Кирилл с силой ударил сверху вниз ногой по живому куску демонической плоти. Раздался надсадный треск, затем хлопок и скользкое чавканье ботинок в липкой кашице. Густая темная кровь оросила камни. Страшилище содрогнулось, прижало когтистые лапы к опустевшей груди, жалобно всхлипнуло. Грудной бронешов, наложенный впопыхах, самопроизвольно вскрылся. Оттуда хлынул поток гадкого посмертного чародейства, превращая очередной участок многострадального каменистого плато в осколок магической коррозии… Пошатываясь, дородный монстр сделал несколько неуверенных шагов в сторону и… с грохотом провалился в Провал, родную колыбель.
Неожиданно в гуще схватки приключилось нечто оригинальное. Мешанина тел разом будто бы поредела, словно один из соперников вдруг мгновенно исчез, точно сквозь землю провалился. Девушка вновь насторожилась. И человек, и чудовища не уставали сегодня удивлять друг друга разнообразностью магических приемов, да и невольную зрительницу – Ульяну – тоже. Вообще-то, двурогие дьявоглоты считаются слабей трехрогих – и, надо сказать, совершенно обоснованно, – но зато по части сообразительности обладатель пары надбровных пик, похоже, оказался более плодовитым, нежели его тяжеловесные сородичи. Ибо двурогий монстр нашел, пожалуй, наилучший ход в затянувшейся битве. Волшебники знают, что арсеналы Изнанки поистине неисчерпаемы. Носитель двух магических отростков применил заклятие Невидимости. И довольно успешно – исчез практически полностью. Лишь иногда в воздухе неуловимо проскальзывал зеленоватый отблеск магического свечения, которое неизменно колышется вокруг головы гиганта. И то – лишь на миг. Но отследить по таким вспышкам все передвижения боевого монстра было абсолютно немыслимо.
Кирилл вновь угодил в тяжелый переплет. Твердое каменное плато – идеальное место для использования покрова невидимости. Оно не проминается, как почва, под тяжеленной тушей дьявоглота; на камне не отпечатываются следы хищника Подземелий. А исчезнувший хитрец, судя по всему, подкрадывался к сопернику с поднятым хвостом, осторожничал, чтоб не чиркнуть шипами по базальту.
Однако трехрогий гигант, воюющий по соседству, каким-то образом видел (или чувствовал) своего младшего собрата и всё время пытался его обойти – ринуться в атаку первым. Выглядело это и смешно и странно одновременно. Вместо того, чтоб кинуться напрямую на парня, чудовище было вынуждено обходить невидимую преграду, бегать по кривой. По судорожным метаниям трехрогого демона Кирилл пока и ориентировался. Воин-кудесник смещался туда-сюда по широкой дуге, как маятник, стараясь вынудить шипастого гиганта спотыкаться об исчезнувшего гада. И это парню частично удавалось. Однако противники норовили сузить бойцу свободу маневра, обойти сбоку, прижать его к болоту. И положение воина с каждой секундой ухудшалось. Одно утешение: хоть однорогий громила на сей раз не вмешивался, не решился соваться под лапищи старшим чудовищам, сидел себе в сторонке, с интересом наблюдая, чем же закончатся боевые танцы элиты. Наверное, он не сомневался, что успехом.
Не тут-то было. Волхв парировал коварный выпад выродков Дна выходкой не менее коварной. Магическим слухом Уля уловила невнятное бормотание партнера: «От стенки к стенке расступись, кирпичиками разойдись, по всем карьерам разлетись, в песочек мелкий разложись, передо мною появись, и сын от сына отлепись». «Заклятие множественности!» – догадалась волшебница.
И точно! Кирилл вдруг рассыпался на кучу фантомов. Причем каждый из следующих Кириллов тут же раздваивался, вырастал сам из себя, вновь клепал свои подобия. Очередной слепок раз за разом слетал со своего прототипа, точно весенняя капля с сосульки. Примерно так же делятся живые клетки. Только фантомы плодились гораздо быстрей. Чпок! Уже два Кирилла, и они разбежались в разные стороны, уходя из-под удара противника. Чпок! Уже четыре. Чпок – восемь и т. д.
Трехрогий дьявоглот оторопел от неожиданности, замер, изрыгая проклятия, ворочая по сторонам крупной головой; его невидимый собрат, похоже, – тоже. Вокруг них уже бодренько носились Кириллов эдак тридцать. И это еще не предел. Воины невозмутимо продолжали размножаться. Чпок – еще один пасынок. Чпок, чпок – еще и еще.
– Гррр! – яростно взревел гигант, размахивая хвостом. – Гррр!
Но ярость-то бессильная… Где настоящий противник? Кого глушить-то? Всех подряд! Чудища начали остервенело отбиваться от наседающих близнецов. Шипастые конечности замелькали в воздухе с двойным усердием, точно ветряные мельницы в непогоду. Когда дьявоглотам удавалось зацепить ядовитым шипом кого-то из фантомов, тот с тихим хлопком лопался и исчезал. Особенно преуспел в истреблении двойников невидимый монстр. По цепочке приглушенных взрывов можно было довольно четко проследить его путь: хлоп, хлоп, хлоп… Правда, место павших призраков тут же занимали новые: чпок, чпок, чпок… Но, тем не менее, незримый противник, безусловно, представлял для Кирилла явную опасность. Рано или поздно скрытый монстр подберется к герою со спины и ударит исподтишка.
И тут в дело неожиданно вступил Внешний Глаз Кири, о котором в смертельной кутерьме все уже как-то подзабыли. Летающий апельсин вдруг ни с того ни с сего раздулся до размеров хорошего арбуза, а затем с истошным визгом начал поливать всё вокруг себя яркой желтой краской. Как только под магический душ угодил хвост невидимого дьявоглота (и стал видимым), шарик восторженно заверещал, будто засмеялся; завертелся, точно юла, заплясал. Теперь уже двурогий хищник не мог скрыться от настырного Ока. А воздушный разведчик, двигаясь от хвоста к морде, как художник, планомерно прорисовывал броскими пылающими тонами извивающегося монстра. Когда неокрашенным остался лишь кончик крокодиловой пасти, уязвленный дьявоглот стал гоняться уже не за Кириллами, а за надоедливым шариком. Хищная тварь злобно рычала, подскакивала, подпрыгивала, махала лапами, клацала челюстями, плевалась вверх черной ядовитой гадостью. Но апельсин с неизменным успехом уворачивался. А в финале действа обнаглел вконец, – улучшив момент, сам ринулся в атаку, подлетел к зубастой пасти, запрыгнул на драконьи ноздри и, буквально разрываясь от пронзительного визга, густым желтым фонтаном залил чудищу выпуклые зрачки. Дьявоглот дико заорал, словно человек-великан, – похоже, ослеп. Он быстро вскинулся на задние лапы, как дрессированная собачка в цирке, и принялся торопливо протирать когтистыми лапами глаза. Густой «фруктовый сок» обильно покрыл всю морду страшилища.
В это время Кирилл – настоящий Кирилл – подскочил к беспомощному монстру и метким броском, словно копье, воткнул в ревущую пасть гиганта магическую палку-меч. Дьявоглот тут же прекратил орать, сдавленно булькнул горлом, вероятно, подавился, задышал тяжело-тяжело, сделал несколько судорожных вздохов. Но воздух в легкие не проходил. Магическая препона напрочь забила глотку. Выродок болезненно захрипел, посинел, теряя силы и терпение. С каждым хрюканьем голова его неестественно раздувалась, раздувалась, словно внутри зрела огромная опухоль. И вот наконец… чудовищный взрыв потряс окрестности. Рогатая глыбища разлетелась вдрызг. Ядовитые шипящие брызги мозгового вещества заляпали каменистую площадку, уничтожая на своем пути всё живое и неживое: хлоп-хлоп-хлоп. Не уцелел ни один из фантомов. Уцелел только Кирилл, заранее отскочивший на безопасное расстояние. Бесстрашный воздушный Глаз также пал жертвой собственной смелости. Но дело свое сделал…
Боковым зрением Ульяна уловила, как по камням к ней метнулось какое-то неясное пятно. Девушка мгновенно откатилась вбок, прикрылась ограждающим заклятием, кинула быстрый взгляд вверх. Над ней стремительно пронеслась здоровенная шипастая туша. Концевой иглой, венчающей мускулистый хвост, парящая бестия изрешетила тот камень, на котором только что лежала волшебница. Так вот кто отбрасывал тень на землю. Дьявоглот! Вообще-то, дьявоглоты не летают. Но ведь это трехрогий! Монстр успел трансформироваться. Зеленоватое свечение, мерцающее над головой рогатого выродка, перекинулось на его крылья, которые в нормальном состоянии имеют зачаточный, неразвитый вид. Они стали быстро-быстро расти, покрываться плотной защитной пленкой, наливаться силой. И довольно скоро достигли обычных размеров для обычного летающего дракона. Демон привстал на цыпочки, выпятил грудь, расправил крылья, шумно захлопал ими и воспарил в небо. А уже через минуту-другую хищная тварь спикировала на Кирилла сверху вниз. Попутно досталось и Ульяне, вернее, чуть не досталось.
