— Что касается второй части вашей тирады… Когда вы отдадитесь мне — а вы непременно отдадитесь — это произойдет не потому, что я вас принудил. Если бы я хотел лишь этого, я бы убил Красавчика сразу же, как только вошел в хижину. А после этого я бросил бы вас на пол и изнасиловал…

Из горла Шеннон вырвался звук, похожий на тихий стон, когда до нее дошла справедливость слов Бича. Она в глубине души всегда полагала, что лишь присутствие Красавчика удерживает Бича от подобных действий.

Шеннон вдруг поняла, насколько плохо она оценивала ситуацию. Бич оказался не просто сильным, но и умным и проворным. Можно даже сказать, он был невероятно сильным.

— Но это совсем не то, чего я хочу от вас, — убийственно холодным тоном закончил Бич.

— А ч-ч-ч… — Голос Шеннон дрогнул.

Она облизала пересохшие губы, сделала глубокий вдох и предприняла новую попытку.

— А ч-чего вы хотите от меня?

Поначалу Шеннон не думала, что Бич ответит. Он сделал еще один шаг к ней и оказался настолько близко, что, когда она делала вдох, ее груди касались Бича.

Медленно, как бы давая Шеннон шанс ускользнуть, Бич поднял руки к ее лицу.

Она не пошевелилась. Она лишь наблюдала за ним взглядом, в котором сквозили настороженность и вызов.

Кнут, который Бич все еще держал в руке, коснулся ее щеки столь легко, что это походило скорее на дуновение воздуха, чем на прикосновение. Гибкие кожаные витки дотронулись до ее бровей, прямой линии носа, высоких скул.

Меньше всего Шеннон ожидала этого от Бича. Прикосновения были такими нежными, что она едва ощущала их. Они как бы говорили Шеннон о самообладании и выдержке Бича. Они одновременно дразнили и успокаивали ее.

Шеннон закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на неуловимых, мерцающих ощущениях, возникших в ее теле. Она сделала вдох и уловила исходящий от Бича запах дыма и хвои. И еще бередящий душу запах крови.

— Бич! — прошептала она дрожащими губами.

Хрустнуло запястье, и кожаные кольца кнута исчезли. Глухой стук говорил о том, что кнут опустился на пол.

Бич взял из ее рук дробовик и точными, легкими движениями вернул курок в нормальное положение. Когда он вешал дробовик над дверью, Шеннон заметила, что в крови были обе его руки!

Повернувшись к ней, Бич сказал:

— Все в порядке, сладкая девочка. Ружье тебе не потребуется, я тебя не обижу. Я бы ответил на твой вопрос, но у меня нет слов, чтобы объяснить это…

Мозолистые пальцы легко пробежали по волосам Шеннон. Густые, цвета красного дерева ресницы задрожали, чуть дернулись кончики напряженных губ, отчаянно забилась жилка на шее Шеннон.

— Ты действительно боишься меня? — хриплым шепотом спросил Бич.

Шеннон покачала головой:

— Н-нет.

— А следовало бы.

— Почему?

— Я хочу того, что с первого раза увидел в твоей походке, — просто ответил он.

— Я н-не понимаю.

— Я и сам не понимаю. Я никогда не хотел женщину так, как хочу тебя — сразу, безоглядно, по праву или нет. Это желание грызет меня все дни и все ночи. Боже мой! Эти ночи — сущий ад!

Шеннон попыталась что-то сказать, но слова застряли в горле.

Пальцы Бича касались ее рта, и эти прикосновения были ласковыми, как поцелуй. Ее покорность распаляла его. Он услышал из ее уст свое имя, которое она не произнесла, а выдохнула.

— У тебя поступь феи, — хрипло сказал Бич, на клонясь к ее лицу. — Поцелуй меня, Шеннон. Я хочу узнать, твой рот — он так же возбуждает, как и твоя походка?

Шеннон тихонько ахнула от удивления, когда Бич куснул ее губы и дотронулся языком до уголков рта. Она затрепетала, почувствовала легкое головокружение, у нее перехватило дыхание. Ее руки легли на плечи Бича, и она словно окунулась в какой-то особый, нереальный мир.

— Бич, — прошептала она.

— Ты умница! — Его слова еле слышно прозвучали у самого ее рта. — Открой свои теплые губы чуть пошире. Я хочу попробовать тебя на вкус…

— На вкус?

— Да. Прямо сейчас.

Язык Бича скользнул в рот Шеннон, лаская и волнуя ее, вызывая в ней трепетную дрожь. В свою очередь, волна пробежала по телу Бича.

Шеннон с любопытством посмотрела ему в лицо. Глаза его были закрыты. Пораненные, кровоточащие руки осторожно касались ее лица, словно оно было таким же уязвимым, как крылья бабочки. Несмотря на желание, державшее в напряжении каждую мышцу его тела, прикосновения губ Бича были деликатными и нежными.

Ладони Шеннон ощущали стальные мышцы рук Бича. Они были напряжены, дыхание его было неровным. Он мог бы взять от нее то, чего хотел, даже с меньшими усилиями, чем те, которые понадобились ему для усмирения Красавчика. Шеннон понимала это.

Это было ясно и Бичу.

Тем не менее он ничего от нее не требовал. Он просто просил ее, уговаривая, умолял без слов позволить его языку погрузиться в глубину ее рта.

Шеннон вздохнула — и позволила. Его язык проник в глубину, предлагая ее языку встретиться с ним. Ласка была дразнящей, неотразимой — и одновременно теплой и деликатной.

Из груди Шеннон вырвался еле слышный стон, когда она поняла смысл этой ласки. Бич говорил ей без слов, как страстно он ее желает и как нежен он будет, если она отдастся.

При этой мысли ноги у Шеннон подкосились, и она вцепилась руками в плечи Бича.

— Бич?..

Приглушенный шепот Шеннон можно было даже не расслышать. У Бича был соблазн проигнорировать вопрос, за которым могли скрываться нерешительность и сомнения. Несмотря на то, что Шеннон до этого пошла навстречу его просьбе, он боялся, что сейчас страх взял верх над ее страстью, поэтому-то она и вцепилась так сильно ему в руки.

Бич заставил себя поднять голову и заглянул в чуть подернутые дымкой голубые глаза. Затем коснулся усами уголка ее рта.

Шеннон едва заметно улыбнулась и поцеловала шелковистый ласкающий ус. Бич дотронулся кончиком языка до уголка ее улыбающегося рта. Затем несколько раз ткнулся им между губ, нежно и легко дразня ее и пробуя на вкус.

Из груди Шеннон снова вырвался тихий невнятный звук.

— Что это? — полушепотом спросил Бич. — Ты Все-таки боишься меня?

Она покачала головой, не спуская глаз с его рта и не переставая удивляться, как этот суровый на вид рот может быть таким нежным.

— Я… — Шеннон замолчала, дотронулась кончиком языка уголка собственного рта и закончила шепотом:

— У меня кружится голова.

На лице Бича мелькнула улыбка — притягательная, влекущая. Эти сапфировые глаза манили, бередили душу, рождали в нем новые и новые волны желания.

— Кружится голова? — хрипло повторил Бич.

Она кивнула и неуверенно коснулась кончиком языка его губ.

— Обними меня за шею покрепче, — посоветовал Бич. — Я постараюсь не дать тебе упасть.

Говоря это, он помог Шеннон обвить его шею, для чего она вынуждена была стать на цыпочки, и притянул ее к себе. Он ощутил ее дыхание, услышал легкий стон, и это подействовало на него сильнее, чем порция виски.

— Теперь мы можем делать это как положено, — сказал Бич.

— Что делать?

— Оближи свои губы, сладкая девочка, и я покажу тебе.

Поколебавшись, Шеннон выполнила просьбу Бича.

Но едва лишь язык Шеннон коснулся ее губ, как Бич наклонился и поймал ее рот своим. Язык его погрузился во влажную глубину. Бич на мгновение почувствовал напряженность в ее теле, прерывистый вздох и наконец ответную ласку ее языка.

Бич издал тихий стон и еще плотнее прижал к себе девичье тело. Его язык ритмично двигался во рту Шеннон, чередуя наступление с отступлением. Внезапно руки ее крепко обвились вокруг шеи Бича. Сама того не сознавая, она приоткрыла губы. Ей хотелось как можно полнее узнать рот Бича, атласную поверхность его губ и бархат его языка.

Мир закружился вокруг Бича, когда Шеннон ответила на его глубокий, продолжительный поцелуй. Его руки гладили плечи и спину Шеннон, медленно скользили вниз. Широко разведя пальцы, Бич словно измерял изящную тонкость ее талии и крутой овал женственных бедер, чувствуя при этом, как к нему прижимается, бросая в жар, упругое девичье тело.