— Витя, подтягивай блок управления, — распорядилась Кононова.

— Команда прошла, — доложил физик.

Стопор пружины отошел, тросик натянулся, и к силовому блоку стал подплывать отсек управления. Григорий отработанным на тренировках движением чуть подправил его. Направляющие штыри попали в конусные углубления. Отсек чуть покачнулся, и сработали стягивающие замки.

— Сигнатура силовых и сигнальных разъемов в норме, — довольным голосом сообщил Гольдштейн, наблюдая на своем мониторе прохождение тестов, автоматически запущенных компьютером системы управления сразу после получения сигнала успешной стыковки блоков.

— Подтягиваю локатор, — проинформировал Виктор.

Отсек генераторов пробоя, многие элементы которого были нагло скопированы с американского «Хаббла», состыковать удалось только с третьей попытки. Он подошел к уже соединенным блокам не под нужным углом. Григорий вынужден был сначала дважды чуть отталкивать отсек и поворачивать его вокруг оси.

Комплексный тест прошел с первого раза. Проинформированный об этом парень отключил электромагнитные фиксаторы на ногах и мягко оттолкнулся от собранного спутника. На глаза попалась совсем малюсенькая отсюда Земля — никак не больше теннисного мячика. С обратной стороны Луны ее никогда не было видно, а тут вот она — кажется, протяни руку и возьми пальцами. Гришка даже попытался это сделать. Конечно, не дотянулся, но планета между большим и указательным пальцами правой руки в толстой космической перчатке смотрелась прикольно. А вокруг мириады далеких-далеких звезд…

Эвакуация космонавта прошла почти штатно. Штолев подтянул парня лебедкой, но тот удержаться на ногах при внезапно наступившей после невесомости земной силе тяжести не смог. Неуклюже завалился в скафандре на спину. Так и пролежал те несколько минут, пока, закрыв портал, наполняли вакуумную камеру воздухом, проветривали от тут же появившегося тумана и открывали почти двухметровый люк, распевая чуть переиначенную старую песенку:

А когда уже снял скафандр, помылся и переоделся, взгляд у него был такой…

— Ты чего? — не поняла Верка, уже начиная волноваться.

— Жрать хочу! — расхохотался парень. — Сейчас бы слона слопал!

Отмечали успешную сборку на геостационарной орбите своего более чем полутонного спутника как всегда в малой гостиной Красного-один. В центре внимания были Кононовы-младшие. Идея поочередного выталкивания сцепленных тросиками отсеков принадлежала Вере — выслушав лекцию жениха, она же потом и предложила разделить спутник на блоки, массу которых в отдельности можно было переместить с помощью новых генераторов пробоя. Ну а Григорий успешно состыковал сегодня эти отсеки. Гольдштейн, чья масса в скафандре тоже не превышала с определенным запасом возможностей портала — Сахно потребовал минимум двукратного резервирования, — от этой почетной, но требующей очень приличного сосредоточения внимания миссии своевременно отказался в пользу лучше подготовленного младшего друга.

— Завтра заправим азотом баллоны для системы ориентации и коррекции орбиты, подзарядим аккумуляторы, раскрутим гиродины [29]сориентируем антенную решетку, и можно будет опробовать новую систему управления порталами без эвакуационных браслетов, — довольно заявил Штолев.

— Уверен, что не засекут радиолокаторами с Земли? — спросил вечно сомневающийся Сахно.

— Не должны. Отражающая поверхность маленькая, ведь от панелей солнечных батарей отказались. Зачем они нам, если через пробой можем энергию подавать? А если все-таки заметят, то Полонский ведь обещал прикрыть. До геостационарной орбиты даже специальными ракетами с Земли пока очень сложно дотянуться. Так, моя хорошая? — Николай повернулся к баронессе.

Катерина улыбнулась, погладила зачем-то свой большой живот и только потом ответила с уже еле заметным акцентом по-русски:

— Наверное. Я в этом ни бум-бум.

— Ты в этом уверен? — голос адмирала был совершенно спокоен.

— На все сто! Этот слизняк… Чем думали наши хозяева жизни, когда сделали на него ставку и профинансировали президентскую кампанию? — задал риторический вопрос директор ЦРУ.

На такие вопросы обычно не отвечают, но председатель комитета начальников штабов все-таки высказался. Причем довольно грубо.

— Как всегда — жопой. Им нужна была очередная марионетка, чтобы дальше качать деньги. Теперь придется самим браться за дело.

— Кому это — самим? — немедленно вскинулся визави.

Адмирал медленно повернул голову и посмотрел прямо в глаза:

— А кто, по-твоему, сейчас может справиться с ситуацией?

Директор ЦРУ думал недолго:

— Это твое помещение. Здесь чисто?

Военный только презрительно сморщился. Какие, к чертям, жучки?

— Порядок действий? — немедленно последовал следующий вопрос.

— Воспользуемся начальными этапами хорошо известного тебе плана. Только без этих выскочек, за которыми нет реальной силы, и, конечно, без развязывания внешнего конфликта. При отсутствии мощных боеголовок — без толку.

— Как, сэр, вы собираетесь дезавуировать Верховного главнокомандующего?

А вот такое обращение адмирала уже устраивало. Это значило, что директор ЦРУ согласен с необходимостью военного переворота и с ликвидацией почти всей нынешней верхушки власти США. В конце концов, если русские генералы смогли взять власть в своей стране при значительно ослабленной со времен СССР армии, то чем они в сильной Америке хуже? Более того — он согласен на подчиненное положение. Председатель комитета начальников штабов никогда не был близко знаком с нынешним главным шпионом и диверсантом США. Но, конечно, имел на него досье и вполне определенное мнение. Сильный специалист с широким кругозором и далеко не дурак. Лидер? Да, но предпочитает идти за кем-то, кто не слабее его. И с ним в острых ситуациях, таких как сейчас, можно и нужно говорить прямо.

— Зенитной ракетой последнего поколения с отключенной блокировкой по сигналу «свой — чужой». К нам только что поступили на испытания новые варианты очередной доводки ЗУР «РАС-4 MSE», полностью совместимые с пусковой установкой старого доброго ЗРК «Patriot». А борт номер один слишком давно не оснащали новыми защитными системами — все пытались сократить дефицит бюджета. Обычная авиакатастрофа — что может быть проще и естественней в наше сложное время?

Хищная злая улыбка на лице адмирала совершенно не испугала директора ЦРУ. Скорее даже понравилась — с таким лидером Америка должна выбраться из любого кризиса с минимумом потерь.

— Когда? — односложный вопрос прозвучал очень быстро.

А вот это зависит уже от тебя, — улыбка с лица военного исчезла, но взгляд оставался жестким, — чем раньше, тем проще мне будет взять полный контроль над всеми подразделениями армии и Национальной гвардии. [30]Сигнал к действиям моих людей в системе ПВО нашего главного подземного командного пункта, куда президент уже скоро должен вылететь — обстановка в стране уже накалилась до предела, — подашь именно ты.

— Какой сигнал? — похоже, руководителю основной разведывательной службы США сегодня было не до лишних разговоров, поэтому он предпочитал высказывать свои мысли максимально коротко.

— Какое-либо ЧП с вице-президентом. Предпочтителен летальный исход.

— До предела ясно — я, как директор ЦРУ, должен быть завязан с адмиралом намертво. Нашел чем пугать — кровью.

— У него, кажется, проблемы с сердцем? В этом возрасте инфаркт весьма вероятен. Еще бы, такие события вызывают огромную перегрузку нервной системы, — теперь военный увидел почти такую же хищную улыбку, какая была у него самого совсем недавно.