— И поэтому ты сказала мне, что больше не любишь меня? Верно? И сейчас не любишь?

Дженнифер тряхнула головой.

— Люблю и не переставала любить, — прошептала она. — Как я мечтала, чтобы ты вернулся. Чтобы я могла сказать тебе, что передумала, переменила свое решение. Но ты так и не…

— Я? Я уехал и полгода провел вдали от тебя. Затем мне пришлось вернуться. Вот тогда-то мне и сказали, что ты вышла замуж и вы с мужем ждете ребенка.

— Ты ошибся, — снова покачала она головой. — Замуж вышла моя двоюродная сестра.

— Господи, ну почему я поверил, почему не постарался выяснить, навести справки. Пойми, я был в шоке, это известие сразило меня наповал. Как тяжело мне было, как горько… Я возненавидел тебя, дорогая. Для меня не существовало никого, кроме тебя. Ни одна женщина не значила для меня столько, как ты.

— Думаешь, мне было лучше? Я так хотела иметь семью, детей. От невозможности семейного счастья я впала в жуткую депрессию. — Дженнифер сделала паузу. — А однажды поняла, что без тебя мне счастья нет, и не будет. Я бы не хотела видеть отцом моих детей кого-то еще…

Она опустила взгляд на надгробие.

— Ты действительно думаешь, что это был несчастный случай?

— Конечно. Трагический, бессмысленный, как любая утрата, — заверил ее Мэттью.

— Несчастный случай, — задумчиво повторила Дженни. Она поцеловала кончики пальцев и снова прикоснулась к холодному камню. — Прощай, папа, — нежно прошептала девушка. — Покойся с миром! Да будет тебе земля пухом! Наверное, ты все-таки прав, — обернулась она к Мэттью. — Надеюсь, что ты прав.

— Конечно же прав, — отозвался Мэттью. Затем, протянув к ней руки, требовательно произнес. — Иди ко мне. Мне так не хватало тебя все эти годы! Я так хотел тебя, Дженнифер, что даже самому себе боялся в этом признаться. Я не смогу жить, если снова потеряю тебя. Представить себе не могу, как я жил без тебя все эти годы!

Дженнифер выпрямилась, позволила ему взять свои руки и доверчиво прижалась к нему. Тепло его ладоней наполнило ее какой-то младенческой безмятежностью. Нет, Мэттью наверняка прав — отец никогда бы добровольно не расстался с жизнью.

От этой мысли ей, как маленькой девочке, внезапно захотелось петь и кричать во весь голос. Ей казалось, будто с плеч у нее наконец свалилось неподъемное бремя. В мгновение ока куда-то ушли, улетучились, словно их никогда и не было, все ее душевные терзания, боль, отчаяние, горечь невосполнимой утраты. Образ Джо Де Луки оставил ее сознание, растворился, исчез, как тающий под жарким солнцем лед. В сердце ее не осталось места гнетущим чувствам — ее переполняло трепетное возрождение былой любви к Мэттью.

— Давай вернемся домой, — без всякого стеснения предложил Мэттью.

— Домой! — Дженнифер улыбнулась ему, и они отправились туда, где стояли их машины. — А где же он, этот дом?

— Дом — он там, где есть ты, моя славная, — ответил Мэттью и поцеловал ее.

До дома Дженнифер они доехали порознь, каждый в своей машине. На крыльце Мэттью решительно взял ключ из ее рук, вставил в замочную скважину и распахнул входную дверь. Они шагнули за порог, и, едва захлопнув за собой дверь, бросились друг другу в объятия.

— Как ты узнал, где я, как ты меня нашел? — спросила она, слегка освободившись от нежных и властных рук.

— Не узнал, а знал. И подумал, что неплохо бы нам с тобой выбраться поужинать в какой-нибудь ресторанчик.

— Похоже, сначала тебе придется утолить мой голод… несколько иного характера, — игриво произнесла Дженни.

— А мне почему-то казалось, что я уже насытил тебя, — подыграл ей Мэттью и тут же предложил, — но если тебе, моя милая, оказалось маловато, то я…

— Мэттью! — перебила она его. — А как же Майкл?

— С Майклом будет все в порядке! Именно поэтому я и вернулся.

И он рассказал Дженнифер о последних событиях.

— Кстати, что касается твоих предложений…

Дженнифер напряглась. Неужели они сейчас снова поссорятся?

— Мэттью, я не могу изменить мои планы, — поспешила она предупредить его. — Даже ради тебя. Мне известно мнение Майкла, да и других тоже. Но я искренне уверена, что пора взяться за дело.

— Полностью с тобой согласен.

Вот уж чего она меньше всего ожидала!

— Ты? Согласен?

— Разумеется, согласен и, признаюсь, сам не понимаю, почему вдруг Майкл с таким упрямством возражает.

— И мне непонятно, — вздохнула Дженнифер. — Просто он уже далеко не молод, вот и противится нововведениям.

— Что ж, попробую переубедить его, — пообещал ей Мэттью. — К сожалению, как его официальный представитель, я обязан выполнять любую его волю.

— Понимаю, — ответила она.

— Я вынужден поступать согласно его желанию, но это вовсе не означает, что я не имею права на собственное мнение, не имею права попытаться разубедить его, если он не прав.

— Думаю, тебе придется хорошенько потрудиться, если ты хочешь убедить университетское руководство, — огорченно заметила Дженнифер. — Будет действительно справедливо, Мэттью, если университет использует деньги в их подлинном назначении — пустит их на дело благотворительности, на программы финансовой помощи. Разве не так?

Мэттью удивленно посмотрел на нее.

— С чего ты взяла, что я буду этим заниматься? Уверяю тебя, ты ошибаешься. Я обратился в университет совершенно по иной причине. Согласись, настала пора ввести в университете технические дисциплины, чтобы студенты могли овладеть современными специальностями. Ведь это поможет им быть востребованными в будущем, Сколько можно импортировать мозги из-за океана. Нам нужны свои — молодые и энергичные — люди, с ясной головой, изобретательные, способные мыслить по-новому, оптимистично смотреть в будущее. Короче говоря, способные легко решать проблемы, с которыми мы постоянно сталкиваемся. Но прямо сейчас больше всего на свете мне нужна ты.

— Я?

— Да, ты!

На этот раз они занимались любовью неторопливо и нежно, наслаждаясь как величайшим даром небес каждым прикосновением, взглядом, жестом. Поцелуи они смаковали, как дорогое вино, радуясь тому, что каждую секунду открывают друг в друге что-то новое; доселе неведомое. К знакомой радости добавлялось счастье новых ласк, которым, казалось, не будет конца.

— Став взрослой женщиной, ты кажешься мне еще прекраснее, чем тогда в университете, — произнес Мэттью, ласково поглаживая бархатистую кожу Дженнифер.

— А ты стал просто неотразим, сразишь любую из нас наповал. Так что женщины всего мира — трепещите! — шутливо откликнулась Дженнифер. — Не веришь мне? Поинтересуйся у Хейзел Линч. Что она ответит тебе? — поддразнила она.

— Кто такая Хейзел Линч? — отозвался Мэттью и прильнул губами к ее соску.

Дженнифер зажмурила глаза от удовольствия.

— Докторша. Я готова выцарапать ей глаза — призналась она.

— Все равно тебе далеко до меня, когда я ревновал тебя к твоему гипотетическому супругу, — настаивал Мэттью. — Ты представить себе не можешь, как я страдал. Я был близок… — Он внезапно замолчал. — Но я сказал себе, что, кроме тебя, на свете еще много тех, кому я нужен. Твой отец, Дженнифер, тоже об этом знал и всегда помнил.

— Да, — шепотом согласилась Дженнифер. — Наверно, он так и думал.

В эти минуты ей было так радостно и легко, что прошлое со всеми его неурядицами отошло далеко на задний план, а Мэттью, ее любимый Мэттью, теперь с ней, любит ее, ласкает, сжимает в объятиях. Она ни за что не допустит, чтобы он ушёл — просто не позволит, и точка. Никогда. Ни за что!

Гости ушли, и Рут собирала со стола посуду, составляя тарелки в стопки. Скотт мыл хрустальные рюмки, подаренные европейскими родственниками.

— Тебе не кажется, что Мэттью с Дженнифер переживают сейчас удивительное время? — спросила Рут.

— Дженнифер с Мэттью… с чего ты взяла? — непонимающе ответил ей вопросом на вопрос Скотт и нахмурился. — Да ведь они только что познакомились!