Она действительно была встревожена. Зная, как важны контакты с Усэном для семьи Тан, Лайэн не сомневалась, что Хэрри придет в ярость, если она оскорбит магната. А ей придется это сделать, если он действительно на нее накинется.

Повинуясь отрывистому распоряжению Усэна, ассистент взял коробку с нефритом из рук Лайэн. Охранник остался на месте, но перестал сверлить Кайла хищным взглядом.

Усэн быстро заговорил по-китайски, взял Лайэн под руку и направился через холл, не удостоив Кайла даже взглядом. Грубость Усэна по отношению к нему самому ничуть не тронула американца, но ему совсем не понравилось то, как крепко Усэн ухватил руку Лайэн. Он двинулся за ними. В этот момент Лайэн споткнулась о ногу Усэна и начала падать. Тот вскрикнул, наклонился к ней, придерживая руками свой большой живот. Одним быстрым движением женщина выпрямилась, выскользнула из его рук и отступила в сторону. Прежде чем охранник успел встать со стула, прежде чем Усэн успел разогнуться, Кайл уже стоял между ним и Лайэн. Она извинилась за свою неловкость на беглом китайском языке. Однако Усэн, который только сейчас с трудом разогнулся и теперь тяжело переводил дыхание, казалось, не слышал ее.

– Ну что же, пока босс открывает рот и ловит воздух, как рыба, выброшенная на берег, может быть, ассистент будет любезен показать нам, где выставлен нефрит, от которого хотят избавиться? – жестко проговорил Кайл. – Коробка у меня тяжелая.

Двоюродный брат Усэна сверкнул черными глазами. По-видимому, он понимал английский язык гораздо лучше, чем говорил. Усэн пролаял что-то, указывая на Кайла.

– Он хочет, чтобы ты вместе с его ассистентом доставил нефрит к нему в номер, – объяснила Лайэн. – А потом ты должен вернуться к себе на катер и ждать.

– А ты где будешь?

– Он собирается лично показать мне свой нефрит. Все уже приготовлено в главном конференц-зале.

– А где же проходит прием, о котором он говорил?

– Хороший вопрос. Ответа я не знаю.

– Ты хочешь, чтобы я ждал тебя на катере?

– Нет, – отчетливо произнесла Лайэн. – Последние несколько дней для меня были очень тяжелыми. Очень. Я хочу побыстрее покончить с этим делом и вернуться домой.

– Согласен. Сюда, пожалуйста.

Кайл двинулся вдоль холла, как будто ни Усэна, ни охранника не существовало в природе.

– Куда ты?

– В конференц-зал.

– Ты знаешь, где он находится?

– За холлом налево, третья дверь справа. Давай двигайся, радость моя. У нашего хозяина, конечно, приготовлена своя программа, но я не думаю, что он будет очень сопротивляться.

Лайэн прекрасно понимала, что это за программа. Несмотря на принадлежность к культуре Востока, изысканностью Усэн никогда не блистал. И вежливостью тоже. Толстяк уже не раз давал ей понять, что женщина, на которую он обратил свой благосклонный взгляд, должна лизать ему пятки, а также любую другую часть тела, которую ему заблагорассудится перед ней обнажить. Тем более какая-то незаконнорожденная.

Усэн отдал несколько сухих отрывистых приказаний ассистенту, так же сухо сообщил Лайэн, что его ждут другие дела, круто повернулся, чтобы уйти. Лайэн, шепча про себя слова благодарности, двинулась за Кайлом. Цзюй поспешил вслед за ними.

– Откуда ты знаешь расположение помещений института?

– Фармер не жалеет средств и сил на установление контактов. За последние четыре года Донованы не раз посещали конференции в этом институте. Однажды папа даже занял весь административный корпус. Это было в те времена, когда мы пользовались большим влиянием в Китае, чем Фармер. «Санко» буквально окружила нас своим вниманием.

– И что же произошло потом?

– Арчер отговорил Донована-старшего от заключения эксклюзивного союза с «Санко».

– Почему?

Кайл слышал за спиной шаги ассистента. Теперь он уже знал, что тот понимает английский гораздо лучше, чем кажется на первый взгляд.

– Он мне не объяснил.

– А ты пытался узнать?

– Ты же видела Арчера. Что сама думаешь по этому поводу?

– Ты его не спрашивал. Кайл переменил тему:

– Вот и конференц-зал. С золоченым лотосом на двери. Опередив ассистента, Лайэн открыла двери и вошла в зал.

На длинном массивном столе под светом ламп мерцали изделия из нефрита. Там же лежал большой лист бумаги с перечнем и характеристиками каждой вещи.

– Поставь коробку сюда. – Лайэн указала Кайлу на стол. Повторила то же самое на диалекте мандарин.

С непроницаемым видом Цзюй тоже поставил коробку на стол.

– Открыть? – спросил Кайл.

Плотная упаковка из белой бумаги с толстой бечевкой и множеством печатей из красного воска заинтриговала его еще на пристани, с того самого момента, как он увидел коробки в руках у Лайэн.

– Нет. Это личные печати Вэня – гарантия, что покупатель получит именно то, что он сам упаковал в коробки в хранилище Танов.

– Доверчивая душа! Лайэн пожала плечами:

– Не хуже многих других, с кем мне доводилось работать.

– Нет, я говорю о тебе. Откуда ты можешь знать, что в этих коробках?

Лайэн заложила за ухо выбившуюся прядь волос.

– А это и не нужно. Хотя в данном случае я знаю несколько вещей, которые могут быть предложены на продажу. Джо распорядился, чтобы я дала письменную характеристику этих изделий, прежде чем их упаковали.

– А как насчет остальных?

– Про остальные мне ничего не говорили.

– Странно.

– С точки зрения американца, китайские методы ведения дел часто выглядят странными.

Кайл взглянул на коробки. Невозможно узнать что-либо об их содержимом, не нарушив хотя бы одну из множества печатей. Старый, совсем не техничный, но хорошо испытанный и надежный способ зашиты.

Лайэн сняла с плеча сумочку, поставила на стол.

– Мне нужно больше света, чтобы рассмотреть нефрит, – обратилась она к Кайлу.

– Это совсем не обязательно, – вмешался Хань Цзюй на диалекте мандарин. – Высокочтимый Хань Усэн просто хотел, чтобы вы оценили качество нефрита. Если вы подождете немного, он сам поделится с вами некоторыми соображениями по поводу всяких тонкостей.

– Я польщена. Но у меня, как и у высокочтимого Хань Усэна, много других дел. – Лайэн перешла на английский:

– Ты знаешь, где тут выключатели?

Кайл подошел к стенной панели, скорее напоминавшей пульт управления скоростной ракеты, и нажал пару кнопок. Результат напомнил восход солнца в тропиках – мгновенно вспыхнул свет, такой яркий, что стало больно глазам.

– Достаточно?

– Жаль, что я не взяла с собой купальный костюм. – Лайэн достала из сумки ручку и блокнот. – Могла бы прекрасно загорать, не отрываясь от работы.

– Сейчас отключу ультрафиолет, А как насчет музыки? – Он обернулся к панели. – Есть классическая, кельтская, китайская опера, народная музыка, блюзы, современная, классический рок, рэп, европейская опера. Есть голоса природы – дождь, гром, прибой, журчание реки, пение птиц, джунгли на рассвете.

– Предпочитаю тишину.

– Тогда, может быть, тропические запахи? Сады и водопады, или жара и песок пустынь, полдень в джунглях, вечер в цветнике, закат в вечнозеленом лесу во время снегопада, или старый добрый соленый морской воздух?

Лайэн издала звук, который мог означать все, что угодно, и склонилась над нефритом. Взяла в руки первый предмет. Чем внимательнее она его рассматривала, тем меньше ей нравилось то, что она видела.

– Если тебя не устраивают стены, могу показать все, что угодно: от фресок Сиани до ночного Манхэттена и Скалистых гор в любое время суток. Если у тебя академическое настроение, могу набрать код любого полотна из любого музея Европы. Если у тебя плохое настроение и тебе на все наплевать, на этот случай существуют кинокадры, сюжетные обои. Есть еще набор спортивных клипов из всех стран мира, включая Монголию, и состязания по заарканиванию козлов.

Лайэн на секунду оторвалась от нефрита:

– Ты что, работаешь здесь гидом?

– Я еще только начал.

Под мрачным взглядом черных глаз Цзюя Кайл подошел к Лайэн, оперся о стол из австралийского дерева размером с грузовой самолет, скрестил руки на груди.