– Привыкли. - Вздохнул я. - Некоторым, так даже нравится.

– Вот и им понравиться. - Подытожила Ленка. - Главное, сильно не нажимать, уподобляясь христианским миссионерам в Латинской Америке.

– В мусульманство их обратить предлагаешь, что ли? - Съехидничал я.

– Зря ты ёрничаешь, Юрка. Между прочим, изначально и ваше и наше мусульманство не так уж и плохо задумано. Сам посуди, ведь ислам в фундаментальной основе вовсе не несет какого-то отрицательного заряда. По сути, та же "соборность", что и в христианской церкви, то же отсутствие разделения по национальному признаку, аналогичное словам Христа "под солнцем моим, то есть в церкви моей, несть ни эллина, ни иудея". В этой религии существует почитание многих святых и праведников, которых почитают и христиане. Не зря в Коране написано: "Ближе всех к нам христиане", точнее: "Самые близкие по любви к уверовавшим те, которые говорили: "Мы - христиане!"* (*Сура 5, "Трапеза").

К сожалению, в формировании некоего подсознательного страха перед мусульманством повинны европейские пропагандисты, по сути, поставившие во многом всё с ног на голову ещё со времён крестовых походов.

Да и, если уж мы затеяли этот разговор об исламе, то стоит упомянуть, что в свое время он распространился по всей Северной Африке практически мирным путём. Города сами открывали ворота перед мусульманскими войсками - поскольку новая жизнь и новое учение казались - и были - не в пример предпочтительнее.

Вот, кстати, подлинный приказ калифа Омара, обращенный к его воинам: "Вы не должны быть вероломными, нечестными или невоздержанными, не должны увечить пленных, убивать детей и стариков, рубить или сжигать пальмы или фруктовые деревья, убивать коров, овец или верблюдов. Не трогайте тех, кто посвящает себя молитве в келье". И этот приказ был отдан в шестьсот тридцать седьмом году от Рождества Христова.

Я пожал плечами.

Что ж, и тогда жили умные и прозорливые люди. И, в глубине души, я с ней согласен. Кто его знает, кто прав а кто не не прав. Это ведь существует помимо нас и, что бы мы не думали, есть незыблемые общечеловеческие ценности, единые для всего мира. Для любых духовных иерархий и приоритетов. И они непоколебимы для всякой религии в каждый стране. Бог един, и постулаты везде одинаковы. Не убей, не укради, не возжелай жены ближнего своего. Не попадайся, опять же. Так что, хотим мы или не хотим, а именно эти заповеди должны лежать в основе взаимоотношений между людьми.

Однако вслух я ничего не сказал, лишь промычав нечленораздельно "М-да-а". Что было воспринято с некоторой иронией.

– Да расслабься ты, наконец. - Засмеялась Ленка. - Никто не собирается обращать тебя в ислам. Просто я привела пример, что не всегда силовое разрешение конфликта является лучшим. И, как мне кажется, профессор во многом прав. - Я пожал плечами, а Ленка продолжила: - С моей, повторяю, с моей точки зрения, ваш мир не совсем здоров. Не то, что бы смертельно болен, но постоянная лихорадка, сопровождаемая лёгкой шизофренией имеет место.

– Ага. А Семён Викторович станет новым Мессией, враз заставив обе расы примерить овечьи шкуры, перековав при этом мечи на орала.

– Речь не об этом. Нам нужно, даже нет, мы вынуждены, найти способ мирного существования. Иначе просто каюк. И, на мой взгляд, если уж расширение владений путём захвата соседних миров уже имеет место, то остановить это нам не по силам. А вот стать во главе процесса, заранее направив его в нужное русло - это мы сможем.

– Ну, и куда же, позволь спросить, мы это дело направим?

– Туда, где нет уже сложившихся цивилизаций. Ведь не везде возникла раса Хомо Сапиенс. И, я в этом уверена, есть множество миров, где и мы и они могли бы селиться, не причиняя никому ощутимого вреда. Ведь, по словам Профессора, до сих пор все поиски Агнов проводились, если можно так выразиться, хаотически. Они ориентировались на возмущение энтропии, вызванное ядерными взрывами. Мы же, имея в своём распоряжении не только портал, но и наши скромные способности, а так же таинственный кристалл, привезённый тобой из моего мира, могли бы это дело хоть как-то систематизировать. И, заранее отобрав подходящие миры, направить волну экспансии куда нужно.

Вот так вот, Наполеон отдыхает. Но я и так уже увяз во всём этом по уши, так что возражать не стал. Лишь вспомнил про себя высказывание ещё одного умника, по фамилии Мигдал. По другому поводу, конечно, но и к нашим действиям тоже бы подошло. "Раньше, чем разрывать навозную кучу, надо оценить, сколько на это уйдет времени, и какова вероятность того, что там есть жемчужина".

Да и приехали мы уже, так что снова потянулась рутина "перехода" и "доставания" Ленкой заколоченных контейнеров.

Вскоре Ленка закончила, и мы оглядели напоследок кучу этого хлама. Надо сказать, что идея доставить портал обратно на Землю-2 даже не обсуждалась. Она как бы витала в воздухе. Неизвестно, правда, будут ли все активные действия производиться отсюда. Но не в Приют же его волочь… Так что теперь мы вынуждены малость замаскировать трофеи, дабы ребятишки-исследователи, во главе с Сергеем не обнаружили, и не приволокли в лагерь в качестве добычи. Ну, да Бог с ним. Все равно ведь, мимо нас не пройдёт, так что, в случае чего - отвертимся.

– Ну, что теперь? - полюбопытствовала Ленка. - Домой, или как?

– Домой. - Решительно подтвердил я. - Да и Виктор с Профессором заждались поди.

На прощание окинули взглядом окрестности и снова "ушли" ко мне. Путь до эпицентра нашей реаьности проделали молча. Да и тем для разговоров, не находилось. Так же безмолвно кинули велосипеды в кучу и, взявшись за руки, "вышли" наружу.

Наши приключения заняли часа три, так что на дворе всё ещё ночь. Правда, явственно переходящая в утро. Звёзды малёк померкли, и небо стало серым. Вот-вот должно взойти солнце, и на востоке пробивалась красное свечение, предшествующее занимавшейся заре.

Пройдя пару кварталов, наткнулись на угнанную накануне машину, так и не обнаруженную доблестной милицией. Да что там, должно быть, хозяин-то и сам ещё не знает, что лишился транспортного средства. Мне вдруг стало совестно, и я повернулся к Ленке.

– Откуда угнали?

– Да здесь рядом. - Вяло пожала плечами она.

– Давай вернём, что ли. - Предложил я, а Ленка присвистнула.

– Вот уж никогда бы не подумала, что ты способен на сентиментальность.

– А почему бы и нет. - Вкрадчиво осведомился я. - Или, по твоему, малая толика могущества застлала мне глаза?

– Остынь, Юрка. - Улыбнулась Ленка. - Я же просто дразнюсь. А машину мы, конечно же, вернём.

Сев во взятое как бы на прокат авто порулили по ночной Москве. Улицы, пустынные в этот предрассветный час, казались вымершими, невольно наводя на мысль о только что покинутом мире, подвергнутом "обеззараживанию" захватчиками. Но вот уже навстречу понеслись "первые ласточки", ранние пташки, спешащие по житейским делам, и на душе стало теплее. Возможно, вы будете смеяться, но вдруг я ощутил себя словно в ответе за что-то. Хотя бы за то, что бы и завтра, и послезавтра вот так вот выезжали на пустынные московские улицы первые водители. И воздух, за ночь очистившийся от выхлопных газов, вновь наполнился бензиновым запахом, а тишину разорвали столь привычные уху звуки большого города.

"Свобода есть признание факта, что именно на вас лежит ответственность за принятие решений, и ничто не может освободить вас от этой ответственности. Никто не будет за вас думать, и никто не проживет за вас вашу жизнь. Самый отвратительный вид самоуничижения и саморазрушения - подчинить свой разум разуму другого, найти хозяина собственным мыслям, принять чужие утверждения за реальность, чужие слова за истину, чужую волю - за посредника между вашим сознанием и вашим поведением". - Сказал философ Эйн Рэнд. И тоже совсем по другому поводу. Но это очень похоже на мой случай.