«Я об этом подозревал», – согласился мысленно Рыбак.

– А группу захвата, идущую по твоим пятам, – продолжила неожиданная союзница, – я, вообще, убрала. Помнишь троих мордоворотов с бластерами?

– Ну и что? – ответил вопросом на вопрос пират.

– В данный момент они в полной «отключке» «отдыхают» в мусорном бункере.

– Как же ты их достала?

Девушка обвела глазами зал, приглашающим жестом махнула рукой, точно экскурсовод.

– Между сеансами сканирования вся аппаратура циклотрона какое-то время остается в рабочем состоянии. Используя эти неконтролируемые периоды, мне удалось похитить и модифицировать драйверы психокорреляции донора.

– Для чего они служат?

– Они несут ответственность за фильтрацию сознания «пациента» на выходе из очередного цикла с тем, чтобы отсечь «клиента» от процессов, протекающих в ускорителе.

– Иными словами, защищают тайну исследований, для которых мобилизуется твое сознание? – догадался Савва.

– Да. Я подсадила модифицированные драйверы на шлейфы своего ОДК – опознавательного донорского кода.

– И теперь имеешь доступ к секретам данного объекта? – продолжил пират.

– Частичный доступ, – поправила девушка, – в том числе и в систему безопасности. Однако некоторые разделы главного ЗИПа разблокировать не удалось. Это слишком опасно. Защитная программа может обнаружить несанкционированное проникновение извне и… и умертвить донора непосредственно по ходу сканирования.

– Не отходя от кассы?..

– Да.

– Серьезная штучка, – присвистнул Рыбак и настороженно глянул на массивную дверь, запирающую вход в зал. Во время разговора Савва непрестанно озирался по сторонам, ни на секунду не убирал ладонь с рукоятки резака.

Девушка заметила нервозность визитера.

– Не бойся. Здесь тебе ничего не угрожает, – успокоила она. – Я направила поисковые команды совершенно в другую точку базу и устроила там приличный обвал. Сейчас их самих отыскивать надо. А это помещение наглухо заблокировала. Снаружи на дверях горит сигнал «Опасность», который обычно сопутствует перенастройке системы. Во время перенастройки под куполом может сконцентрироваться смертоносное излучение. Никакие скафандры не спасут. Так что никто из персонала внутрь не сунется. Можешь не сомневаться.

– Прекрасно. – Савва немного расслабился. Но всё же по привычке оставался начеку. – Значит, ты ныряешь своим сознанием через нооциклотрон в местную компьютерную сеть, проникаешь в раздел, заведующий системой безопасности, и видишь всё, что творится на базе?

– «Видишь» – это слишком очеловеченный термин. Мое сознание участвует в построении внутреннего информационного поля компьютера и… как бы это получше выразиться… способно выборочно его анализировать.

– Короче, ты имеешь представление, о том, что происходит на объекте?

– Пожалуй, можно так выразиться… Я как будто бы читаю книгу без слов… в голове сами собой возникают определенные данные, на основе которых можно сложить умозрительную картину событий.

– Присутствуешь одновременно в нескольких местах?

– Да, но не повсюду. В данную камеру сканирования, например, я проникнуть не могу. Она, как и главный ЗИП, защищена по высшей категории. Поэтому кто конкретно меня насилует, я не знаю.

– Жаль…

– Но догадываюсь…

Вообще-то, Рыбак слышал как-то от своих друзей-подельников о существовании подобных ноотронов, секретных лабораторий, в которых проводятся сложные исследования при помощи заимствования человеческого сознания. Но, признаться, не очень-то верил во все эти байки. Поэтому не удержался от уточняющего вопроса:

– Если я правильно понял, твоя личность во время исследования как бы сливается с информационной структурой компьютера, грубо говоря, ты превращаешься в киборга?

– Приблизительно так. Однако не совсем. У классического киборга совершенно иные задачи. В данном же случае они используют меня как некую передаточную инстанцию.

– Передаточную? – не понял Савва.

– Да. После корректировки контрольного драйвера я получила возможность присутствовать незримо своими мозгами через систему безопасности в самых высоких кабинетах станции. И однажды мне удалось подслушать занятный разговор на эту тему между одним из научных руководителей проекта и крупным мафиозным боссом, вливающим сюда огромные финансовые ресурсы. Беседа велась в дружественной, непринужденной обстановке. Подвыпив, босс спрашивает: «Слушай, объясни мне в двух словах, разве нельзя обойтись без этих дурацких доноров? Ведь нам потом придется их всех ликвидировать для сохранения режима секретности». Ученый (лабораторная крыса, как я их называю) в ответ: «Зачем ликвидировать? Они же не имеют представления ни о координатах станции, ни о ее настоящих хозяевах, ни о назначении; находятся в полном неведении относительно сущности проводимых здесь исследований. Я даже сомневаюсь, что они сознают тот факт, что отдают нам на время ресурсы своего мозга. По контракту мы занимаемся медицинскими экспериментами, не опасными для здоровья клиента… А обойтись без них, к сожалению, нельзя. Только человеческое сознание способно проникнуть в ноосферу. Аппаратура лишь фиксирует мысленные ассоциации конкретного индивида и осуществляет информационную и энергетическую поддержку при прорыве в иную реальность». «На кой нам сдалась отвлеченная реальность?». Ученый посмеивается: «В том-то и вся уникальность исследований. Ноосфера – оболочка разума, окружающая любую обитаемую планету. Наш циклотрон проецирует сознание донора на одну из них и взвинчивает между ними незримый энергообмен». «Зачем?» «Как зачем? В ноосфере есть всё! Там можно найти доказательство или опровержение любой теории. Нужно только правильно интерпретировать данные, полученные оттуда». «А почему ты не гоняешь там свое сознание? Зачем тебе донор-посредник? Сканирование чужого разума, как ни крути, дает большую долю погрешности». Руководитель проекта опять смеется: «А почему ты держишь в своем офисе кнопку вызова пожарной охраны. Сам бы и тушил, если что… Так-то надежней. И где что лежит ты знаешь. А им всё равно. Переломают всё, перелопатят. Главное – пламя сбить». «Так это ж опасно», – возражает финансовый воротила. «Вот… именно опасно… в этом вся соль… гонять свое сознание в ускорителе тоже опасно. Лучше уж я ограничусь погрешностью, нежели потеряю ум. Зачем рисковать собой, когда вокруг столько безработных девиц?..» «К тому же симпатичных девиц». А лабораторная крыса: «Ха-ха-ха». – Донорша закатила глаза, изображая придурка со станции. Потом обратилась к Рыбаку. – Ну как тебе диалог?

– Действительно содержательный, – согласился пират. – Всё становится более-менее ясно.

– Хочешь попробовать? – девушка протянула Савве светящийся ободок-полуобруч.

Рыбак с выражением суеверного страха на лице выставил перед собой руки:

– Упаси Господь. Свои мозги нужны самому.

Незнакомка язвительно улыбнулась:

– Шутка. У тебя всё равно нет доступа. Как только «комп» сканирует твое биополе, сразу же без предупреждений прикончит чужака. Высокочастотный импульс, направленный в нужную точку мозга, и ты – труп. Так что не советую…

– А я и не собирался, – повторил кэп. – Думаю, ты не для этого вела меня сюда от «Фантастики»?..

– Конечно, нет, – согласилась девушка. – Мне нужна твоя помощь.

– Не пойму только, на чем основана уверенность, что я собираюсь вступать в сотрудничество? – возразил Савва. – Мне, к примеру, куда сподручней работать в одиночку.

– Но не здесь, пират, – подмигнула Рыбаку будущая соучастница. – Без меня ты с объекта не выберешься.

– А ты без меня?

– Догадлив, зараза.

– Не то слово…

Беззаботное выражение лица, сопутствующее шутливой перепалке между приятелями, тут же съехало с физиономии собеседницы.

– Всё гораздо сложней, пират. – Девица сделала круговое движение руками, как бы охватывая ими все помещение. – Здесь намечается гигантская авантюра, афера века. И мы с тобой должны ее пресечь.

– Мы с тобой? – улыбнулся Савва. – А мне-то что? Мало ли на белом свете афер да аферистов. Бери наугад любого крупного политика, любого крупного бизнесмена – не ошибешься. Вся мировая экономика, почитай, и строится на великих аферах. Завидно? Придумай и проверни свою. А я – человек скромный. Меня игры с Гулливерами не интересуют…