— Неизвестно какого дня… Здор-рово! — язвительно прокаркала она.— Нр-ра-авится!

— Ну ты, ворона! — Гана досадливо закусила губу.— Пиши сама, раз такая умная!

— Клюну! — угрожающе растопырив крылья, предупредила Шалло. Она явно не собиралась сносить от Ганы то, что девушка терпела от нее.

— Кушу!— пискнула Задира, неожиданно поддержав птицу.

— Хватит…— рыкнул Вулоф и обернулся к Гане: — Привязывай…

Обе скандалистки мгновенно умолкли. Гана достала моток суровых льняных ниток и, обернув клочок пергамента вокруг вороньей лапки, тщательно обмотала получившуюся трубочку нитью и завязала узлом.

— Поешь,— сказала она, но ворона лишь взглянула на девушку, быстро вспорхнула и полетела прямиком на север.

Гана смотрела ей вслед и думала о том, что птице придется теперь лететь много дней подряд, изредка останавливаясь, лишь затем чтобы отыскать еду. И все это несмотря на снег и дождь, ведь на севере уже в разгаре осень… А может, и зима!

— Наконец-то убралась, зануда! — пробурчала Шалло.

День прошел в скучном ожидании. Все, что хотела узнать, Соня узнала, но легче ей от этого не стало. Один, вооруженный мечом и кинжалом, держал поднос с едой. Двое сопровождали его, и у них помимо клинков были еще и сети. Девушка поняла, что недооценила туранца. Будь у нее хоть какое-то оружие, хотя бы пара кухонных ножей, она бы не беспокоилась. А так… Впрочем, если удастся подойти поближе до того, как он поставит поднос, она вполне успеет выхватить кинжал и расправиться с одним из охранников. Соня ни на миг не усомнилась в этом. С сетями или без, деревенские и есть деревенские. Все зависит от того, где каждый из них остановится.

Что ж, она ведь и не рассчитывала, что выберется отсюда быстро. Придется потихоньку приучать их к себе, всякий раз, когда они будут приходить, хоть еще на полшага приближаться к двери. Начала она уже сегодня, перед ужином, встретив своих тюремщиков обворожительной улыбкой. Те восприняли это как должное. Поставили поднос, забрали старый, развернулись и гордые собой ушли.

Болваны! Соня чуть не расхохоталась. Покорители женских сердец!

Снаружи послышался странный шорох, девушка насторожилась и обернулась к окну. Ночь уже вступила в свои права, погрузив землю во тьму. Услышав тот же шорох во второй раз, Соня подумала, что это не случайно, быстро наклонилась к лампе и задула огонь. Стало совсем темно, и что-то тут же проскрежетало по каменному подоконнику.

— Долго соображаешь,— услышала девушка знакомый хриплый голос и принялась озираться, отыскивая в темной комнате черную ворону. Наконец, отчаявшись, она тихо позвала:

— Где ты, птица моя дорогая?

Вновь послышался шорох, и опять Соня никого не увидела, только по звуку сумев определить направление, замерла. Ее плеча коснулись цепкие птичьи лапы. В следующий миг Шалло прижалась телом к щеке хозяйки.

— Хорошая моя,— приговаривала Соня, поглаживая шелковистые перья.— Ну как вы там? Рассказывай…

— Все живы. Вестницу отпр-равили с письмом в Логово,— начала Шалло кратко излагать самое главное.— Вожак в плену, в Янайдар-ре. Ср-ражается.

— То есть как это? — не поняла Соня.

— Гана сказала, что он тепер-рь — гладиатор-р…

— Вот как…— задумчиво проговорила Соня.— Далеко это?

— Не очень,— уклончиво ответила ворона, и Соня не стала уточнять.

Она задумалась. Друзья не забыли о ней, и, значит, осуществить задуманное будет проще. Теперь у нее есть надежда выбраться отсюда значительно раньше, чем она рассчитывала. Соня помнила, что все веревки и отмычки пришлось спрятать вместе с драгоценностями и документами в каменном лабиринте. До них сейчас не добраться. Зато среди вещей кое-что осталось.

— Мне понадобится пилка, чтобы перепилить решетку. Пусть Гана найдет ее,— сказала она.— Ты сможешь принести?

— Коне-ечно,— проворчала Шалло и потопталась, собираясь улетать.

— Свет зажигать не стану — пусть думают, что я сплю,— пояснила Соня и насторожилась.— А почему ты не прилетала, пока я не задула лампу?

— Внизу двое,— ответила Шалло.

— А далеко лагерь? — поинтересовалась девушка.

— Р-рядом,— каркнула ворона, не понимая, зачем хозяйке понадобилось это знать.

Соня задумалась. Ночь стояла безлунная, и, чтобы выполнить ее просьбу, Гане придется развести костер, который могут заметить. Нет, лучше переждать еще день, а этой ночью заняться чем-нибудь другим…

Хотя бы исследовать коридор и ведущую вниз лестницу. Как ни странно, но только сейчас ей пришло в голову, что, быть может, глаза ей завязывали вовсе не для того, чтобы скрыть потайной ход, а наоборот, чтобы она не увидела, что его нет. А если это обычный дом, и по лестнице запросто можно пробраться на второй и третий этажи? Тогда не нужно возиться с решеткой. С замком-то справиться легче, а уж там проскользнуть мимо полусонных стражников — вообще пустяк.

— Забудь про пилу,— сказала она,— Принеси мне Задиру. Сумеешь?

— Зачем? — каркнула Шалло, и Соня поняла, что Шалло не понравилась ее просьба.

— Я пущу ее за дверь.— Соня кивнула на зарешеченное окошко.— Пусть разведает путь. Как в замке, помнишь? Ну, лети!

Сказав это, девушка бережно сняла птицу с плеча и просунула ее сквозь прутья оконной решетки. Взмахнув крыльями, Шалло растворилась в ночной тьме.

— Куда она запропастилась?

Задира возбужденно пошевелила усами и вновь принялась за еду.

— Да успокойся ты,— улыбнулась Гана.— Ничего с нашей вороной не случится.

— Аз я о ней вообще не думаю!— возмущенно пискнула Задира.— Я о хозяйке беспокоюсь.

— Вот как? — послышался голос Шалло.— Значит, я тебя не интер-ресую!

— Ты где была?—оторвавшись от еды, подскочила к ней Задира, но Шалло, словно не видя ее, повернулась к девушке.

— С Соней все в пор-рядке,— объявила она, и в ночной тишине послышался облегченный волчий вздох, хотя до сих пор ни Вулофа, ни Вилвы даже не было видно. Задире, однако, совсем не понравилось, что ее не замечают.

— Я задала вопрос!— гневно заверещала она и, схватившись когтистой лапой за кончик клюва вороны, развернула ее голову к себе.

— Тебя велели пр-ритащить, звер-рюшка,— ответила та и, перепорхнув к туше, занялась едой.

— Ну так неси!— восторженно всплеснула лапками Задира.

Сердце зверька радостно забилось. Сейчас и она воспарит в высоком небе. Ей даже крылья для этого не понадобятся! Ворона рвала клювом мясо и искоса поглядывала на крысу.

— Так ты полетишь наконец или нет? — теряя терпение, спросила Гана.

— Полечу! — с готовностью откликнулась Шалло, словно ждала именно этого вопроса.— Но не раньше, чем кр-рыса извинится!

— Не дождешься!— оскалилась Задира.

Обе при этом посмотрели на девушку, словно приглашая ее разрешить их спор.

— Как же вы обе мне надоели, зануды! — простонала Гана.

— Хватит! — глухо рыкнул Вулоф, и спорщицы мгновенно угомонились.

— Ты готова? — спросила, подскочив к Задире, Шалло.

— Давно!— огрызнулась та.

— Тогда летим! — каркнула ворона, взмахнула крыльями, подхватила Задиру и начала быстро набирать высоту.

В первый миг у крысы от неожиданности просто перехватило дыхание. Как завороженная смотрела она вниз, на удалявшуюся землю, на кроны деревьев, которые незаметно превратились в сплошной темный ковер. Тогда она перевела взгляд на небо. Молодой месяц проклюнулся сквозь облака и раскрасил мир густой чернью и серебром. Задире показалось, что они летят считанные мгновения. Она видела бескрайний лес, а прямо впереди — огромную прогалину с расположившимся на ней домом. Домом, где ждала ее хозяйка. Казалось, он совсем рядом, а Шалло все продолжала набирать высоту. И тут Задира испугалась. Она увидела, как раскачивается далекая линия горизонта, и почувствовала, что поздний ужин был явно ни к чему.

— Зачем ты так высоко поднимаешься?!— завизжала она.— Спускайся!

— Если спущусь,— отозвалась Шалло,— нас заметит стр-ража!