— Что ты хотел узнать, господин?

— Да все, — пожал я плечами. — Куда я попал, кто вы такие, что хотите от меня? Пока хотя бы это.

Валька посмурнела еще больше. Еще бы — посланник каким-то придурковатым оказался. А может и вообще не посланником, или, вернее, посланником, но этой, как ее — нави.

— Ну, хорошо, — все же решилась она. — Ты позволишь присесть… господин. Разговор будет длинным.

Пауза перед «господином» была весьма многозначительной.

— Садись, конечно, — наверное, излишне суетливо для посланца богов сказал я. — Можно буду слушать лежа?

Теперь в моем голосе звучали уже жалобно-просительные интонации, что для того же посланца, наверное, было не слишком солидно. Впрочем, на мою собеседницу такой тон оказал положительное воздействие. В том смысле, что в ней, должно быть, проснулся, дремлющий во всех женщинах, инстинкт материнства и она, вспомнив о довольно плачевном состоянии моего здоровья, проявила заботу, даже переложив поудобнее подушку. Я с облегчением откинулся на оную подушку — слабость все же давала о себе знать — и приготовился слушать. Валька-Волеслава начала рассказ, в процессе которого я офигевал все сильнее и сильнее, не зная чему удивляться больше — мере ее безумия, или полету ее фантазии. В кратком изложении смысл повествования сводился к следующему.

И так, куда я попал? Попал я на землю Славов. Ну, тут особой фантазией Валька не блеснула: Славы-Славяне — аналогия очевидна. Земля сия почти сплошь покрыта лесами, и пересекаема множеством больших и малых рек. Ну, еще озер и болот досыпано изрядное количество. Земля простирается от моря Северного на севере, до великой степи на юге. За степью — море Южное. На востоке — невысокие, поросшие лесами горы. Урал? За горами — тайга без конца и без края. На юге межу Южным морем и лесом — степи, в которых живут кочевники. Весьма воинственные, естественно. То же на юго-востоке. За южным морем живут чернокожие дикие людоеды. Это что ли в Турции? Или в ее фантазиях за Черным (Южным) морем сразу начинается Африка? Ну, пусть так. Живут Славы большими племенными объединениями, к одному из которых, называющими себя скромно — Царскими Славами, я и имел счастье угодить. Хм — Царские Славы, Царские Скифы — опять аналог. Уже тенденция, однако. Так вот, эти Царские Славы считают себя самым сильным и главным племенем среди остальных. Считают ли так остальные — Валька умолчала, а я не стал уточнять, воизбежание, так сказать.

Теперь о главном. О западном направлении. Там в Валькиных фантазиях раскинулась Империя. Задав ряд уточняющих вопросов, я выяснил, что земля, на которой расположилась Империя, очень похожа на Западную Европу. Название — Империя Румов, или Румийская Империя. Ничего не напоминает? Когда я начал выяснять конфигурацию побережья вымышленной Империи, Валентина попросила подождать и вышла из комнаты. Вернулась быстро — буквально через пару минут, держа в руках объемистый свиток. Этакий рулон, длиной, пожалуй, побольше метра. С хрустом развернула этот рулон у меня на коленях. Передо мной оказалась карта. Ну, наверное, я это слишком громко сказал. Ни параллелей, ни меридианов. Больше всего это было похоже на античные карты-рисунки известной тогда ойкумены.

Тэ-э-кс! Посмотрим, что тут сектанты-ролевики понарисовали. Что ж, отталкивались они явно от нашей реальности. И правильно — чего заморачиваться. Так. Явно узнаваемая Западная Европа: Скандинавский полуостров, Балканский, сапог Апенинского, Пиренейский. Моря: Черное — с немного перекошенным Крымом, Балтийское, Средиземное — с некоторыми искажениями, но вполне на себя похожее. За Средиземным — северное побережье Африки, правда, совсем узкое, с юга омываемое рекой Океан, так, кажется у греков. Малая Азия тоже имеется. Вот только как туда негритосы, пардон, афро-африканцы попали? Ну, а почему и нет? Шли из Африки, шли и дошли. О! Даже Британские острова обозначены. Восточная Европа без особых подробностей. Реки: вроде бы Волга, Дон, Днепр и какие-то еще. Заканчивается, как и положено — Уральскими горами на востоке. Дальше приличный кусок Сибири, совсем без подробностей, так же заканчивающийся Океаном. На юго-востоке отклонение от реальности — Каспий соединяется с Аралом, образуя громадное внутреннее море. Между ним и Черным (по-здешнему Южным) морем, как и положено — Кавказские горы, будь они неладны. Южнее и юго-восточнее Аралокаспия приличный кусок материка с перекособоченным Индостаном, Гималаями, Тибетом и не очень большим куском Китая. Заканчивается все — тем же океаном.

Вот такая география. Да, еще — карта оказалась нарисована на большущем куске хорошо выделанной кожи. Кажется, в старину это называлось пергаментом. Не лень было возиться. Могли бы и на ватмане. Аутентисты хреновы.

И так, мы с Валентиной остановились на Империи. Разложив на мне карту, она показала на зубчатую линию, начинавшуюся от юго-восточного побережья Балтийского (Северного по здешнему) моря, спускалась на юг по восточным склонам Карпат и заканчивалась на западном берегу Южного… тьфу ты! В смысле, Черного моря.

— Это Великая Стена, — дала пояснение Синицина. — Когда-то она была границей между империей и остальным миром.

Во как! Оказывается Западная Европа и у них отделена «железным занавесом», вернее, каменным, или кирпичным. Только здесь инициатива в его создании, похоже, исходила от европейцев. Черт! Опять забыл, что это все чья-то больная фантазия. Вживаюсь в роль, однако. Ну что ж, играть, так играть.

— И кто живет в этой Империи?

— Народов много. Франки, готы, иберы, италики, эллины, саксы, всех не перечесть — ответила моя собеседница. — Живут они на землях, на которых жили испокон, до того, как их завоевали румийцы. Румийцы даже оставили им некоторые из их древних законов.

Понятно. Что-то вроде видимости автономии. Кстати, здесь неведомый худрук не изменил даже названий европейских народов рубежа нашей эры. Правильно, чего заморачиваться. А, что за румийцы-то? Я продублировал свой вопрос вслух.

— Этого никто не знает, — отозвалась после трагически-театральной, на мой вкус, паузы Валька. — Они пришли с Североиталийских гор.

Поясняя где это, Синицина ткнула пальцем в Альпы. Под Альпами оказалась некая часть моего организма, прикосновение к которой заставило меня дернуться и слегка переместиться под одеялом, ну и под картой, соответственно.

— Горцы они такие, — глубокомысленно изрек я.

— Да никакие они не горцы, видимо, раздраженная моей тупостью фыркнула Валентина-Волеслава. — Они начали появляться вблизи замка Черного Властелина, словно вылезали из какого-то подземелья. Легенды говорят, что уже в полном вооружении. Выстраивались в когорты, легионы и растекались по всем сторонам света, сея на своем пути смерть и разрушение. Сами румийцы рассказывают, что они пришли из другого, гибнущего мира и вывел их оттуда Черный Властелин за обещание вечной ему преданности и службы.

Так, Черный Властелин, значит. Ну как же без него. Без него никак. Ну, а слуги, понятно — румийцы. Маленько витиевато, но у каждого автора свои причуды.

— Ну и что было дальше? — постаравшись придать голосу искреннюю заинтересованность, спросил я.

— Вначале в наш мир вышли воины. Они спустились с гор на север Италийского полуострова, быстро привели к покорности местные племена и основали там свое государство. За ними пришли их семьи. Это было почти четыре сотни лет назад. За следующие полтора века румийцы завоевали весь Западный Мир и отделили его от остального Мира Великой Стеной.

— Они хоть люди? Румийцы-то?

— Да, вполне. На землях, которые привели к покорности, они установили имперские законы. По этим законам румиец, отслуживший в армии определенный срок наделялся землей, изрядной суммой денег и оседал в месте, которое ему понравилось. Многие женились на местных женщинах. Часто брали в жены нескольких. От этих браков рождались дети. Все эти дети, рожденные от западных женщин, уже считались румийцами. Мальчики с детства обучались военному делу и к зрелому возрасту обязаны были отслужить десять лет в легионах. Народы, среди которых они жили, свыклись с их властью, переняли обычаи. Некоторые стали считать себя румийцами, хотя в их жилах и нет румийской крови. Но кое-кто до сих пор и через сотни лет не смирился с их гегемонией. Иногда вспыхивают восстания, которые жестоко подавляются. Но их все меньше и меньше год от года — все же, завоеватели дают дышать подвластным народам. Кому-то даже нравится жить под ними.