Марат…
(молчит, не реагирует)
… казалось бы, боится сделать даже крохотное движение.
— Марат, ты меня слышишь?…
— Я не оставлю ее одну.
— Марат.
(шаги, несмелые шаги раздались где-то за нашими спинами)
… вмиг обернулась.
— Берн?
…
Зачем ты здесь?
(промолчал тот; застыл на месте)
— Уходи, прошу. Сейчас… явно, не время.
Вдруг резкий разворот
(да так, что я едва уловила это движение),
рывок — и кинулся мой Марат на Геера, как больной зверь,
… норовя разорвать мерзавца на месте.
(сбил с ног, повалил долой на землю)
Дико, неистово зарычал, зашипел Дюан и тут же попытался вонзиться клыками в шею — но Берн сжался (невольно зашипев в ответ), усердие — и отбросил того с легкостью от себя, долой.
— Марат! Марат, ХВАТИТ!
ОСТАНОВИТЕСЬ… ОБА!
Этим ее НЕ ВЕРНУТЬ!
(испуганно кинулась я к брату, живо пресекая повторную попытку напасть)
— Уходи, Берн. Молю, уходи,
(взволнованно затараторила я, изо всех сил удерживая в объятиях Марата)
… видишь… что ты и так натворил?
Уходи…
— Ты у меня, сука, еще поплатишься за всё! — гневно зарычал Дюан, уже более не предпринимая попыток вырваться из моей хватки. — Но не здесь. Не сегодня.
Промолчал. Промолчал Геер.
Устало прикрыл веки, скривился.
Неспешный разворот — и пошагал прочь.
Иди… иди, Берн,
иди от греха… подальше.
Глава Восемьдесят Третья* * *
(МАРАТ)
Пытался ли я найти Лив?
Пытался…
… но в привычных местах уже и след простыл.
А дальше искать — значить, самому начать рыть ей яму.
Насильно, с болью… остановился.
Безумно хотелось с ней еще раз поговорить.
Еще…
Но…
…
Патти.
… я запрещал себе появляться на кладбище. Я сходил с ума, выл, рычал… бил посуду, трощил мебель. Я сходил с ума…
… даже не смог… заявиться в больницу, увидеть малыша.
Нервы мои сдавали. Каждый час давался с трудом, не говоря уже о сутках.
Ночи напролет я мучительно перебирал в голове сказанное Оливией. Предполагал, анализировал…
* * *
На часах лишь шесть, а я уже заправил полный бак автомобиля, в багажник забросил лопату и собрал так, кое-какие вещи, в которые смогу потом переодеть Патти.
Собрать волю в кулак.
…
Я сидел в машине, нервно тарабанил пальцами по рулю и жадно всматривался за окно. Серая пелена вечера неспешно затягивала всё вокруг, медленно, но упорно пряча во мраке… сущий мир.
Периодически появляющиеся люди у калитки… заставляли меня невольно вздрагивать. Еще немного, еще… и все проведывающие скоро разойдутся. Скоро вокруг всё стихнет. Ночь принесет покой на просторы кладбища. Принесет… одиночество.
…
Точный взмах — и лопата смело вошла в еще не успевшую затвердеть землю…
Движение за движением, бросок за броском… Я пытался не думать о том, что творю. О том…. что происходит.
Я сходил с ума. Сходил…
В голове моей разрывались воспоминания, всплывали фразы, образы. Весь тот день. День… ее похорон, я прокручивал всё, как фильм…. застывая, притормаживая на самых важных, тяжелых моментах.
___________________
* * *
(МАРАТ)
Много, много еще времени мы провели у ее могилы,
… расселись прямо на траве, свежо скопанной земле…
поджали колени к груди, уткнули лицо в скрещенные, обвитые, как плети, руки… и молчали.
Тяжелые рассуждения. Варианты. За и против.
— Марат…
— Уходи, Лив.
Уходи.
…
Я больше никого не хочу видеть.
…
И ее я не покину.
— Дай мне пять дней.
(резко перевел я взгляд на нее, замер)
За это время Берн успеет выступить на Совете с докладом и убедить их в случившемся. А я — я… смогу уехать, спрятаться где-нибудь.
Не ищи меня больше… никогда… и не думай о прошлом.
Ни о чем не жалей.
(резко встала, выровнялась на ногах;
мой взгляд снизу вверх)
— Лив, что ты несешь?
— Пять дней, Марат. Пять.
А затем, ночью, откопаешь свою Патти, и вольешь в нее человеческую кровь.
Она проснется.
(нервно, болезненно поджала губы)
Прости, что пришлось тебе всё это пережить, но иначе бы никто…. а главное — Берн, не поверил… в то, что она действительно умерла.
— Ты… ты…?
— Да, Марат.
Ты как-то сказал, что она — … лучше всех нас вместе взятых?
Что же… надеюсь, так и есть.
… и мое место, коль что, не дурно будет пропадать.
Прощай…
* * *
(ОЛИВИЯ)
(рывок — и со всей мощи, дури…. боли помчала я прочь)
Слезы, впервые за последние… тридцать лет, слезы выступили… вновь на моих глазах.
Сегодня… я окончательно и добровольно… потеряла единственного родного мне… человека.
___________________________________________
* * *
(МАРАТ)
Силой рвануть, отодрать крышку.
Черт. Страшно. Страшно будет взглянуть ей в глаза, во всем потом сознаться. Но одно знаю: ненавидь, проклинай, убей…. но сама — живи. Ради меня, ради сына своего — ЖИВИ.
Еще усилие — и вытащить мою девочку долой.
Усердия, усердия — попытка привести всё в прилежный вид.
…
Аккуратно уложил Патрицию на заднее сидение…
Резкий укус края пакета (с кровью) — оторвал кусок. Спешно поднести к ее губам, несмело (силой) приоткрыть рот и попытаться влить жидкость внутрь.
"Молчаливый сон". Полувампир, полутруп. Состояние, миг, между… забытьем и вечностью.
Один шаг… от прошлого к будущему.
Еще, еще усердия. Не знаю, не знаю, что да как должно сейчас происходить…
Ждать. Остается лишь действовать наугад и ждать.
… еще один разорванный пакет, и снова попытка влить всё это ей в горло.
Много, много крови… льется по губам, течет по шее, груди…. а внутрь, внутрь попадают лишь капли. Драгоценные капли.
Ну же, маленькая моя…
Молю, давай… не сопротивляйся.
Прошу…
Ты думаешь, теперь я сдамся? Теперь… теперь, когда у меня появился шанс? Шанс всё исправить, всё вернуть?
Нет. Патти. Нет…. я быстрее сам сдохну самой ужасной, болезненной смертью, или весь этот мир спалю к чертям собачьим, но ты… больше от меня не уйдешь. Ты — моя, а я — твой… навсегда.
