Прошло немало времени, прежде чем любопытство присутствующих было наконец удовлетворено, и тогда Деверелл, тронув Фебу за рукав, тихо шепнул ей на ухо:

– По-моему, вам пора немного отдохнуть.

– Да, вы правы. – Она кивнула и, повернувшись, извинилась перед тетушками за то, что вынуждена оставить их.

– О, конечно, дорогая. Ты, наверное, смертельно устала. – В голосе Эдит прозвучало неподдельное сочувствие. – Мы не смеем задерживать тебя.

– Увидимся завтра, – улыбнувшись, добавила Одри.

– Я провожу вас до лестницы. – Виконт поднялся и вместе с Фебой покинул гостиную.

Войдя в свою спальню, Феба глубоко вздохнула. Наконец-то они остались одни! В комнате горела лампа, которую заботливо зажгла Скиннер.

Судя по движению Деверелла, он хотел поскорее обнять cbofo возлюбленную, но Феба жестом остановила его.

– Мне нужно поговорить с вами, – заметно волнуясь, сказала она, – но когда вы слишком близко подходите ко мне, у меня начинают путаться мысли.

Виконт невольно улыбнулся.

– Итак, стойте там, где стоите, и слушайте, – нахмурившись, приказала Феба. – Вам надо жениться, и не только для того, чтобы произвести на свет наследника. Я это прекрасно понимаю: общество накладывает на виконта Пейнтона определенные социальные обязательства, которые не в силах выполнять холостяк. – Феба помолчала, затем продолжила: – У меня сложилось впечатление, что в то время, когда я не хотела даже думать о замужестве, вы готовы были сделать мне предложение. Я права?

Поколебавшись, виконт кивнул.

– Так вот, с тех пор я изменила свое мнение о браке и теперь готова выйти замуж и завести семью.

Лицо Джослина просияло. Протянув руки, он шагнул навстречу Фебе, но она, неожиданно для него, попятилась.

– Подождите, вы еще не выслушали меня до конца. Я не принадлежу к категории тех женщин, которые легко меняют свои взгляды, и это очень важно.

– Но, Феба…

– Нет! – Не сводя с Деверелла упрямого взгляда, она скрестила руки на груди. – Выслушайте сначала то, что я хочу вам сказать. – Феба независимо вскинула подбородок, и виконт понял, что она полна решимости стоять на своем; поэтому, несмотря на то что ему хотелось тут же броситься к ней и заключить в объятия, он сдержался. – Когда я была решительно настроена против брака, – снова заговорила Феба, – я даже не подозревала, какие отношения могут возникнуть между вами и мной. Джентльмены, которые прежде встречались на моем пути, часто вели себя непорядочно, но теперь вы заставили меня изменить мои взгляды на жизнь, и я стала лучше понимать мужчин. Разумеется, очень важно, что мы хорошо подходим друг другу в постели, но не это главное: страсть никогда не заставила бы меня изменить отношение к браку. Для меня более важным является то, что у нас совпадают интересы, мы увлечены работой в агентстве и одинаково смотрим на многие вещи. Порой мне кажется, что мы и в самом деле созданы друг для друга. – Феба задумалась, затем вздохнула. – И все же, признаюсь, больше всего мне нравится, что вы позволяете мне всегда оставаться самой собой; вот почему, думая о вас, я называю вас про себя не «мужем», а «партнером». Мы никогда не копировали и не будем копировать отношения, которые обычно складываются между супругами, и навсегда останемся товарищами. По крайней мере я никогда не стану обычной женой, такой, какая приветствуется в нашей среде, и вы должны смириться с этим.

Но и вы сами сильно отличаетесь от большинства джентльменов, поэтому, я уверена, мы легко уживемся друг с другом и сделаем нашу семейную жизнь интересной и наполненной. – Феба помолчала. – А теперь скажите, вы согласны жениться на мне и стать на всю оставшуюся жизнь моим товарищем и партнером?

Джослин ласково усмехнулся.

– Дайте мне вашу руку, – попросил он и, сжав ее ладонь, глубоко вздохнул. В этот момент он осознал, что стоит на пороге счастья.

– Итак, я жду вашего ответа. – Феба чувствовала, как болезненно сжимается ее сердце.

Виконт поднес руку Фебы к губам и нежно поцеловал.

– Я люблю вас, – негромко произнес он. – Вот и весь мой ответ.

Он крепко обнял Фебу и припал к ее губам в жарком, неистовом поцелуе, а она пылко отвечала ему.

Внезапно прервав поцелуй, Деверелл вгляделся в затуманенные страстью глаза возлюбленной.

– Вы были правы, нам не подходят такие отношения, которые существуют между супругами в обществе, но самым важным все же является то, что я могу жениться только на одной женщине – на вас. Только вы нужны мне и больше никто!

Глаза Фебы вспыхнули, как звезды.

– Что вы сказали? – прошептала она.

– Пока я не встретил вас, я не понимал, что, выйдя в отставку, утратил вкус к жизни, потерял цель существования. И вот я воскрес, снова обретя желание жить и развиваться.

Феба с замиранием сердца ловила каждое его слово.

– А как же ваш титул, поместье, высокое положение в обществе? – осторожно спросила она. – Разве они не являются для вас стимулом в жизни?

Виконт печально улыбнулся:

– Я получил богатство, титул, поместья, не приложив к этому никакого труда, а то, что дается нам без всяких усилий, мало ценится. Обязательства, которые на меня накладывает общество, я и до сих пор воспринимаю как обузу; они не воодушевляют меня, не зовут к новым горизонтам. До встречи с вами я ощущал внутреннее беспокойство, меня терзали сомнения, у меня не было цели, перспектив. Я как будто утратил стержень, вокруг которого должна строиться жизнь. – Деверелл убрал со щеки Фебы прядку волос, выбившуюся из ее прически. – Предложение, которое вы сделали, дает мне надежду снова наполнить мое существование смыслом, и я считаю, что товарищеские, партнерские отношения – это именно то, что нам нужно. У нас не будет времени скучать, каждый день станет приносить нам что-то новое, какие-то проблемы, которые нам придется решать. Мы продолжим работу в агентстве, и это откроет перед нами широкие перспективы. А еще мы создадим полноценную семью, которую я буду любить и о которой буду заботиться до конца жизни.

Не в силах что-либо прибавить, Феба обвила руками шею Деверелла, и он крепко обнял ее. Охваченные страстью, они упали на постель, и их тела переплелись и слились в одно целое.

В момент кульминации они переплели пальцы рук и одновременно достигли оргазма. Потом окружающий мир исчез для них, и они погрузились в счастливое полузабытье.

Лондон, Парк-стрит

Пять дней спустя

– Рада видеть вас, мой мальчик! – Эдит Балмейн приветливо улыбнулась Малколму Синклеру и сопровождавшему его Девереллу, когда они переступили порог ее гостиной.

Малколм учтиво поклонился хозяйке дома и, поцеловав ей руку, сел напротив нее в кресло, а Деверелл, поздоровавшись с Эдит, отошел к окну и, скрестив руки на груди, стал наблюдать за происходящим.

Эдит сама настояла на том, чтобы виконт привел в ее дом Синклера, с которым она, судя по всему, была знакома, причем отказалась что-либо объяснять заранее.

В ту ночь, когда Лоутер, последовав совету Далзила, пустил себе пулю в лоб, Кристиан разыскал Синклера в клубе «Уайте» и сообщил ему о самоубийстве опекуна. Малколм сначала растерялся, но тут же заявил, что уже давно ожидал подобного финала.

Кристиан стал расспрашивать Малколма о связях с преступным миром, чтобы установить степень вины молодого человека, однако Синклер перекладывал всю ответственность на Генри Лоутера, утверждая, что тот манипулировал им. Тем не менее его аргументы показались Кристиану неубедительными.

Деверелл впервые видел Малколма, и он показался ему довольно скользким типом; хотя ему трудно было отказать в уме и проницательности, но у него как будто отсутствовал внутренний стержень.

Зато теперь, после смерти Лоутера, Синклер стал весьма богатым молодым человеком.

– Как я слышала, – Эдит не сводила глаз с лица Синклера, – вы оказались причастным к преступлениям сэра Генри Лоутера, но власти пришли к заключению, что это явилось следствием принуждения, поэтому вас не стали привлекать к суду. – Эдит помолчала. – И все же, как я полагаю, власти плохо знали Лоутера и вас. В отличие от них я одно время близко общалась с Генри; что до вас, то с вами я, конечно, мало знакома, однако хорошо знала ваших родителей, особенно вашего отца. Итак, мой мальчик, давайте будем откровенны друг с другом.