Гостиница «Герб Аргайла» во многом напоминала «Крепостную башню». Управляющему, мистеру Хонивеллу, хватило одного взгляда на Гэрри, чтобы почтительно провести Люсинду по гостинице, по всем трем крыльям большого дома. Они возвращались к парадному входу по коридору первого этажа одного из крыльев, когда Люсинда услышала смех за дверью, как она считала, ведущей в спальню.

В ее мозгу мелькнули воспоминания о «Зеленом гусе». Однако сейчас смех был мужским. Люсинда остановилась.

— Что за этой дверью?

Мистер Хонивелл остался невозмутим.

— Гостиная, мэм.

— Гостиная? — Люсинда нахмурилась и огляделась. — Ах да, когда-то это был отдельный дом, не так ли?

Мистер Хонивелл кивнул и жестом предложил ей идти дальше.

Люсинда стояла как вкопанная и пристально смотрела на закрытую дверь гостиной.

— Получается четыре гостиные. Неужели гостинице столько необходимо?

— Не совсем гостинице, — признал мистер Хонивелл. — Но мы так близко от города, что часто сдаем комнаты для собраний.

Люсинда поджала губы.

— Я бы хотела проинспектировать эту лишнюю гостиную, Хонивелл.

Мистер Хонивелл насторожился.

— Ах… эта гостиная сейчас занята, мэм, но есть еще одна точно такая же в другом крыле. Вы не хотели бы посмотреть ту?

— Хорошо, — кивнула Люсинда, не сводя глаз с закрытой двери. — Кто сейчас пользуется этой?

— Э… группа джентльменов, мэм.

Люсинда подняла брови и открыла рот.

— Но… — мистер Хонивелл втиснулся между Люсиндой и дверью, — я ни в коем случае не советую вам входить, мэм.

Ошеломленная, Люсинда позволила себе поднять брови еще выше и молча смотрела на мистера Хонивелла. Когда она заговорила, ее тон был ледяным.

— Любезный мистер Хонивелл…

— Кто там, Хонивелл?

Люсинда вздрогнула. Гэрри заговорил в первый раз за весь час.

Мистер Хонивелл умоляюще посмотрел на него.

— Просто несколько юных франтов, сэр. Вы знаете таких.

— Действительно. Вы не можете войти, — сказал Гэрри Люсинде.

Холодно и надменно, как и подобает вдове, Люсинда повернулась к нему.

— Прошу прошения?

Гэрри невозмутимо смотрел на нее.

— Позвольте мне сказать иначе. — Его тон стал особенно любезным, нежным, с подводными течениями, угрожавшими всеми возможными опасностями. — Вы не собираетесь туда входить.

Если Люсинда и сомневалась в реальности его скрытой угрозы, она увидела подтверждение в его глазах, упрямо сжатых губах и напряжении большого тела. Несмотря на собственный разгорающийся гнев, ее охватили одновременно инстинктивное желание отступить ради самосохранения… и маниакальный порыв заставить его раскрыть карты, посмотреть, до чего же он может дойти. Стараясь игнорировать мурашки, пробежавшие по ее коже, Люсинда окатила его гневным взглядом, затем — уже ледяным — мистера Хонивелла.

— Тогда вы, может, покажете мне другую гостиную?

Управляющий вздохнул с явным облегчением.

Когда ей показали вторую гостиную, непрестанно уверяя, что она в точности такая же, как первая, Люсинда высокомерно высказала свое одобрение и, снимая перчатки, кивнула Хонивеллу.

— Теперь я просмотрю книги. Принесите их сюда.

Хонивелл отправился за гроссбухами.

Оставив перчатки и ридикюль на столе, Люсинда медленно обошла комнату. Остановившись у окна, она набрала в легкие побольше воздуха и повернулась к Гэрри. Он следовал за ней по пятам и теперь остановился, вопросительно приподняв одну бровь и вызывающе глядя на нее.

Люсинда ответила на его вызов полной мерой.

— Возможно, вам интересно будет узнать, мистер Лестер, что у меня не было намерения… нарушать частную встречу. Я как раз собиралась сказать это мистеру Хонивеллу, когда вы решили вмешаться. — Оборонительное выражение, мелькнувшее в глазах Гэрри, бальзамом пролилось на ее оскорбленное самолюбие, и она поспешила закрепить успех: — Я просто хотела убедиться в честности намерений посетителей моей гостиницы… уверена, даже вы согласитесь, что я имею на это право. — Она помахала пальцем перед его носом. — Ни у вас, ни у мистера Хонивелла не было никаких оснований делать подобные выводы… как будто я ребенок, понятия не имеющий о правилах приличия! А вы, сэр, не имели никакого права угрожать мне так, как вы посмели. — Отвернувшись и сложив руки на груди, Люсинда надменно подняла голову. — Я хочу услышать извинения, сэр, за ваше неджентльменское поведение.

Ее требование было встречено молчанием. Гэрри спокойно изучал ее профиль, затем его губы изогнулись.

— Я полагаю, дорогая, что вы зря сотрясаете воздух. Мое поведение все это утро было образцом джентльменского поведения.

Глаза Люсинды широко распахнулись.

— Джентльменского?

Она опустила руки и резко повернулась к нему. Гэрри предостерегающе поднял руку.

— Я признаю, что и Хонивелл, и я пришли к необоснованным выводам. — В его лице мелькнуло сожаление. — За свои выводы я прошу прощения. Однако, что касается моего поведения… — его лицо вновь стало суровым, — боюсь, что вы должны извинить меня, ибо оно было вынужденным.

— Вынужденным? — Люсинда пристально взглянула на него. — Пожалуйста, объясните, почему оно было вынужденным?

Его поведение объяснялось инстинктивным и необоримым желанием уберечь ее от опасности, защитить. Он не мог отрицать это, как ни старался. Он заглянул в ее нежно-голубые глаза, пытающиеся понять его, и перевел взгляд на губы, полные, алые, соблазнительные. Под его взглядом они слегка раскрылись. Гэрри и Люсинда стояли в полном молчании, и напряжение между ними росло с каждой секундой. Подчиняясь непреодолимому желанию и чувствуя ее участившееся дыхание, он нежно провел кончиком пальца по ее нижней губе.

Ее дрожь вызвала в нем ответную реакцию, он был потрясен до глубины души и затаил дыхание. Если он сейчас посмотрит ей в глаза, то пропадет… навсегда.

Желание росло, неожиданно сильное. Он честно пытался побороть его, старался дышать, отступить… и не мог. Из коридора послышался звук приближающихся шагов, скрипнула доска.

Гэрри быстро наклонил голову и коснулся ее губ своими в такой мимолетной ласке, что едва заметил нежный ответный поцелуй.

Когда дверь открылась и вошел Хонивелл, Гэрри стоял у камина в нескольких ярдах от Люсинды. Управляющий не заметил ничего неприличного. Он положил тяжелые бухгалтерские книги на стол и с надеждой посмотрел на Люсинду.

Гэрри тоже посмотрел на нее, но она стояла спиной к окну, и он не мог различить выражение ее лица.

Люсинда колебалась лишь столько, сколько понадобилось, чтобы побороть смятение. Затем она прошла к столу с таким высокомерным выражением лица, что управляющий испуганно заморгал.

— Пожалуй, только цифры за этот год, мистер Хонивелл.

Управляющий поспешил исполнить ее распоряжение.

Поглощенная цифрами, Люсинда пыталась успокоить чувства, воспламененные мимолетным поцелуем и волнующим присутствием Гэрри Лестера. На одно мгновение ей показалось, будто мир бешено закружился. Она решительно отбросила это воспоминание и сконцентрировалась на счетах мистера Хонивелла. К тому времени, как она удовлетворила свое любопытство и к ней вернулось самообладание, прошло полчаса. Она настолько взяла себя в руки, что простодушно болтала с Гэрри всю дорогу до Одли-стрит.

Кроме одного долгого волнующе-напряженного взгляда, Гэрри ничем не напоминал о случившемся. Он с готовностью отвечал на все ее вопросы, но не проявлял инициативы в разговоре.

Когда они подъехали к дому Эм, Люсинда считала, что достойно справилась с задачей.

Она выбрала момент, когда Гэрри спустил ее на землю, и сказала:

— Я очень благодарна вам за сопровождение, мистер Лестер.

— В самом деле?

Люсинда решила не хмуриться.

— В самом деле. — Она повернулась и спокойно встретила его взгляд.

Гэрри смотрел на ее лицо, чудесные голубые глаза, в которых сверкал вызов… и раздумывал, сколько еще он сможет держать руки на талии Люсинды, прежде чем она это заметит.