– Как это у тебя получилось? Как ты умудрилась забраться по стене?

– Я хорошо умею лазать. И еще тут полно уступов, есть за что зацепиться. Хочешь, я спрыгну прямо к тебе?

– Ну…

– Я бы зашла в ворота, но они закрыты, и вдобавок еще, кажется, кодовый замок, да?

– Да, наверное.

– Как же к тебе приходят твои друзья, если хотят позвать тебя гулять?

– Они ко мне домой не приходят. Сначала моя мама и другая мама договариваются о встрече по телефону, – неловко объяснила я, не желая открывать, что у меня и друзей-то нет.

– Ну хорошо, вот я пришла к тебе в гости. Можно мне войти?

Я знаю, что лучше бы ее не пускать. Мама точно будет в ярости. Она все время твердит папе, что надо усилить охрану. Хотела сделать стену еще выше и сверху положить битое стекло, но тут жители Робин-хилла выступили против и сказали, что тогда стена будет портить вид. Мама рассвирепела, обозвала соседок сворой скандалисток, везде сующих свой нос и не желающих понять, что нам нужна усиленная охрана. Конечно! У них мужья скучнючие старики-управленцы, а не рок-звезды, знаменитые на весь мир. К нам не только воры могут ворваться! А если детей украдут и потребуют выкуп?

Но эта девочка с хвостиком совсем не похожа на воровку или похитительницу детей. Какое странное чувство: я ее совсем не знаю, а все равно не стесняюсь рядом с ней. Такое чувство, будто что я ни скажу, она не будет смеяться, или крутить пальцем у виска, или говорить, что я какая-то странная.

– Да, конечно, спускайся, только осторожно. Сейчас, постой…

Я сняла куртку, свернула ее и положила под стену:

– Так будет мягче. Или хочешь, я тебя поймаю.

– Не надо, а то собью! Куртки хватит. Смотри!

И она прыгнула точно и изящно прямо на куртку: приземлилась, согнув колени, потом выпрямилась и раскинула руки в стороны, совсем как гимнастка.

– Моя очередь аплодировать, – сказала я и захлопала.

– Надеюсь, не сильно испачкала твою куртку, – и она подняла куртку с земли, отряхивая ее.

– Это не моя. Это Джона.

– Кто это?

– Смотрит за садом в основном, – я смутилась.

– Ну да. Стал бы Дэнни Килман сам там работать.

– А ты… тебе он очень нравится, да? Ты была вчера на премьере фильма.

Она помолчала.

– Все… очень сложно, – сказала она как взрослая, хотя явно смутилась.

– Понятно. А я вчера чуть не влюбилась в Дейви из «Милки Стар». Он такой хорошенький!

– Да, мне он тоже страшно понравился. Он с нами вчера даже пообщался.

– Да ты что?!

– Честное слово.

Она посмотрела на деревья возле дома:

– У тебя самый большой сад на всем белом свете, Солнце!

– Откуда ты знаешь мое имя? – спросила я, покраснев.

Она засмеялась:

– Ну ты даешь, твои фотографии есть во всех журналах о звездах!

– Я их терпеть не могу. Ну, то есть да, там мои мама и папа, и это понятно, они же знамениты на весь мир, но мне там делать нечего.

– Ты ведь тоже звезда! Я тебя совсем не понимаю. Ты всегда прекрасно получаешься. У тебя такая красивая одежда. Мне ужасно нравятся твои красные туфли и еще коротенькая черная кожаная курточка. Тебе так повезло!

Кажется, она ни капли не дразнится. Черная куртка мне уже маловата и жмет в подмышках. А эта девочка высокая, как я, но гораздо тоньше. Наверное, ей эта куртка будет в самый раз. Может, отдать? А вдруг она сочтет это за грубость и решит, что я веду себя надменно? А вдруг она обидится?

– Хотела бы такую же куртку? – осторожно спросила я.

– Что за глупые вопросы! – вскликнула она, при этом широко улыбнувшись.

– Ну тогда…

Но она меня перебила, и я тут же забыла о куртке.

– Я просто обожаю твою фотку, где ты совсем еще маленькая и играешь с отцом на пляже. Помнишь?

Я покачала головой.

– А ту, где ты играешь с кукольным домиком, когда Конфетка только-только родилась? Ее ты помнишь?

– Да.

– У тебя такой красивый домик, бело-розовый. Ты его уже Конфетке отдала?

Я промолчала.

– Нет, у нее своих игрушек полно.

– Он до сих пор у тебя в комнате?

– Да, в шкафу.

– Ох, какой же у тебя тогда огромный шкаф! Ты, наверное, иногда забираешься туда, когда никого нет дома, и играешь там, да? Я бы точно так делала.

Я кивнула, потому что она точно не будет надо мной смеяться. Я хочу позвать ее к себе, в свою комнату, показать ей Город-Гардероб. Уверена, ей понравится. Я бы познакомила ее с миссис Пушихой и всеми ее друзьями, мы бы вместе навели порядок в кукольном домике, потом пошли бы в торговый центр, заглянули бы на ферму, мы вместе, мы с моей подругой…

– Как тебя зовут? – спросила я.

Она помолчала, закусив нижнюю губу.

– Только не смейся, – ответила она.

– И не подумаю. Ты же не смеешься надо мной. А Солнце – ужасно дурацкое имя.

– Меня зовут Доля. Доля Уильямс.

– Очень… очень красивое имя. – Сначала я не поняла, а потом уточнила: – В одной из песен папа поет про сладкую долю.

– Да, «сладкая ты моя дооооля!», – протянула она.

Какой у нее странный, очень приятный голос, глубокий, взрослый.

И мы расхохотались.

– Представь, каково мне в школе с таким именем. Ненавижу, когда меня дразнят.

– И я ненавижу, – ответила я. Это правда. Впрочем, в моей школе Риджмаунт-хаус полно ребят со странными именами. К примеру, Христофор, или Бэмби, или Птенчик, или Сливка, или Примавера… – Школу терпеть не могу.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.