лихие восьмидесятые Гордевич был бакланом по кличке Пеликан, а к концу 90-х он стал бизнесменом с миллионными оборотами, державшимся подальше от криминала. Разыскал Олега, встретились. После дежурных фраз поинтересовался:
— У тестя неприятности?
— Есть такое дело, — подтвердил Олег.
— В чем проблема?
— Юрий Александрович, даже при всем уважении к Вам о проблемах тестя говорить не намерен. Его проблемы — это его проблемы.
— Вы вроде бы как семья, у вас совместный бизнес.
— У него свой бизнес, у меня свой! — отрезал Олег.
— Слышь, орел! Ты не гоношись, — вспылил я. — Правильный какой нашелся. Понятия мне тут разводить будешь? Когда твоего друга Ваську Рыжего убили и тебе самому кладбище маячило, мы вроде как разговаривали, обменивались соображениями, откуда ветер дует. Вроде как не секрет, что Ваську «двадцатидевятники» убили. Сейчас тестя твоего Рузалик с Першиным чудом не прикончили. Все, что у него было, отобрали. И это не твои проблемы? Ты дурака не включай и братковские замашки брось! По всем понятиям тебе ответ держать надо. А коли так, есть два варианта. Первый — Рузалик осознает ситуацию и из превентивных соображений запросто может тебя пристрелить. Второй расклад — если с Рузаликом что-нибудь случится, менты на тебя это дело повесят. Так что мозги мне не лечи, что не твое это дело!
— Так-то оно так, только где гарантия, что Вы с ментами и «двадцатидевятниками» не за одно? Тесть пошел в милицию с заявлением, и чем дело кончилось?! Начальник УВД Хамадишин выгнал тестя из милиции, его заместитель Хусниев пообещал посадить Рузалика, если он еще раз побьет моего тестя, а через полчаса после этого разговора приехал Першин и популярно разъяснил тестю: «Еще раз к ментам сунешься — убьем!» Вот такой расклад, начальник! Тесть совсем загнался — никому не верит, сам не свой, мрачнее тучи.
— К прокурору ходили?
— Какой толк! Все они одна шайка-лейка!
— Все, да не все! Ко мне лично претензии есть? Что я с «двадцатидевятниками» заодно?
— К Вам лично — нет.
— Тогда организуй мне встречу с тестем.
— Хорошо, поговорю с ним, — пообещал Олег.
Дня через два позвонил Олег и сообщил, что тесть готов к разговору. Договорились встретиться на квартире у Олега. К десяти часам вечера того же дня я вместе со своим подчиненным капитаном Р. Б. Юлбарисовым приехали к Гордевичу домой. Заходя в подъезд, обратили внимание на трех крепких парней, сидевших на лавочке и явно наблюдавших за нами. Уже в квартире поинтересовался у Олега:
— Твои телохранители подъезд стерегут?
— Не мои... — Гордевич высказал опасение, что это «двадцатидевятники» выслеживают тестя.
Войдя в гостиную, увидел сидящего на диване мужчину лет пятидесяти, среднего роста, довольно крепкого телосложения. Сказать, что он производил впечатление напуганного человека — ничего не сказать. Сулейманов был подавлен и находился в состоянии прострации. Гордевич представил нас друг другу. Мы поздоровались.
Принимая во внимание, что сидящие у подъезда парни, по всей видимости, поджидали Сулейманова, предложил, не мешкая, ехать в Службу. Все согласились. Договорились, что Сулейманов сядет в мою машину, а Юлбарисов и Гордевич нас «прикроют». Ну а потом надо будет осуществить контрнаблюдение, выяснить, нет ли «хвоста» за машиной, в которой поедет Сулейманов. Да, так оно и было! Мы, два офицера ФСБ России, участвовавшие в Чеченской антитеррористической операции, в своем городе опасались бандитов!
Когда мы выходили из подъезда, братки проводили нас недобрыми взглядами. Один из них принялся звонить кому-то, вероятно, для получения указаний.
Сели в машины, как договорились. Недолго «покружили» по городу. После того, как Олег по телефону сообщил, что «хвоста» за нами нет, разъехались. Мы направились в «контору», Гордевич — домой.
Ночь. Тишина. На окнах плотные портьеры. Мягкий свет настольной лампы. Пьем кофе. Нервно курим. Разговор не ладится. Сулейманов нам не доверяет и на вопросы отвечает уклончиво.
— А давайте выпьем водки? — предложил я.
— Давайте, — согласился Сулейманов.
На скорую руку облегчили свои «тревожные» чемоданы, и водка с нехитрой консервной снедью водрузилась на моем рабочем столе. Выпили по сотке. Закусили. Снова закурили. Напряжение несколько спало.
— Наиль, ты в армии служил? — поинтересовался я.
— Служил. Два года «оттрубил» в ракетных войсках стратегического назначения. Дембельнулся старшим сержантом, заместителем командира взвода.
Потравили солдатских баек: мы с Юлбарисовым тоже срочную служили.
Выпили еще по рюмочке, и разговор сам собою развернулся в нужное русло — как говорят на Руси, «за жисть».
***
Сулейманов начал свой рассказ с того, как сложилась его судьба после армии. Устроился на работу. Прошел путь от начальника участка до старшего механика плавильного цеха Орского завода по обработке цветных металлов. Женился. Родились дочь и сын. В 1982 году заочно окончил Московский политехнический институт. В 1986 году ему предложили должность начальника литейного цеха на «Елабужском автозаводе», и он переехал в Татарию. Проявил себя опытным производственником и был назначен главным инженером Станкостроительного завода, но в 1992 году предприятие ликвидировали.
Сулейманов организовал малое предприятие, стал его директором и занялся строительством и ремонтом зданий и сооружений, получая неплохие доходы. Рассказывая о своей жизни, Наиль Нуруллинович несколько изменился, его лицо посветлело, в памяти всплывали счастливые дни, наполненные созидательным трудом, светлыми планами и надеждами. В какой-то момент Сулейманов осекся, тяжело вздохнул и вновь помрачнел. Воспоминания вернули его в день сегодняшний.
— В начале 90-х, — продолжил Сулейманов, — я познакомился с Нурмухаметом Нуриахметовым. Позже именно он перевернул всю мою жизнь. Что могу сказать о нем? Нурмухамет окончил Альметьевский техникум пищевой промышленности. Долгое время работал на предприятиях торговли Набережных Челнов. Завел дружбу с Рустамом Гафаровым, который в то время работал директором Чел-нинского горплодовощторга, а потом стал первым вицемэром нашего города.
Работая еще в советской торговле, Нуриахметов сколотил свой «стартовый капитал» — деньги и нужные связи с людьми, власть предержащими, от которых зависели и денежные, и товарные потоки нашего города. Он был торгашом «до мозга костей». Именно таким людям улыбалась удача в мутные перестроечные годы, на волне которых он и организовал свой частный торговый бизнес.
Сулейманова и Нуриахметова свел случай. Сулейманов по делам бизнеса приехал в горплодовощторг к Гафарову, в кабинете которого и встретился с Нуриахметовым. Гафаров их и познакомил. Офис Сулейманова находился рядом с магазином «Гузель», владельцем которого был Нуриах-метов. Бизнесмены начали периодически встречаться.
— На Руси как повелось? — продолжил Сулейманов. — Когда мужики собираются за столом, после первых ста граммов они говорят о жизни, после второй — о работе. А по третьей мы с Нурмухаметом никогда не пили.
После второй Нуриахметов становился словоохотлив и хвастлив. Любил бахвалиться о своих деловых и не только деловых похождениях с Гафаровым, с начальником милиции, с прокурором, с другими высокопоставленными лицами города и республики.
— Думаю, что Нуриахметов познакомил Вас со многими из своих друзей? — поинтересовался я.
— Юрий Александрович, особенности национального бизнеса таковы, что коррумпированные связи в нем являются даже более важной составляющей, чем деньги. Но сейчас речь не об этом. — Сулейманов замолчал и глубоко затянулся сигаретой.
— Летом 1995 года во время одного из «совещаний под соточку», — продолжил Сулейманов, — Гафаров через Нуриахметова сделал мне очень заманчивое предложение, которое в последующем, как оказалось, перевернуло мою жизнь, разделив ее на «до» и «после». Суть предложения Гафарова заключалась в том, что Автозаводский рынок арендует фирма «Сонар», которая не платит налогов. Мэрия города в лице Гафарова готовится расторгнуть договор аренды с этой фирмой и отдать рынок в аренду другому предприятию. Гафаров предложил Нуриахметову уговорить меня стать его компаньоном, создать фирму и взять Автозаводский рынок в аренду. Обязанности делились так: Нуриахметов поедет в Америку и будет поставлять оттуда товары, а я организую их сбыт на рынке. Предложение меня заинтересовало. Еще бы, сам вице-мэр в условиях тотального дефицита предлагает взять в аренду рынок! Это же Клондайк!
