новые предположения или теории всех возможных уров-
ного физического «принципа», или конечного элемента
ней универсальности. Те теории, которые находятся, (из которого получаются все другие элементы), теория
так сказать, на слишком высоком уровне универсаль-
ности (то есть слишком далеко от уровня, достигнутого
*32 Следует отметить, что под решающим экспериментом я пони-
мают эксперимент, предназначенный для опровержения (если это
*31 «Дедуктивные выводы от более высокого к более низкому
возможно) некоторой теории, и в частности для осуществления вы-
уровню универсальности» являются, конечно, объяснениями (в смыс-
бора между двумя конкурирующими теориями посредством опровер-
ле, в котором употреблялось это понятие в разд. 12); поэтому гипоте-
жения (по крайней мере) одной из них, не доказывая при этом, ко-
зы более высокого уровня будут объяснительными по отношению к
нечно, другой (см. также прим. 7 к гл. IV и [70, прил. *1Х]).
гипотезам более низкого уровня.
15—913 225
224
земного движения (которое Бэкон считал фикцией), древняя корпускулярная теория света, теория электри-
жем описать нашу собственную современную науку
ческого флюида (возродившаяся как электронно-газо-
(«метод познания, который человек в настоящее время
вая гипотеза проводимости металлов). Все эти метафи-
зические понятия и идеи — даже в своей ранней фор-
применяет к природе») как состоящую из «поспешных
и незрелых предвосхищений» и из «предрассудков»
ме, — может быть, помогли внести порядок в человече-
скую картину мира, а в некоторых случаях они даже, (см. [2, с. 16]).
Однако эти удивительно образные и смелые пред-
может быть, приводили к успешным предсказаниям.
положения, или «предвосхищения», тщательно и после-
Однако идеи такого рода приобретают статус научных
довательно контролируются систематическими провер-
только после того, как они оказываются представлен-
ками. Будучи выдвинутым, ни одно из таких «пред-
ными в фальсифицируемой форме, то есть только после
восхищений» не защищается догматически. Наш метод
того, как становится возможным эмпирический выбор
исследования состоит не в том, чтобы защищать их, между каждой такой идеей и некоторой конкурирующей
с ней теорией.
доказывая нашу правоту; напротив, мы пытаемся их
опровергнуть. Используя все доступные нам логические, математические и технические средства, мы стремимся
В ходе проведенного анализа я рассмотрел различ-
ные следствия принятых мною методологических реше-
доказать ложность наших предвосхищений с тем, чтобы
ний и конвенций, в частности критерия демаркации, вместо них выдвинуть новые неоправданные и неоправ-
дываемые предвосхищения, новые «поспешные и незре-
сформулированного в начале настоящей книги. Огля-
дываясь назад, мы можем теперь попытаться охватить
лые предрассудки», как иронически называл их Бэ-
единым взором ту картину науки и научного исследо-
кон*33.
вания, которая была нами нарисована. (Я не имею в
Путь науки можно интерпретировать и более про-
виду картину науки как биологического феномена, как
заически. Можно сказать, что научный прогресс «...осу-
инструмента приспособления или как одного из средств
ществляется лишь в двух направлениях — посредством
производства — меня интересуют лишь ее эпистемологи-
накопления нового чувственного опыта и посредством
ческие аспекты.)
лучшей организации опыта, который уже имеется»
Наука не является системой достоверных или хоро-
[26] *34. Однако такое описание научного прогресса, хо-
шо обоснованных высказываний; она не представляет
собой также и системы, постоянно развивающейся по
*33 Термин Бэкона «предвосхищение» («anticîpatîo» — см. [2, направлению к некоторому конечному состоянию. На-
с. 16]) означает почти то же самое, что и термин «гипотеза» в моем
ша наука не есть знание
. смысле. Бэкон считал, что для того, чтобы подготовить мышление
(epistëmë) : она никогда не
к интуитивному восприятию истинной сущности, или природы, вещи, может претендовать на достижение истины или чего-
его нужно тщательно очистить от всех предвосхищений, предрассуд-
то, заменяющего истину, например вероятности.
ков и идолов. Источник всех ошибок кроется в засоренности нашего
Вместе с тем наука имеет более чем только биоло-
собственного мышления — природа же сама по себе не лжет. Главная
гическую приспособительную ценность. Она не только
функция элиминативной индукции (как и у Аристотеля) состоит в
том, чтобы помогать очищению нашего мышления (см. также [61, полезный инструмент. Хотя она не может достигнуть
гл. 24; прим. 59 к гл. 10; прим. 33 к гл.11], где кратко изложена тео-
«и истины, ни вероятности, стремление к знанию и по-
рия индукции Аристотеля). Освобождение мышления от предрассуд-
иск истины являются наиболее сильными мотивами
ков понимается как некоторый ритуал, совершаемый ученым, жела-
научного исследования.
ющим подготовить свое мышление для интерпретации (беспристраст-
ного прочтения) Книги Природы, подобно тому как мистическое очи-
Мы не знаем — мы можем только предполагать.
щение души требуется для подготовки ее к созерцанию бога (см.
И наши предположения направляются ненаучной, мета-
[71, введение]).
физической (хотя биологически объяснимой) верой в
*** Та точка зрения, что прогресс науки обусловлен накопле-
существование законов и регулярностей, которые мы
нием чувственного опыта, все еще имеет широкое распространение
(см. мое предисловие к первому английскому изданию 1959 г. этой
аюжем обнаружить, открыть. Подобно Бэкону, мы мо-
книги). Мое отрицательное отношение к этой точке зрения тесно свя-
зано с моим неприятием учения о том, что наука или знание обязаны
226
развиваться, поскольку наш опыт обязан накапливаться. Напрс~
15·
227
тя и не является совершенно ошибочным, тем не менее
проверки выбираем ответ на вопрос, который мы зада-
представляется несостоятельным. Оно слишком напоми-
ли природе, и делаем это после длительных и серьез-
нает бэконовскую индукцию — усердный сбор виногра-
ных попыток получить от природы недвусмысленное
да с «бесчисленных вполне зрелых лоз» [2, с. 73], из
«нет». «Раз и навсегда, — говорит Вейль, с которым я
которого он надеялся выжать вино науки — его миф о
полностью согласен, — я хочу выразить безграничное
научном методе, который начинает с наблюдений и экс-
восхищение работой экспериментатора, который ста-
периментов, а затем переходит к теориям. (Между про-
рается вырвать интерпретируемые факты у неподатли-
чим, этот легендарный метод все еще продолжает вдох-
вой природы и который хорошо знает, как предъявить
новлять некоторые новые науки, которые пытаются
нашим теориям решительное «нет» или тихое «da» [91
применять его, будучи убеждены в том, что это метод
€. XX] .
экспериментальной физики.)
Старый научный идеал epistëmë — абсолютно досто-
Прогресс науки обусловлен не тем, что с течением
верного, демонстративного знания — оказался идолом.
времени накапливается все больший перцептивный опыт, Требование научной объективности делает неизбежным
и не тем, что мы все лучше используем наши органы
тот факт, что каждое научное высказывание должно
чувств. Из неинтерпретированных чувственных восприя-
всегда оставаться временным. Оно действительно мо-
