Онория бросила на него предостерегающий взгляд. Ричард засмеялся и ушел. Она снова занялась делами, но вопреки собственному желанию все время прислушивалась: не раздадутся ли за дверью шаги? Может, Девил зайдет, чтобы послушать ее рассказ об интрижках кузенов, спросить, чем она занята, внести свои предложения?..

Девил не пришел.

На следующее утро, войдя в гостиную, Онория с облегчением увидела, что Девил все еще сидит за столом, попивая кофе и просматривая «Газетт». Теперь она должна была сидеть напротив мужа, их разделял огромный полированный стол красного дерева. Заняв свое место, Онория лучезарно улыбнулась.

Девил приветствовал ее тем же, хотя его радость отразилась не столько в улыбке, сколько в выражении глаз, Он сложил газету и отложил в сторону.

— Как продвигаются твои дела?

Вчера Девил ужинал дома, но был так занят, что появился в спальне поздно и вовсе не для того, чтобы поболтать. Попивая чай с тостом, Онория посвятила его в организационные подробности. Он слушал внимательно, время от времени вставляя свои замечания, а под конец сказал:

— Знаешь, с твоей легкой руки «домашние» балы войдут в моду. Я слышал от нескольких дам, что они тоже собираются устраивать такие развлечения.

Онория просияла.

— Сент-Ивзы всегда впереди, остальные следуют за ними. Девил одобрительно улыбнулся и сказал:

— Из Сомершем-Плейс пригнали лошадей. Погода прекрасная. Не хочешь покататься?

У Онории упало сердце. До боли жалко терять часы, которые они могут провести вместе.

— Простите, ваша светлость.

Миссис Халл сделала реверанс и обратилась к Онории:

— Привезли провизию, мадам. Я велела поставить ящики в столовой.

— Ах да… — Онория виновато улыбнулась. — Я скоро приду.

Скоро принесут цветы, потом появятся музыканты… Миссис Халл удалилась. Онория заглянула Девилу в глаза.

— Я совсем забыла. Надо обсудить меню. Сегодня я не смогу поехать с тобой.

Девил вежливо улыбнулся и махнул рукой.

— Ничего страшного.

Онория приуныла: взгляд у Девила был мрачноватый. Не зная, что сказать, она улыбнулась.

— До встречи.

Девил кивнул, продолжая натянуто улыбаться. Когда Онория вышла, он поставил на стол чашку и встал. Улыбка исчезла с его лица. Он спустился в холл, где Уэбстер отдавал распоряжения направо и налево.

— Прикажете оседлать лошадь, ваша светлость? Девил не отрывал взгляда от лестницы, по которой только что прошла Онория.

— Нет.

Одинокие прогулки Девил совершал рано утром, когда в парке было пусто. Вздохнув, он направился в библиотеку.

— Я буду занят все утро.

Герцоги Сент-Ивз в этот вечер ужинали дома. Онория дождалась, пока все разошлись, и скрылась в спальне, облачилась в ночную рубашку и пеньюар и чуть ли не бегом (точь-в-точь как усердная горничная) поспешила в апартаменты мужа. Там она забралась под одеяло.

Девил — он стоял поодаль и развязывал галстук — с интересом посмотрел в ее сторону. Но мысли Онории были заняты другим.

— Я думала, — заявила она, откинувшись на подушки и пристально глядя на мужа.

Руки Девила на мгновение замерли. Он стянул с шеи белый галстук, расстегнул жилет и подошел к кровати.

— О чем?

— О человеке, который хочет тебя убить. Отделавшись от жилета, Девил сел на кровать и начал стягивать с себя ботинки.

— У тебя есть какие-то догадки?

— Да. Но Уэйн сказал, что мои выводы неверны. Девил поднял глаза.

— Уэйн?

Онория объяснила ему, в чем дело.

— Естественно, я подумала, что твой наследник — Ричард.

— А-а. — Девил бросил на пол второй ботинок, разделся догола и скользнул под одеяло. Онория тут же прижалась к нему. — Очевидно, мне следует рассказать тебе об этом, — услышала она и поморщилась. Она была почти уверена, что Девил сейчас усмехается.

— Конечно, ты должен рассказать. Но о чем?

Девил улегся поудобнее.

— Ты же знаешь прозвище Ричарда?

— Скэндал? Девил кивнул.

— Это сокращение. Мое полное прозвище — «этот дьявол Кинстер», а Ричарда назвали «скандал, которого не было».

— С ним связан какой-то скандал?!

— Ричард — мой брат, но только по отцовской линии.

— А-а. — Онория растерянно заморгала, потом нахмурилась. — Но вы так похожи.

— Мы похожи на отца — ты видела его портрет. Ричард тоже темноволосый. Правда, цвет глаз я унаследовал от матери.

Да, это, наверное, был грандиозный скандал: ведь Ричард моложе Девила. Но Онория не заметила и тени пренебрежения в отношении к нему светского общества.

— Не понимаю, — пробормотала она и увидела, как в полутьме сверкнули белые зубы Девила.

— Тайна рождения Ричарда известна всем вот уже почти тридцать лет. Это дела давно минувших дней. Главную роль, конечно, сыграла моя мать.

— Расскажи мне, — потребовала Онория, скрестив руки на груди.

Девил прижал ее к себе.

— Когда мне было три года, отца попросили отправиться с дипломатической миссией в Шотландию. Там начались волнения, и придворные консультанты посоветовали побряцать оружием, но обойтись без войск. Решили послать кого-нибудь из Кинстеров. Мама не захотела сопровождать отца. Когда я родился, ей сказали, что детей у нее больше не будет, поэтому она панически за меня боялась. Это было ужасно. В общем, отец отправился без нее. И вот один лорд, которого надо было… — Девил запнулся, подыскивая нужное слово.

— Припугнуть? — подсказала Онория. Он кивнул.

— Этот рыжеволосый лорд незадолго до того женился на красавице из южной Шотландии.

— Ну конечно, она непременно должна была быть красавицей, — пробормотала Онория.

— Мы, Кинстеры, — люди требовательные, ты же знаешь, — парировал Девил, насмешливо взглянув на нее. Онория хмыкнула и толкнула его в грудь.

— И что же случилось дальше?

— Странно, но мы и сами толком не знаем. Отец успешно выполнил свою миссию и вернулся домой через месяц. А Ричард появился у нас через год.

— Через год?

— Его мать умерла вскоре после родов. То ли она призналась в своем грехе, то ли ее муж догадался, что ребенок не от него… Ведь у Ричарда волосы темные. Ничего не известно. Одно не вызывает сомнений: Ричард появился на свет благодаря моему отцу. Те, кто помнит меня в младенчестве, утверждают, что в этом возрасте мы с ним были похожи как две капли воды. Судьба Ричарда была решена, когда Уэбстер принес его в дом. К нашей парадной двери подъехала карета, кто-то положил на крыльцо спеленутого младенца, и лошади тут же унеслись прочь. При младенце не было даже записки. Как только Уэбстер взял Ричарда на руки, тот сразу же начал вопить. Это было чудовищно. Я помню это до сих пор, потому что прежде никогда не слышал такого плача. Мать причесывала меня в детской, но крики доносились и туда. Она выронила щетку и побежала вниз, обогнав даже меня. Я еще спускался с лестницы, а мама уже мчалась к отцу и Уэбстеру, которые пытались успокоить ребенка. Она вырвала его из их рук, заворковала что-то, и Ричард затих. А она вся сияла… ты же знаешь, как мать умеет улыбаться. — Онория кивнула и положила голову ему на грудь. — Я сразу понял, что Ричард послан самим Богом. Мама так увлеклась им, что забыла о моих спутанных волосах. С той минуты он завоевал мое полное расположение. Отец поднялся наверх: очевидно, он хотел объясниться. Теперь мне жаль, что я не слышал их разговора, хотя в те годы я вряд ли понял бы что-нибудь. Позже мне стало известно, что мать похвалила отца: мол, он исполнил самое заветное ее желание — подарил второго сына. Папе, конечно, нечего было возразить. И в дальнейшем мать не давала ходу слухам и намекам по поводу Ричарда. Она была замужем за герцогом уже пять лет и обладала большой властью в обществе. Она публично объявила Ричарда своим сыном, и никто — ни тогда, ни сейчас — не осмелился перечить ей.

Онория почувствовала, что Девил улыбается.

— Я уверен, что мать действительно была счастлива: Ричард обеспечил ей крепкий тыл. Никто от этого не пострадал. Отец признал ребенка официально и не забыл о нем в завещании. — Девил глубоко вздохнул. — Вот тебе и история «скандала, которого не было».