Сара сжала губы. Она хотела было возразить, но затем решила, что спорить будет не с Лолрй, а сама с собой.

«К черту все дрова, – сердито решила Сара. – Я завтра буду искать испанское серебро. И послезавтра, и послепослезавтра. Я найду его. Должна найти».

– Я опять хочу сказать о том, что мужчина делает, а женщина должна принять.

– Прости, о чем ты? – смутилась Сара.

– Ты хоть знаешь, откуда берутся дети?

– Ну конечно!

– Тогда скажи: ты хочешь ребенка или хочешь предохраниться?

– Это не проблема. Та половина, которая может сделать меня беременной, отсутствует.

– Черта лысого! – возразила Лола. – Кейс как раз то, что тебе нужно. Да у него заряд как на медведя, когда он смотрит на тебя!

Сара почувствовала, как заполыхали ее щеки. Она вспомнила реакцию Кейса во сне, когда мыла его. Судя по той реакции, он и в самом деле способен сделать ее беременной.

– Он не станет меня насиловать, – сухо сказала Сара.

– Да ему и не надо тебя насиловать. Разве ты сама еще этого не поняла?

– Что?

Лола вскинула вверх руки.

– Читала много книг, а ни черта не знаешь про бабские дела! – возмутилась женщина.

Сара ничего не сказала.

– Ты хочешь Кейса, – безапелляционно заявила Лола. – Да это на твоем лице написано!

– Хочу я или нет, – ровным голосом возразила Сара, – да Кейс меня не хочет.

– Это бред сивой кобылы!

– Прошу тебя, не употребляй…

– Не надо меня пилить за то, что я говорю откровенно. – перебила ее Лола. – Без откровенности не обойтись, если ты не хочешь нянчить ребенка Кейса. Или ты хочешь?

– Это не имеет значения. Он не тронет меня в этом смысле.

– Ой, девочка моя, они все так говорят, пока не задерут юбку и не вставят свое орудие тебе между ног.

– У Кейса не лежит душа ко мне – он сам мне об этом сказал.

Лола захлопала глазами.

– Как это?

– Он не хочет ничего чувствовать.

– Тварь, которая ничего не чувствует, – это мертвая тварь.

Сара не сдержала улыбки.

– Кейс испытывает теплые чувства к этим местам, – пояснила она. – Вот-только людей он сторонится.

– Гм…

Лола сжала обветренные, потрескавшиеся губы, полезла было в карман за жевательным табаком, но вспомнила, где находится, и вздохнула.

– Знаешь, это не важно, чего хочет его голова с двумя глазами, – сказала Лола. – Последнее слово будет за его одноглазой головой.

Сообразив, о каких головах говорила Лола, Сара от души рассмеялась.

– А разве ты никогда этого не слышала? – ухмыльнулась немолодая женщина.

Сара лишь покачала головой.

– Для вдовы ты слишком наивна, – заявила Лола. – Как ты защищалась, чтобы тебе живот не надуло, пока твой муж был жив? Или он слишком старый был?

– Отчасти и это. А вообще он обычно был слишком пьян, чтобы повалить меня.

Огромные плечи Лолы затряслись от беззвучного смеха. Затем она залезла в карман штанов, вынула маленький кожаный мешочек и бросила его Саре.

Сара автоматически поймала его. Он практически ничего не весил.

– Что это? – спросила она.

– Кусочек губки. Кейс не пьянчуга и не старик и вполне может посеять тебе ребенка.

Сара посмотрела на мешочек.

– И что?

– А то, что, когда у тебя все заноет и станет невмоготу терпеть, смочи кусочек губки в уксусе и вложи туда, откуда идут месячные. Да засунь как можно глубже. После этого отправляйся делать то, что должна делать.

– Ты хочешь сказать, что в этом случае я не забеременею?

– Нет, можешь и попасться. Зависит от того, как часто ты раздвигаешь ноги.

Сара снова посмотрела на мешочек, чувствуя, как отчаянно полыхают ее щеки.

– И нечего тут стыдиться, – сказала Лола. – Мне говорили, что многим женщинам это очень даже нравится.

– Мне – нет, – сухо сказала Сара.

– Мне это тоже не шибко нравилось до Юта. А когда мужчина нравится, с этим смиряешься и привыкаешь. И чем больше мужчина нравится, тем больше привыкаешь.

Сара протянула Лоле мешочек.

– Возьми обратно. Мне он не понадобится.

– Вот так и Коннер ответил, когда ты несколько дней назад сказала, чтобы он надел куртку. Помнишь, что из этого вышло?

– Он не взял ее.

– Ну да. А потом вернулся домой, поджав хвост. Чуть не окоченел от холода.

– Я не Коннер.

– Черт возьми, в том-то и дело! Он не может носить ребенка в животе.

Сара подтянула к себе ладонь Лолы, вложила в нее мешочек и отошла.

Лола пожала плечами и сунула мешочек в карман.

– Ты еще передумаешь, еще попросишь его, – сказала она.

Сара кивнула, думая о том, что вовсе не так уж плохо иметь на руках ребенка Кейса.

Есть вещи много хуже.

– Сара, ты не спишь?

Тихий оклик Юта мгновенно разбудил ее.

– Что случилось? – шепотом спросила она, чувствуя, как заколотилось сердце. – Бандиты?

– Нет. Просто Кейс…

– Что с ним?

– Он мечется и стонет во сне так, что мертвые и те поднимутся.

Сара тут же вспомнила, что не видела Кейса со вчерашнего вечера, с тех пор как он вышел из хижины, когда все любовались старинными кружками.

– Он заболел?

– Нет, мэм. Он просто мечется во сне… Называет какие-то имена и все такое…

Похоже на горячку, подумала Сара. Опять зовет свою драгоценную Эмили.

– Разбуди его, – сказала Сара.

– Нет, мэм! – энергично затряс головой Ют.

– Почему?

– Прошлый раз, когда я попытался разбудить его, он чуть не убил меня, пока приходил в себя. Другое дело ты, он и волоска на твоей голове не тронет.

– Ну ладно, – согласилась Сара. – Коннер на вахте?

– Да. Я услышал стоны Кейса, когда возвращался домой после вахты.

– Иди спать. Я навещу Кейса.

– Мэм…

– Что еще?

– С ним лучше вначале заговорить, а уж только потом трогать за плечо.

– Я имела дело с дикими зверями, – сухо сказала Сара.

Смех Юта прозвучал так, словно две пригоршни гальки потерлись друг о друга.

Сара натянула жакет и вышла из хижины в ночную тьму.

Небо представляло собой сочетание серебра и черни. Сара невольно остановилась, зачарованная этой красотой.

Очень быстро сквозь ее одежду пробрался холод. Преодолевая дрожь, она направилась к зарослям полыни, где Кейс устроил себе «лагерь».

Ют был прав.

Кейс метался и бормотал во сне какие-то слова. Впрочем, звуки эти были не громче хруста брезента, на котором он спал. Тем не менее Сара разобрала, что имя Эмили он произносил несколько раз.

Она осторожно приблизилась к Кейсу. Сейчас бы обнять его, приласкать и прогнать все то, что его тревожит. Сара нередко успокаивала таким образом Кон-нера после гибели их семьи. Но вместо этого она присела на корточки на таком расстоянии, чтобы Кейс не мог дотянуться до нее рукой. Он был боец, заснул в одиночестве и вправе ожидать, что тот, кто до него дотронется, не относится к категории друзей.

– Кейс, – тихо проговорила она. – Это Сара. Я здесь, рядом. Ты в безопасности, Кейс. Все в порядке.

Она повторила эти фразы несколько раз, произнося их ласково и успокоительно. Кейс однажды сказал, что ее голос представляет собой смесь солнечного света и меда.

Через некоторое время он перестал метаться. Он все еще оставался беспокойным, но больше не дергался, подобно дикому животному, попавшему в западню.

Сара придвинулась к Кейсу поближе, продолжая свое воркованье. Слова и фразы ее не имели особого смысла, это был поток звуков, который успокаивал его на подсознательном уровне.

Когда Сара погладила Кейсу руку, он прерывисто вздохнул. Его рука сжала ей ладонь и притянула к себе.

– Эмили, – пробормотал он. – Я думал, ты ушла. Ложись спать. Дядя Кейс прогонит злых духов.

Сара была настолько удивлена, что не отпрянула назад, когда Кейс нежно погладил ей волосы, прижал ее голову к своей груди и укрыл своим одеялом, подоткнув края.

В этом не было ничего плотского. Он сделал это так, как если бы Сара была ребенком, а не женщиной.