Он осторожно выглянул из-за дерева, к которому пришлось подползать. Ну конечно, вон она, фишка охраны, замаскированная под большой муравейник. Только вот, если приглядеться, оттуда вьется еле заметный сизоватый дымок. Во всех же уставах записано: курение на посту запрещено. Положили солдатики на это большой и толстый. Службу несут спустя рукава. Флаг им в руки! А он тихо и спокойно обползет это место вокруг. Камуфляж грязный будет? Грязь не кровь, отстирается. Ну вот и привычная «колючка». Зоны подхода очень давно не чистили. Вот те кусты проросли прямо там, где требуется. Как специально для него старались. Камеры? После внимательного осмотра одну на столбе обнаружил. Смотрит в сторону. Судя по птичьему помету, ее минимум несколько дней не включали на разворот. Отлично! Значит, и начальство на базе давно проверок не устраивало. Каких-то полтора часа — и он у проволоки. Проржавевшая табличка «Высокое напряжение». Угу, если ток когда-нибудь и включали, то только по тревоге. Впрочем, проверить не мешает. Осторожно прикоснулся наружной стороной ладони — если и «долбанет», то рука сама отдернется. Никаких отрицательных ощущений. Теперь осторожно перекусить поочередно два нижних ряда, аккуратно отогнуть в стороны и проползти на территорию секретной базы.

Идеология. И офицеры, и рядовой, и сержантский состав охранного подразделения на этой базе давно не видят смысла в своей службе. Десятки лет им твердили, что в какой-то момент на их страну обязательно нападут русские, чтобы насаждать здесь свои варварские порядки, противные европейской культуре. Советский Союз распался, коммунисты, слава богу, потеряли там власть, новая демократическая Россия уже не может претендовать на высокое звание «империи зла», а им по-прежнему твердят, что русские вот-вот нападут. Конечно, в определенное время даже самые тупые перестают верить в это вранье. В результате особого усердия в армии никак не наблюдается.

Не торопясь, ползком, как все последние часы, продвинулся к крайнему зданию. Здесь уже можно встать и прогулочным шагом — если оператор системы видеонаблюдения и заметит, то подумает, что кто-то из своих идет, — дотопать до следующего корпуса. Не поднимая головы, осмотреться, поймать момент, когда камера смотрит в другую сторону, и резким ударом плеча выбить боковую дверь. Внутри приставить створку обратно и на одних ощущениях — несколько узких окошек у самого потолка огромного корпуса освещали внутренности очень плохо — пройти к восьмидесятифутовому контейнеру и обнаружить за ним узенькую монтажную лестницу к самому потолку. Откуда он так хорошо знает планировку здания? Наверное, тренировался на макете при подготовке к операции. Ничего другого в голову не приходит.

Перекладина за перекладиной — и вот уже можно перебраться на решетчатую ферму кран-балки. Два с чем-то десятка метров — высота шестиэтажного дома. Если навернуться отсюда, то костей точно не соберешь. Но он не упал, даже не вздрогнул, когда раздался громкий рев тревожной сирены. Значит, его проникновение на базу все-таки выявили. Остановился на полпути через ферму, аккуратно достал из верхнего клапана разгрузки наушник на витом проводе, вставил в левое ухо и, включив автоматический радиосканер, продолжил методично перебирать руками и ногами холодное железо кран-балки.

Аппаратура настроилась и начала выдавать достаточно четкую информацию:

—  Шеф, обнаружен свежий след проникновения на охраняемую территорию. Группы для прочесывания высланы, — это, вероятно, дежурный.

—  Вскрой спецпакет номер четырнадцать, — голос начальника был каким-то ленивым, — там, на плане найдешь резервный командный пункт базы. Пошли туда пару человек из тех, кто получше. Смотри, чтобы к особому пульту никто даже близко не подобрался.

—  Понял, выполняю.

«Так, а вот это уже становится не особо приятным, — отметил он для себя, перебираясь на противоположной стороне корпуса с фермы на рельс. — Моя-то цель именно особый пульт».

Пяток метров ползком по рельсу, и основной короб вентиляции здания стал относительно доступным. Почему относительно? Прямоугольная труба была сделана из оцинкованного железа и в этом месте решеток не имела. Пришлось штык-ножом прорезать что-то типа дверцы. Не консервная банка, но после десятка минут упорного труда удалось забраться внутрь и продолжить «увлекательное путешествие» внутри системы вентиляции. «А все-таки, когда я успел выучить наизусть все повороты этой гребаной трубы?»

Семьдесят-восемьдесят сантиметров в поперечнике — это не так уж и мало. Но даже на карачках не пройдешь. Приходится выполнять любимое упражнение сержантов в учебке — скоростное преодоление полосы препятствий под колючей проволокой на пузе. Два левых поворота, правый, опять левый и спуск под прямым углом на пару метров. Последнюю операцию выполнил, раскорячась как неизвестно что. Но достиг до горизонтального участка верхней частью нижних конечностей, то бишь пресловутой пятой точкой, вполне успешно. Открылась магистраль с относительно узкими отводами в стороны. Нужен четвертый правый. Ну вот и финишная прямая. Только несколько узковатая прямая. С первой попытки в отвод трубы пролезть не удалось. Пришлось снять разгрузку, прицепить вместе с укладкой репшнуром к брючному ремню и тащить на буксире. Но теперь уже медленно, с максимальной осторожностью, не производя никакого шума. Этот отрезок трубы вел именно к резервному командному пункту базы, где уже наверняка присутствует парочка охранников. Последнюю пару метров полз, вообще сдерживая дыхание. Вот и мелкая сетка вентиляции. Приникнув к ней глазами, внимательно оглядел помещение. Обзор, надо признать, неплохой. Один солдат с удобством расположился в кресле у самого пульта и гоняет на сотовом телефоне какую-то игрушку, а вот второй любопытный — ходит по КП и разглядывает оборудование.

Неожиданно далекий вой сирен стих — вероятно, надоел охране, выключили. Сейчас даже не пошевелишься особо, засекут. Тихое попискивание сотового и размеренные постукивания каблуков солдатских ботинок шум от его движений никак не замаскируют. Ну и что теперь делать? Как всегда совершенно не вовремя запершило в носу. Так и хочется чихнуть. С большим трудом, но удалось сдержаться. Медленно, контролируя каждое движение — упаси боже прошуметь — вытащил табельный ПЯ [50]— с «калашом» в этой узкой трубе никак не развернуться — и задумался. Как-то надо обоих подтянуть поближе, чтобы бить наверняка. Это только, кажется, что с полутора десятков метров легко попасть. Особенно когда лежишь, скукожившись и стрелять, придется через металлическую сетку. Вот только как подозвать этих субчиков, не вызвав немедленно огонь из автоматов? Немного размышлений и подходящий вариант, кажется, нашелся. Осторожно подтянул разгрузку и медленно, чтобы не раздался щелчок, вытащил один патрон из магазина для «укорота». Несколько минут мучений, и удалось расшатать и вытащить пулю. Теперь дать небольшой отдых пальцам, и можно начинать. Тот редкий случай, когда удивил и отвлек внимание — значит победил.

Шорох аккуратно высыпаемых из гильзы порошинок привлек внимание обоих солдат. Только не к нему, а к какому-то прибору с большой металлической крышкой прямо под трубой вентиляции. Странный звук, если не знать, что его вызывает. Настороженно оглядываясь, они подошли. Ох и оглушительно в таком замкнутом пространстве гремят выстрелы! До звона в ушах…

— Дальше было совсем просто: выдавил сетку, спрыгнул вниз и, разбив предохранительное стекло на особом пульте, ввел код самоуничтожения базы, — закончил рассказ Гришка и опять приложился к большому стакану с соком манго, предупредительно поданным Верой.

— А какие-то несоответствия, нарушения логики действия были? — тут же спросила Катерина.

Григорий задумался, потом опять глотнул из стакана и только после этого ответил:

— По большому счету — нет. Вначале промелькнула мысль, что это не я — никогда не чувствовал себя таким сильным и ловким. Потом забылась — не до того было. Внутренние мотивации к непременному выполнению задания выписаны довольно прилично. Забивают все постороннее хорошо. Главное — есть море удовольствия, что все получается, несмотря на сложности. Хотя мелкие нестыковки присутствуют.